Рафаил Бахтамов - Властелин Окси-мира

Я развёл руками.

– Не могу же я перечислять все отрасли промышленности.

– И не надо, – заметил Д.Д. – Достаточно объяснить принцип: использование кислорода резко ускорит течение процессов, повысит мощность двигателей, откроет новые возможности для полной автоматизации производства.

– Читатель спросит: если всё так замечательно, почему это не настоящее, а будущее?

– Вопрос серьёзный, – согласился Д.Д. – И ответить надо так, чтобы стало ясно, кто тут главные виновники.

Прежде всего кислород. Самолёты на чистом кислороде летали бы гораздо скорее обычных. Но оборудовать самолёт кислородной установкой пока что трудно: она тяжела, громоздка, расходует много энергии.

В некоторых областях (например, на тепловых электростанциях) вес и размеры установки не имеют существенного значения. Однако там важна стоимость. Нет смысла расходовать дорогой кислород, экономя дешёвый уголь…

Итак, чтобы чистый кислород «овладел» промышленностью, он должен стать почти таким же доступным, как обычный воздух. А для этого необходимы новые способы его получения.

Второй «виновник» – материалы. Применение кислорода связано с работой при высоких температурах. Между тем в распоряжении человека нет пока достаточно жаропрочных материалов.

Вторжение кислорода заставит изменить конструкцию двигателей и оборудования, разработать новую аппаратуру, средства управления и контроля. Короче говоря, коренным образом перестроить всё современное производство.

Конечно, задача таких масштабов потребует огромных средств, труда и времени. Но решать её стоит. Замена воздуха кислородом откроет перспективы, которые сейчас кажутся фантастическими. Колоссальная экономия топлива. Стремительный рост мощности двигателей. Небывалое ускорение процессов. Уменьшение размеров машин, установок и заводов. Улучшение качества продукции.

По существу, революция. Переход к новой технике. Рывок в мир высоких скоростей, давлений, температур. В мир будущего.

– Вы забыли о море, – говорит Смолин. – На судьбе Мирового океана это никак не отразится, но на судьбе вашей книги…

Он умолкает и внимательно оглядывает нас. Мы почтительно слушаем. Эта почтительность кажется Смолину подозрительной. Однако молчать он не может. Мировой океан – его конёк.

Население нашей планеты, напоминает он, непрерывно растёт. К концу XX века на Земле будет 6 – 8, а может быть, и 10 миллиардов человек. Поиски новых источников питания, новых месторождений полезных ископаемых приобретут колоссальное значение.

Конечно, возможности науки и техники безграничны. Но именно поэтому, переступив очерченную природой линию суши, человек начнёт борьбу за освоение океана.

– Океан! – Смолин так произносит это слово, что мы невольно поднимаем глаза к карте: три четверти её пространства залиты синим.

Моря и океаны занимают площадь 361 миллион квадратных километров. Около 200 тысяч видов животных и растений живут в море. На огромных пространствах океанического дна лежат сотни миллиардов тонн руды – железа и марганца, кобальта и никеля.

– Овладеть океаном, – голос Смолина гремит, – значит обеспечить питание людей и машин на миллионы лет. Ключ к глубинам океана… – Он выдерживает эффектную паузу. – Кислород!

Наступило молчание.

– Я полагаю, Сергей Петрович, – осторожно начал Д.Д., – что большинство этих соображений Володе… э… известно. Боюсь, что он знал их уже в сорок четвёртом году, когда они с Геной пришли в Отдел. А сейчас он… э… пишет книгу, и надо надеяться…

– А о глубоководных спусках ему тоже известно? – прогремел Смолин.

Кое-что, – скромно сказал я. И в доказательство перечислил несколько десятков: от спуска Ганса Гартмана в 1911 году на глубину 458 метров до рекордного, при котором Жак Пикар и Дан Уолш достигли 10919 метров – дна Марианской впадины.

– Здорово! – восхитился Смолин.

Это «здорово» относилось, конечно, к памяти. При всех достижениях последних лет человек ещё очень далёк от покорения океана. В легководолазном скафандре или акваланге обычно удаётся достичь глубины 100 метров. Жёсткие, «бронированные» скафандры выдерживают спуск до 200 – 250 метров. Жак-Ив Кусто на подводном корабле «Дениза» («Ныряющее блюдце») достиг 300 метров. Спуски глубоководных аппаратов – батисфер и батискафов – позволили исследовать лишь ничтожные участки дна. Колоссальные пространства океана площадью в миллионы квадратных километров никогда не видели человека, своего «властелина».

Да и о какой власти можно говорить при нынешних технических средствах. Человек, закованный в скафандр или упрятанный в кабину батискафа, гораздо больше похож на пленника океана, чем на его властелина.

В июле 1963 года Жак-Ив Кусто с группой товарищей построил «Преконтинент-2» – первый в мире подводный посёлок. Семь его обитателей жили в превосходных условиях. У них было всё необходимое: аппарат для кондиционирования воздуха, электрическая кухня, телефоны и даже телевизор. «Рано или поздно, – сказал потом Кусто, – человечество поселится на дне моря. Наш опыт – начало большого вторжения. В океане появятся города, больницы, театры…»

Ясно, однако – и сам Кусто это отлично понимал, – что нет смысла «вторгаться» в океан и сидеть взаперти, хотя бы и в доме со всеми удобствами. Нужно, чтобы человек мог свободно передвигаться под водой, вести исследования, работать.

В известном романе Александра Беляева Ихтиандр становится «человеком-амфибией» после операции. Хирург «монтирует» в его теле вторую систему дыхания – жабры.

Идея интересна. Но это далеко не единственный и, конечно, не самый лёгкий путь. Мне кажется, что приспособление человека к жизни под водой будет достигнуто по-другому – средствами не медицины, а техники.

В чём тут препятствие? Конечно, не в отсутствии кислорода. В воде его больше чем достаточно. Беда в том, что и химически связанный, и растворённый в воде кислород одинаково не усваиваются нашими органами дыхания. Нужен «посредник» – прибор или аппарат, который извлекал бы кислород одним из двух способов: либо разлагая воду, либо выделяя кислород, растворённый в ней.

Разложение воды требует сравнительно большого расхода энергии. Само по себе это не страшно, ведь в общем-то кислорода нужно немного. Однако источник этой энергии, «электростанция», должен двигаться вместе с человеком (не тянуть же за человеком провода). Отсюда условие – лёгкость и компактность.

Таких установок нет. Нынешние аккумуляторы тяжелы и громоздки. Создать миниатюрную «атомную электростанцию» чрезвычайно трудно. И, пожалуй, ещё труднее защитить человека от излучения.