Анелюс Маркявичюс - Гора сокровищ

Было еще очень рано. Зигмас притащил полный бидон молока. Каждый налил себе по кружке. У них оставалось еще две буханки хлеба, и все с удовольствием запивали его молоком. А молоко и впрямь было особенное: еще теплое, желтоватое и густое, как сливки.

После завтрака ребята расстелили за палаткой простыню и улеглись загорать. Солнце уже поднялось над лесом и палило вовсю, унося утреннюю прохладу и свежесть. От травы и кустов поднимался легкий пар, а на солнцепеке, если хорошенько приглядеться, можно было увидеть, как дрожит, колеблется воздух и, словно живая, волнуется земля, причудливо колышется даже лес.

— Какие планы на сегодня? — поинтересовался Костас, поднимаясь с места.

Ромас блаженно вытянулся.

— Будем читать, купаться, рыбку ловить. На обед уху сварим.

— Поплыли лучше к кургану?

— Неохота.

— Неужели вам не интересно, куда девался клад? — уговаривал Костас Ромаса, а сам думал о другом: скорей бы добраться до раскопок, поработать вместе с ребятами…

— Куда нам спешить, времени сколько угодно, — не поддавался Ромас.

— Тогда я один поплыву, ладно?

Ребята рассмеялись:

— Ты же плавать не умеешь. Не дай бог вывалишься, топориком ко дну пойдешь!

— Ребята, у меня идея, — сказал Ромас. — Давайте после обеда научим Костаса плавать.

— Меня? Брось выдумывать! — возмутился Костас.

— Иначе мы не имеем права брать тебя в лодку, ясно? А до твоего кургана пешком не добраться, далековато вроде.

— Пусть будет по-вашему, только зачем же именно сегодня? — согласился Костас, а сам всячески старался отсрочить неприятную процедуру.

— Чего откладывать? Денек — лучше не придумаешь, — настаивал на своем Ромас.

А Йонас принялся иронически поучать друга:

— На дворе двадцатый век, юноша, а ты плавать не умеешь. Стыд и позор! Что ты будешь делать, если вдруг налетит буря, лодка опрокинется или даст течь?

— Чего ради она опрокинется! — обозлился Костас.

— Не знаешь? То-то и оно. Словом, решено: сегодня у нас первый урок.

Костас больше не спорил. Он сидел в сторонке и молчал. Между тем Йонас принес из палатки какую-то книжку и углубился в чтение. Вскоре рядом примостился и Ромас, который с любопытством принялся рассматривать справочник автомобилиста. Только Зигмас слонялся вокруг палатки, придумывая, чем бы заняться. И наконец «придумал» — взял палку и принялся строгать ее, просто так, чтобы хоть как-то убить время. Порой его рука замирала в воздухе, а на лице вспыхивала широкая улыбка.

Все-таки славная девчонка эта Эгле!.. Вроде бы такая нежная, беззащитная, а на самом деле… Когда они встретились вчера, его поначалу охватила какая-то непонятная робость. Вообще-то ему не очень везло с девчонками. Бывало, разговорится с какой-нибудь, конфетами угостит, потом в кино пригласит… На этом все и кончается. Ждет он ее, ждет, торчит понапрасну где-нибудь в переулке, а на другой день та преспокойненько отвечает на его попреки: «Не могла, мама не пустила». Но он-то знает, что мама тут ни при чем: Йонас видел обманщицу с одним пижоном из одиннадцатого класса. И вообще по отношению к нему, Зигмасу, девчонки вели себя коварно. Как тут не позавидуешь Ромасу, который не обращал на них ровно никакого внимания? Не нужно было тратиться на конфеты или билеты — девчонки сами так и льнули к нему. Хотя приятель вроде даже их сторонился, те атаковали его в классе записочками, подкарауливали в коридорах… В глубине души он уважал Ромаса и даже гордился им, но в то же время испытывал легкую зависть к этому красивому самоуверенному парню. Так в чем же была загвоздка, почему Зигмасу так не везло? Он и сам догадывался — кому понравятся слишком длинная шея, пухлые красные щеки, торчащие уши?..

Эгле казалась в тот раз оживленной и беззаботной. «Хорошо еще, что мама к соседям ушла, а то бы не пустила», — тараторила она, то и дело задирая голову, чтобы полюбоваться вершинами сосен. «А вон дупло, там сова живет», — неожиданно перескакивала девочка на другое. «Где?» — радостно спрашивал мальчик, который почему-то совсем перестал опасаться, что с ним могут поступить, как всегда. Весело болтая, они в шутку бросались шишками, перебегали от дерева к дереву. Потом решили посмотреть, где живет Эгле, но наблюдали за домом издали, опасаясь нарваться на ее родителей. Зигмас предложил сходить к их палатке, девочка охотно согласилась. Они шли, касаясь плечами друг друга, и Зигмас подумал: «А что будет, если я возьму ее за руку? Подумаешь, и возьму, — подбадривал он себя. — Вдруг она рассердится и убежит? Эх, была не была». Он зажмурился и протянул руку… И в тот же миг искры посыпались у него из глаз. Зигмас неуклюже взмахнул руками и сел на землю. Оказывается, мальчик наткнулся с закрытыми глазами на сосну. Эгле заливалась смехом, а он сидел и растерянно потирал лоб, не зная, смеяться ему или плакать. «Ну, хватит сидеть, вставай!» — крикнула девочка, протянув руку. Он схватил ее маленькую теплую руку и больше уже не отпускал…

Когда они взобрались на какой-то пригорок, Эгле посмотрела вдаль и тихо вскрикнула: «Ой, вот и палатка! Гляди, твои друзья вернулись!» Зигмас оторопело посмотрел на нее, ничего не соображая, и в тот же миг почувствовал, что стоит один. Девочка стрелой понеслась назад, между деревьями мелькало ее пестрое платьице. Зигмас нагнал ее возле разлапистой сосны. Что-то сближавшее их незадолго до этого исчезло. Не глядя ему в глаза, Эгле коротко бросила: «Я пошла домой». И он, отчаянно пытаясь вернуть это восхитительное чувство близости, принялся уговаривать ее: «Побудь еще, успеешь». — «Нет, — покачала она головой, — мне пора, а ты иди к своим». На прощание издали помахала ему рукой. «А завтра как, Эгле?!» — испуганно крикнул мальчик вслед, опасаясь, что больше не увидит ее. Девочка остановилась, задумалась. «Ладно, завтра в то же время!» — ответила она и скрылась в лесу.

…Час встречи приближался, и Зигмас выжидал удобный момент, чтобы потихоньку исчезнуть. А волноваться между тем было нечего: никому до него не было дела. Ромас и Йонас уткнулись в книжки, Костас, видимо, смирился с мыслью, что придется учиться плавать: задумчиво обдирал он кору с полусгнившего пенька и разглядывал копошившихся под ней жучков.

Зигмас положил в карман ножичек, обогнул палатку и шмыгнул в кусты. Подождав немного, не хватятся ли его, одним прыжком пересек тропинку и нырнул в лес.

Эгле еще не пришла. Под Заколдованной горой тихо шумел лес. Мальчик постоял немного. Ему вдруг пришло в голову, что она может вообще не прийти. И если поначалу он гнал от себя эту мысль, то со временем все больше смирялся с тем, что так оно и будет. Как и прежде, Зигмас утратил уверенность в себе. Мальчик уселся под сосной грустный и подавленный.