Freezing Spell - Яд василиска

Милдред скрипнул зубами, поднял глаза и встретился взглядом с Хмури.

— Я не верю! — рубанул он. — Зачем Аластору нападать на министра?

— Откуда мне знать, — пожал плечами Лацертус. — У министра много врагов. Некоторые из них готовы дать неплохие деньги за его жизнь. А доверенный человек — лучшее прикрытие. Как я уже говорил, только чудо спасло сэра Картрайта.

— Но я этого не делал! — в отчаянии вскричал аврор.

— Да? В таком случае, где вы были? Почему не выходили на связь?

— Я наблюдал за замком… ШЕФ! — воскликнул он. — Дэликти! Его надо остановить! Он что-то замышляет! Я слышал, он говорил, что всё начнётся завтра вечером! Потом меня ударили по голове. Очнулся я только полчаса назад.

— Ну вот, видите, — криво усмехнулся Лацертус. — Опять клевета на уважаемого человека. Полагаю, у вас нет записи этой последней беседы?

— Приборы украдены! Но… но ведь есть предыдущая запись, где говорится о мантикорах! Разве этого недостаточно?

Начальник Ударного Отдела зевнул.

— Там не упоминаются мантикоры. Сэр Эдгар всё нам разъяснил. Речь идёт о единорогах. В замке выращивают с дюжину жеребят. Один из них убежал, и, прежде чем его нашли, какой-то дурень-охотник поранил бедняжку. Надеюсь, вы не будете обвинять единорогов в каких-либо убийствах?

Хмури растерялся. Звучит убедительно. Значит, преступник чист. А он сам? Пока аврор валялся без сознания, у Дэликти с Нуаром было достаточно времени, чтобы состряпать убедительный спектакль покушения. И теперь он — козёл отпущения. Но смысл? Уж если бы хотели, если бы Картрайт им так мешал, то убили бы. Зачем творить неудачную попытку убить министра, если планируется дело посерьёзнее? Засадить слишком много знающего аврора за решётку? Бред. Легче было сразу в лесу прикончить.

Нет, об этом после. Сейчас надо выбираться. И всё делать самому. Даже если Форнакс поверит, без доказательств у него нет полномочий. К тому же неизвестно, что именно на уме у Дэликти.

Мысли проносились со скоростью света. Надо тянуть время.

— Я невиновен! — заявил Аластор твёрдо. — Меня подставили.

— Слушай, хитрец, — прошипел Лацертус, начиная терять терпение, — скажешь всё это на суде! Я вообще с тобой разговариваю только потому, что твой наивный начальник не хочет верить неопровержимым уликам!

— Меня отключили ударом по голове, — упорствовал Хмури. — Они могли сделать Всеэссенцию и превратиться в моего двойника! Взяли мою палочку и напали на министра!

— А ведь верно, — встрепенулся шеф. — Такое могло быть.

Лацертус вступил с ним в ожесточённую перепалку, утверждая, что расследование ещё не закончено, а до его завершения подозреваемого надо заключить в Азкабан. Форнакс сопротивлялся из чистого упрямства, или, может быть, из-за давнего соперничества между отделами авроров и перехватчиков.

Нет, точно пора выбираться, решил Хмури. В обычное время — плевать, можно было бы скрепя сердце поторчать в тюрьме, [1] В те времена Азкабан ещё не был столь зловещим местом, как при Фадже. Вместо дементоров заключённых стерегли обычные люди. но сейчас дорога каждая минута.

Однако сказать проще, а вот сделать…

Оценим обстановку. Перехватчики стоят по-умному, дугой, не маяча друг у друга на линии огня, и внимательно наблюдают за ним. Зато они не видят его рук, скрещенных за спиной. Руки стянуты верёвками. А если пошевелить? Тут Аластор вознёс хвалу Мерлину за то, что догадался прихватить рюкзак. Канаты охватывали и его, оставляя кистям достаточно свободы.

Он глубоко вдохнул. Пора!

Хмури вдруг покачнулся и склонился вправо, имитируя приступ дурноты. Рюкзак перевалился набок, натянул верёвки, и руки получили необходимое пространство. Он повернул кисть левой руки, и в ладонь скользнула миниатюрная волшебная палочка. Направив её на канаты, аврор прошептал заклинание. Путы опали.

Он свободен!

Перехватчики не успели среагировать. Они только готовились поразить его, когда Аластор рванулся влево, на крайнего бойца. Отбросив рюкзак, аврор подпрыгнул, упёрся противнику ногой в плечо, как в трамплин, оттолкнулся, взмыл в воздух и…

— ФРОСТАФЕРО!

Широкий поток пронзительного светло-синего света вырвался из палочки и обрушился на стоящих внизу; морозный ветер пронёсся над равниной, сковывая холодом траву. Земля в радиусе тридцати футов, потрескивая, покрылась замёрзшей коркой, а люди застыли, превратившись в ледяные статуи.

Аластор приземлился. Почва негромко хрустела под ногами, когда он подошёл к Лацертусу. Осторожно, чтобы не сломать, вытащил пакет со своей основной палочкой. Надо будет её отогреть, но это позже. Прихватил заиндевевший рюкзак. Постоял в раздумьях, решая, не разморозить ли шефа, дабы растолковать ему всё без свидетелей. Махнул рукой. Оттаивание — процесс долгий, а тут того и гляди появится новая бригада перехватчиков. Поэтому он быстро нацарапал записку и вложил во внутренний карман мантии Форнакса.

Вскоре силуэт Аластора исчез в глубине леса.

Хмури сидел на поваленном стволе, задумчиво прихлёбывая крепкий, ароматный чай.

Он похвалил себя за предусмотрительность, благодаря которой его рюкзак набит всякой всячиной — бесполезной, когда торчишь в Штабе Авроров, и необходимой, если находишься в бегах; предусмотрительность, благодаря которой он имеет возможность наслаждаться исконным английским напитком. С каждым глотком уползала боль, терзавшая голову, а туман, окутывавший мозг, рассеивался.

Пусть времени мало, но он должен всё спокойно обдумать. Преследователей пока можно не опасаться — аврор не поленился углубиться в самое сердце леса, тщательно уничтожая следы. Вряд ли кто-то сумеет до него добраться, а значит, есть возможность поразмыслить.

Ошибка, поспешные действия равнозначны катастрофе, особенно теперь, ведь с недавних пор он вне закона. Слава Мерлину, он вполне готов к такому повороту событий — вечная признательность странноватым семейным традициям.

Хмури быстро перебрал в уме свои действия с момента получения задания и не нашёл, к чему придраться. Это одновременно успокаивало и настораживало. С одной стороны, Аластор не допускал оплошностей, значит, укорять себя не за что. С другой стороны, противник обнаружил слежку и оперативно сделал ответный ход — следовательно, враг умён и хитёр.

И ведь спастись удалось лишь благодаря козырю в рукаве — очередной фамильной реликвии. Аластор бережно достал из кармана короткую, чуть больше ладони, волшебную палочку и протёр полой мантии. Магический инструмент был необычно тяжёлым, а полированная поверхность отливала странным, металлическим блеском.

В роду Хмури, начиная с незапамятных времён, никогда не выходили из дома без запасной палочки. Вторая — а у некоторых и третья — пряталась в потайном кармане. Эта предосторожность уже бесчисленное количество раз выручала пращуров Аластора из опасных и даже критических ситуаций. Обычно запасные палочки ничем, кроме меньшего размера, не отличались от обычных. Но один из самых знаменитых в роду магов — Кавеант, живший около шести веков назад, — придумал кое-что пооригинальнее.