Наталья Маркелова - Мар. Огненное сердце

Вскоре за мной примчится прекрасный принц и победит чудовище. Если бы всё было так просто. В этой истории такой простоты не будет. Как я попала в неё? Как поняла, что за опасность мне угрожает? А что, если я ошибаюсь? Может быть, я зря злю Королеву Вьен? Возможно, мне нужно назвать ей имена прошедших Лабиринт и меня отпустят? И всё будет как прежде. Но как прежде уже никогда не будет. Я прошла Лабиринт. Тим заключён в светящемся шаре на Болотах. Остаётся только Лар, но и в нём я уже не уверена так, как раньше. Я не могу вернуться назад, но и позволить себе проиграть тоже не могу. Мои знания – тот самый список, испачканный кровью, – единственный козырь, который у меня есть.

Список прошедших Лабиринт… Полностью его не знают даже Хранители тайн Лабиринта, потому что они были назначены лишь при правлении Королевы Вьен. В обязанности Хранителей входит вести хроники Лабиринта. По крохам, по ничтожным намёкам, по старым записям в архивах собирают они в своих книгах истории, произошедшие с теми, кто побывал в Лабиринте. Одно время Хранители даже пытались разузнать истории о прохождении Лабиринта главами других королевств. Но ни к чему, кроме большого скандала, это не привело. Тема Лабиринта всегда была под большим запретом, даже само упоминание о нём считалось более чем неприличным. А ещё Хранители, насколько есть возможность, изучают Лабиринт. Поговаривают, что чем дольше человек состоит на должности Хранителя, тем меньше в нём остаётся человеческого, тем глубже может отойти он от Первых ворот. Но ни один Хранитель не проходил Лабиринт до конца, а значит, не видел списков. Я думаю, Вьен специально ввела эту должность, надеясь, что Хранители смогут увидеть списки или найдут в историях зацепку, которая поможет узнать имя пропавшей королевы. Но, судя по всему, всё было безрезультатно. Век Хранителя не долог, в отличие от жизни Королевы. Рано или поздно Хранитель просто не возвращается из Лабиринта. И должность передаётся дальше, сын замещает отца. Тим должен был принять посвящение в Хранители третьим в своей семье. Помню, как однажды мать Тима осторожно взяла меня за руку и тихо шепнула:

– Спасибо.

– За что? – удивилась я.

– За то, что дружишь с моим мальчиком. В деревне боятся моих ребятишек. Поговаривают, что тех, кто свяжется с семьёй Хранителя, утянет в себя Лабиринт.

Но я-то и так была рождена, чтобы войти в Лабиринт, – стоило ли мне бояться глупых сказок? Которые, однако, во многом были правдивы.

Отца Тима я видела всего дважды. Он редко бывал дома, пропадая то в архивах Дворца Королевы, то в Лабиринте. Свою семью он держал подальше от Столицы и от Лабиринта. Подальше от себя. К родным он возвращался с каждым годом всё реже. Во время визитов отца Тим всегда оставался дома. Отец передавал ему знания. Однажды я не выдержала долгого отсутствия Тима и побежала к нему домой. Дверь мне открыл его отец. Я с удивлением уставилась на черноволосого высокого мужчину, чем-то напоминающего медведя.

– Ты ведь принцесса Лина? – спросил он.

Я кивнула, не в силах произнести ни слова: почему-то отец Тима пугал меня.

– Пойдём, прогуляемся, – предложил мужчина и взял меня за руку.

– А где Тим? – пролепетала я испуганно.

– Тим занят.

Мне показалось, что сейчас отец Тима начнёт отчитывать меня за дружбу с его сыном – я знала, что он, в отличие от своей жены, не слишком ею доволен, – но мужчина молчал. Просто молча пошёл со мной по дороге в сторону Замка Тихой воды. Когда вдали показались стены замка, Хранитель наконец заговорил:

– Лина, ты наверняка слышала, что водить дружбу с семьёй Хранителя тайн Лабиринта – к беде. И о том, что Хранители уже не совсем люди, тоже слышала. Так вот, это не сказки. Мы отравлены Лабиринтом и передаём эти особенности своим детям. Поэтому тебе лучше быть подальше от Тима. Из вашей дружбы не получится ничего хорошего.

– Но в Лабиринте бывают не только Хранители, – вдруг выпалила я, испуганная тем, что отец Тима запретит ему общаться со мной или ещё хуже того – попросит моих родителей разорвать нашу дружбу. – Лабиринт вообще создан не для вас. Сотни лет короли и королевы проходят его, а значит, во мне Лабиринта значительно больше, чем в Тиме.

Мужчина остановился, присел на корточки и заглянул мне в глаза:

– Признаться, я не ожидал такого мудрого ответа от маленькой девочки. Но в нём есть одна ошибка. Очень серьёзная ошибка. Лабиринт не был создан – он был всегда. – Отец моего друга взял в свои большие ладони мою маленькую ручку. – Я не должен говорить тебе и этого, но пусть это будет моим подарком за твою искреннюю привязанность к моему сыну. И всё же, Лина, для тебя и для Тима будет лучше, если вы перестанете дружить. Это всё равно случится, но сейчас прервать эту дружбу будет значительно проще.

– Нет! – воскликнула я. – Пожалуйста, не разлучайте нас!

Мужчина поднялся, потрепал меня по голове и пошёл обратно, бросив мне напоследок:

– Беги домой, принцесса, время всё равно расставит всё по своим местам. Я просто хотел как лучше.

В тот день я не могла найти себе места, всё думала о том, что отец Тима запретит своему сыну дружить со мной. А ночью стало совсем невыносимо. Я не представляла себе жизни, в которой мы были бы разлучены. Не выдержав, я поспешно оделась и спустилась по плющу, вьющемуся по стене замка, в сад. Темнота пугала меня, но не настолько, чтобы я отказалась от своей затеи. Не знаю, что бы я предприняла, добравшись до дома Тима, – мои планы так далеко не заходили, – но вдруг от деревьев на краю парка отделилась какая-то тень. Вскрикнув, я зажала себе рот руками, потому что узнала Тима. Мы бросились друг к другу и обнялись. Слова были не нужны, Тим оказался здесь по той же самой причине, по которой я решила отправиться к нему. Мы одинаково боялись, что нам запретят быть вместе. Именно тогда на дереве и были вырезаны слова: «Тим + Лина = друзья навсегда».

Но время всё расставило по своим местам. Я была в Башне, из которой не было выхода, а Тим застыл в светящемся шаре над Болотом. Навсегда.

В Башне постоянно холодно. Я терплю, не позволяя себе даже на мгновение забыться и обратиться к магии. Наверняка маги Вьен тотчас почувствуют это. Я должна не замечать холода, не замечать страха, не замечать ничего вокруг. Со стороны должно казаться, что я мысленно всё ещё там – в Лабиринте. В какой-то степени это правда.

Все мои дни в Башне являются отражениями друг друга. Проснувшись, я некоторое время лежу в кровати с закрытыми глазами, стараясь дышать как можно ровнее и глубже. Раннее утро – это время, когда я собираюсь с духом перед очередным днём. Сколько было этих дней? Все они ничего не значат. Моё пробуждение – это знак для магической прислуги. Мгновение – и я умыта, одета, причёсана, накормлена. Моя прислуга никогда не тревожит меня понапрасну и всегда знает, когда нужно появиться или исчезнуть. Я же не доверяю даже ей, не отпуская мысли, что призраки служанок могут быть вполне реальными шпионами. Потому, глядя на них, я тоже безучастна, пуста.

Читать дальше