Пол Эрткер - Похитители детей

Надевая любимые шлепанцы, она принюхалась.

– Когда папа пользуется этим одеколоном, – сказала Астрид, – в комнате пахнет мамой.

– Мне такое неоткуда знать, – ответил Лукас, отвернулся и побрел по коридору.

Не доходя до угла, он обернулся и посмотрел на сестру. Та до сих пор стояла у выхода из номера – остановилась подобрать газету и теперь читала первую страницу.

Лукас втайне восхищался Астрид. Она читала все, что видела, и считала себя практически совершенством. Сестра частенько любила напоминать Лукасу о своей единственной за четырнадцать лет ошибке. Когда ей было семь и они только переехали в номер 777, она провалилась в унитаз. И, конечно, это Лукас оставил сиденье поднятым.

Астрид сложила газету и посмотрела на брата. Лукас сорвался с места и домчался до конца следующего коридора, а там нажал на кнопку вызова того самого лифта, вызывать который ему было запрещено… если, конечно, он читал инструкцию из отцовской записки.

Дожидаясь, Лукас занялся своим любимым делом: бесполезной математикой. От места, где он стоял, до конца коридора было где-то 562 фута, или 171,3 метра. Если бы он бежал с кем-то наперегонки, то ему бы понадобилось секунд семнадцать, плюс-минус.

От математических фантазий Лукаса отвлек топот ног. Из-за угла появилась Астрид в кружевном топике на бретельках, джинсах и шлепанцах, хлопавших, когда она бежала. Догнав Лукаса у лифта, она перекинула волосы за спину и указала на потолочные динамики, игравшие упрощенную версию «A day like any other».

– Эй, послушай-ка! Это же французская песня! – воскликнула Астрид. – Это «Un jour comme un autre».

– Для меня французский звучит так, словно на нем задом наперед разговаривают, – заметил Лукас. Он передразнил сестру: – «Ertua nu emmoc ruoj nu».

– Это ты по-французски разговариваешь задом наперед, – сказала Астрид. – Как и на всех остальных языках.

– Excuse-moi! [1] Извините ( фр. ). – Лукас надавил указательным пальцем на уже светящуюся кнопку вызова. – Нормальный у меня французский. Это ты перфекционистка.

Оба шагнули назад и посмотрели на свои размытые отражения в дверях лифта. Это напомнило Лукасу о кривых зеркалах в парках аттракционов. Дожидаясь лифта, он попытался сделать свое средних размеров тело сначала коротким и толстым, потом – длинным и худым. Астрид поправила волосы, как будто собиралась на свидание. Двери разъехались, и одним широким шагом Лукас и Астрид вошли внутрь – миссия началась.

Когда двери лифта закрылись, ожила, запищав, умная система контроля.

Кабина лифта – ThyssenKrupp TAC – могла развивать скорость триста шестьдесят шесть метров в минуту. Панели стен, выполненные из стали двухсантиметровой толщины, делали лифт бомбоупорным – а значит, самым безопасным в отеле местом. Кнопки на панели вызова начинались с (+13) (над землей) и заканчивались на (-10) (под землей). Были здесь также кнопки (Б) – бассейн и (К) – конференц-залы. А также (О) – ограниченный доступ.

Лукас не удержался и стал нажимать на светящиеся кнопки.

Астрид смерила брата пристальным взглядом и надавила на кнопку перезагрузки.

– Код был в папиной записке, – сказала она, набирая правильную комбинацию. – Так и знала, что ты ее не прочел.

Потолочный динамик издал какое-то потрескивание.

– Ты это слышала? – спросил Лукас.

– Что? – переспросила Астрид. – Динамик?

– Нет, мне показалось, я слышал детский плач.

– Мы с тренером Кридом так и не поняли, о чем ты толковал, – сказала она. – Думаю, все это плод твоего воображения.

– А может, это ты не слышишь звуки определенных частот, потому что слишком старая.

– Мне всего четырнадцать! – возмутилась Астрид. – Большое спасибо.

– Неважно, – вздохнул Лукас. – Ключ от номера у тебя?

– Ну да. – Сестра закрыла глаза и ловко покрутила ключ-картой у Лукаса перед носом.

Лукас мельком заметил надпись на карте и подумал, что буква «с» в слове ПУСК какая-то блеклая. Астрид сунула ключ-карту в задний карман.

– Блин, – сказала она. – Телефон в обвязке оставила.

Лукас в ужасе округлил рот:

– О нет! Что же ты будешь делать, если не сможешь рассылать сообщения?

Астрид всегда была очень нервная. Она уставилась на Лукаса так, будто собиралась его придушить.

– Я его не забывала, – сказала она. – Это ты его спрятал.

– Вовсе нет.

– Я знаю, что да, – заявила Астрид. – Без разницы. К твоему сведению, я читаю книги с телефона чаще, чем рассылаю сообщения.

– Ты много читаешь – ну и что с того?

– Я хочу быть умной, путешествовать и чего-то добиться в жизни, – будничным тоном сообщила сестра. – Как папа.

– Это бессмысленно, – возразил Лукас. – Он все равно нас толком не видит.

– Папа знает, что делает, – заспорила Астрид. – Новым Сопротивлением управляют дети, потому что так придумал папа. Взрослые развалили мир, а наша работа – все исправить. Мне кажется, это классно.

Лукас надавил пальцем на кнопку с отметкой (10 О). На жидкокристаллическом экране синими буквами высветилось: ОГРАНИЧЕННЫЙ ДОСТУП. ТРЕБУЕТСЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПО ЛИЦУ.

Лукас и Астрид приблизили лица к экрану, и сканер считал их черты. Затем монитор вспыхнул и пролистал подборку детских фотографий ребят – верховая езда, подводное плавание, стрельба из ружей, поездки в Афганистан, на остров Пасхи и в кучу других мест.

– Я видела, ты опять сломал кондиционер в номере. Молодец! – с сарказмом произнесла Астрид.

– Это наш отель!

Астрид сложила руки на груди.

– Нет, – сказала она. – Папа, может, и руководит отелем, это еще не значит, что отель его. Ты и на кроватях наверняка попрыгал, не так ли?

Лукас посмотрел прямо на нее:

– Нет, не так.

Гидравлический механизм лифта стал издавать какие-то звуки. Потом все внезапно прекратилось, и из потолочного динамика послышался царапающий слух белый шум.

– Я знаю, что ты это слышишь!

– Динамик? – спросила Астрид. – Так всегда бывает.

– Нет, это младенец, – сказал Лукас. – Младенец, который был на парковке.

– Это не младенец! Это динамик… на потолке, – возразила Астрид, небрежно указывая вверх. – Урок языка, наверное, вот-вот начнется. А тебе не помешало бы еще поработать над своим французским.

Раздался еще один высокий звук.

– Я слышал плач, – сказал Лукас. – Самолет подождет.

– Что?

Динамик на потолке снова затрещал.

– Доброе утро, – произнес нежный голос с британским акцентом. – Это Этта, директор по коммуникациям Нового Сопротивления. Официально сообщаю о начале миссии «Нога помощи».

Это было странно. В приотельной школе «Глобуса» через систему громкой связи обычно проводили языковые занятия, а не передавали сообщения. Лукас озадаченно замер на секунду, а затем прислонился спиной к стене, будто пытаясь отдалиться от голоса.