Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

– Не смей так разговаривать со мной! – яростно взревел дядя Вернон.

Но Гарри не собирался молчать. Миновали те дни, когда ему приходилось безропотно исполнять каждый пункт идиотских дурслевских правил. Он обошёлся без диеты Дадли и не позволит дяде Вернону помешать ему поехать на Чемпионат мира по квиддичу, как бы тому ни хотелось.

Гарри сделал глубокий успокаивающий вдох и сказал:

– Ладно, хорошо, я не увижу Кубка мира. Теперь я могу идти? У меня там не закончено письмо к Сириусу. Вы знаете – мой крёстный отец…

Он сделал это. Он произнёс волшебные слова. Краснота пятнами схлынула с лица дяди Вернона, и оно стало похожим на плохо перемешанное черносмородиновое мороженое.

– Ты… пишешь ему, да? – В голосе дяди Вернона прозвучала претензия на спокойствие, но Гарри видел, как зрачки его маленьких глаз сузились от страха.

– Пишу, – ответил Гарри небрежно. – Я уже давно ему не писал, и вы понимаете, боюсь, он может подумать что-нибудь не то…

И остановился, наслаждаясь действием этих слов. Он почти видел, как закрутились колёсики под густыми, тёмными, разделёнными идеальным пробором волосами дядюшки. Если помешать Гарри написать Сириусу, тот может подумать, что с Гарри тут плохо обращаются. А если запретить ехать на Кубок мира, Гарри напишет Сириусу, и маньяк-убийца будет знать, что с его крестником плохо обращаются. Выбора не остаётся. Гарри наблюдал, как у дяди в мозгу созревает решение, словно здоровенная усатая физиономия была прозрачной. Мальчику стоило больших усилий сдержать улыбку и сохранить безразличный вид. И вот наконец…

– Ну ладно. Можешь ехать на этот чёртов… эту глупость… короче, Кубок мира. Напиши этим… этим Уизли… пусть имеют в виду… они должны сами забрать тебя. У меня нет времени таскаться с тобой через всю страну. Можешь остаться у них до конца лета. И ещё, скажи своему… своему крёстному отцу… напиши ему… что едешь.

– Ну разумеется, – просиял Гарри.

Он повернулся и пошёл к дверям гостиной, борясь с желанием вопить и прыгать от радости. Он поедет! Он поедет к Уизли, он поедет на Чемпионат мира по квиддичу!

В холле он едва не налетел на Дадли, притаившегося за дверью с явной надеждой подслушать, как влетит Гарри. Широкая улыбка на лице Гарри совершенно сразила его.

– Замечательный завтрак, верно? – спросил Гарри. – Я просто объелся, а ты?

Смеясь над изумлением братца, Гарри помчался к себе в комнату перемахивая через три ступеньки сразу.

Там его поджидала Букля. Она сидела в клетке, уставившись на него громадными янтарными глазами, и щёлкала клювом, показывая, что чем-то недовольна. Тотчас же обнаружилась и причина её недовольства.

– Ой! – воскликнул Гарри.

Нечто наподобие серого, покрытого перьями теннисного мяча ударило его по голове. Гарри потёр висок, озираясь – что такое? – и увидел крохотную сову, настолько маленькую, что она могла бы уместиться в его ладони. Она возбуждённо носилась по комнате, словно шальная шутиха. Тут только он обратил внимание, что к его ногам упало письмо. Наклонившись, Гарри узнал почерк Рона. Внутри была наспех нацарапанная записка.

Гарри! Папа достал билеты! Ирландия против Болгарии, в понедельник вечером! Мама пишет маглам, чтобы те разрешили тебе остаться. Они уже могли получить письмо – не знаю, насколько магловская почта быстрая. Всё равно решил написать тебе. Отправляю это письмо с Сычом.

Гарри задержался на слове «сыч», затем поднял глаза на малютку-сову, кружившую вокруг абажура под потолком. Меньше всего на свете она походила на сыча. Может, что-то не разобрал? Гарри вернулся к письму.

Мы приедем за тобой, нравится это маглам или нет; ты не можешь пропустить Кубок мира. Но мама и папа считают, что сначала для вида надо всё-таки спросить их разрешения. Если они согласятся, срочно присылай Сыча с ответом – мы приедем и заберём тебя в воскресенье, в пять часов. Если они скажут «нет», опять-таки быстро присылай Сыча, и мы всё равно увезём тебя в пять часов в воскресенье.

Гермиона приезжает сегодня днём. Перси приступил к работе в Департаменте международного магического сотрудничества. Пока будешь у нас, не упоминай даже слова «заграница», если не хочешь, чтобы он заговорил тебя до смерти.

– Уймись! – крикнул Гарри, когда маленькая сова пронеслась прямо над его головой, что-то отчаянно вереща – видимо, очень гордясь, что доставила письмо по назначению. – Давай сюда, понесёшь мой ответ обратно!

Сова спорхнула на верхушку клетки Букли, та холодно покосилась на гостью – вот только попробуй подойди ближе!

Гарри взял своё орлиное перо, чистый кусок пергамента и написал:

Рон, всё в порядке. Маглы сказали, что я могу ехать. Встретимся завтра в пять. Не могу дождаться.

Он сложил это послание в несколько раз и с большим трудом примотал к левой лапке крошки-совы, пока та взволнованно скакала на правой. Едва письмо было закреплено, сова вновь отправилась в путь – через окно свечой взмыла в небо и пропала из виду.

Гарри повернулся к Букле.

– Ты готова к долгому путешествию? – спросил он. Букля с достоинством ухнула.

– Сможешь отнести это Сириусу? – Он взял письмо. – Подожди, я только допишу.

Он вновь развернул пергамент и торопливо приписал:

Остаток лета я пробуду у моего друга Рона Уизли. Пиши мне туда. Его папа достал билеты на Чемпионат мира по квиддичу!

Закончив письмо, он привязал его к лапе Букли – та держалась необычайно спокойно, словно желая продемонстрировать, как должна себя вести настоящая, серьёзная почтовая сова.

– Я буду у Рона, когда ты вернёшься, ясно? – сказал ей Гарри.

Она нежно ущипнула его за палец, со свистящим шорохом развернула огромные крылья и вылетела в открытое окно.

Гарри провожал её взглядом, покуда она не исчезла из глаз, потом нырнул под кровать, вынул заветную доску и достал из тайника изрядный кусок торта. Он сидел на полу и ел, наслаждаясь нахлынувшим на него счастьем. У него торт, а у Дадли ничего, кроме грейпфрута; на дворе – солнечный летний день, завтра он расстанется с Тисовой улицей, шрам больше не болит, и впереди – Чемпионат мира по квиддичу. Можно пока ни о чём не волноваться – даже о Лорде Волан-де-Морте.

К двенадцати часам следующего дня все школьные принадлежности Гарри уже были уложены в чемодан, в том числе и наиболее ценное имущество – мантия-невидимка, которую он унаследовал от отца, метла «Молния» – подарок Сириуса, и волшебная Карта Хогвартса, которую в прошлом году ему вручили Фред и Джордж Уизли. Гарри освободил от запасов еды тайник под кроватью, дважды перепроверил каждую щёлку и закуток в спальне – вдруг оставил где-то перо или учебник, и снял со стены календарь до первого сентября, на котором старательно зачёркивал дни, оставшиеся до возвращения в Хогвартс.