Владимир Корчагин - Тайна реки Злых Духов

— Руками греби! Греби сильнее! — снова крикнул Саша.

— Все равно… Не выплыть…

— Надо выплыть!

Валерий стиснул зубы.

— А ну, нажмем еще! — продолжал кричать Саша.

Валерий сделал рывок.

— Еще!

Они дружно рванулись вперед. И берег наконец двинулся им навстречу. Быстрина осталась позади.

— Так! Еще! Еще раз! — выкрикивал Саша, задыхаясь от напряжения, Валерий плыл молча. Глаза его невольно косились в сторону водоворота.

«Неужели не успеем?.. Неужели унесет?..»

— Да греби же, черт тебя побери! — снова крикнул Саша. — Ну!

Валерий опять рванулся. Протянул руку вперед. Оттолкнулся обеими ногами. И ухватился наконец за мокрый угловатый камень. По ногам его хлестнули какие-то сучья. Бок оцарапало чем-то острым. Но самое страшное было позади.

Он подтянулся к камню, выбрался на щебенчатую осыпь и повалился на мокрые глыбы. За спиной его ревел водоворот. Мальчик сплюнул грязную воду и глубоко вздохнул. Земля качалась у него перед глазами, плыла куда-то в сторону. Он положил голову на камень и вытянул ноги.

«Если бы не Сашка… — подумал он, переворачиваясь на спину. — Но где же он?»

Валерий обернулся к реке.

— Сашка!! — глаза его расширились от ужаса. Саша был снова на быстрине. Течение несло его прямо к водовороту, прямо туда, где билось о камни большое обломанное дерево. Оно-то, видимо, и оттолкнуло Сашу от берега, задев Валерия острыми сучьями.

— Сашка!.. — Валерий бросился вдоль берега. Он даже подскочил к воде, чтобы плыть ему на помощь. Но было слишком поздно: Саша в последний раз взмахнул руками, и голова его скрылась в бушующем — водовороте.

— О-ох! — простонал Валерий и в страхе закрыл глаза. А когда раскрыл их, у каменных глыб ярились лишь мутные вспененные волны.

Ужас и отчаяние словно подхлестнули Валерия. Он сорвался с места и снова пустился вдоль потока. Сразу же за водоворотом река круто сворачивала в сторону и бросалась к левому берегу. Но течение ее здесь было значительно спокойнее. Зато каменные громады, перегородившие поток, казались отсюда еще выше и страшнее.

Валерий невольно обернулся к ним и вдруг увидел, что над водой показалась голова Саши.

— Сашка! — крикнул он радостно. — Давай сюда!

Но голова опять исчезла в мутных волнах. Что такое? Валерий подбежал к самой воде и крикнул еще раз.

Вот он, Сашка! Совсем близко. Но почему он плывет лицом вниз?

В груди Валерия похолодело. Он снова крикнул и бросился в воду. Саша был уже почти рядом. Течение несло его прямо к берегу.

Валерий остановился. Здесь было, оказывается, неглубоко. Но над водой по-прежнему виднелись лишь Сашины волосы.

«Да что же это такое?..» — Валерий рванулся вперед и, подхватив Сашу за плечо, поднял его голову над водой. Глаза Саши были закрыты.

— Сашка! Что с тобой, Сашка?! — тормошил его Валерий, подтаскивая к берегу. Но голова мальчика бессильно падала в воду.

Наконец Валерий вынес его на берег и опустил на мокрые камни. Саша не двигался. Глаза его были по-прежнему закрыты. Лицо белело, как полотно. А из уголка рта показалась тонкая струйка крови.

— Сашка!.. Ты слышишь меня? Сашка!.. — Валерий опустился возле него на колени и приложил ухо к груди.

Не дышит…

— Да что же это?!

Валерий вскочил на ноги и закричал:

— Петька! Андрей Иванович! Сюда! Скорее сюда!

Через несколько минут вдали показался летчик. За ними бежали Андрей Иванович и Петр Ильич. Геолог бросился к Саше:

— Что? Что с ним?

— Из-за меня… Все из-за меня! Меня спасал, и вот…

Андрей Иванович взял руку Саши. Летчик приподнял его голову.

— Ну что? Как?..

Геолог покачал головой и приник к груди мальчика, но тут же поднялся:

— Искусственное дыхание! Скорее!

Алексей Михайлович сбросил с себя плащ. Приподняв Сашу на колено, он надавил ему на живот. Изо рта мальчика полилась вода, а из кармана брюк выпал и покатился по камням какой-то шарик. Но на это никто не обратил внимания. Летчик положил мальчика на разостланный плащ и начал делать ему искусственное дыхание, Петр Ильич поддерживал его голову, а Андрей Иванович пытался нащупать пульс.

Все с надеждой смотрели на геолога. Но лицо его мрачнело все больше и больше. Наконец он тяжело опустил руку на плечо Алексея Михайловича. Тот вздрогнул всем телом и уронил руки на колени:

— Неужели… все?..

Геолог молча опустил голову.

Алексей Михайлович осторожно пригладил Сашин вихорок и поцеловал его в лоб.

Валерий оцепенел. Он видел, как, пошатываясь, поднялся геолог. Он слышал, как всхлипнул летчик. Он понял, почему сорвал с глаз очки и поспешно отвернулся его брат. И все же он не мог еще поверить, что это совсем конец.

Но вот Андрей Иванович снял с головы фуражку и медленно отошел в сторону. Плечи его поникли. Руки безвольно опустились. С минуту он стоял неподвижно, а потом нагнулся зачем-то к земле. В руках его мелькнул зеленый шарик. Он быстро поднес его к глазам, перевернул на ладони, и вдруг лицо его дрогнуло:

— Как?..

Геолог бросился к Саше и прижался лицом к его груди. Потом он бережно поднял мальчика на руки и, ни слова не говоря, медленно пошел к лагерю. Лицо его было все так же прижато к груди Саши, и только мокрые седые волосы чуть шевелились на ветру.

Молча, с опущенными головами двинулись за геологом Петр Ильич и летчик. А Валерий упал на мокрую землю и забился в рыданиях.

Самолет летел над тайгой. В кабине, тесно заставленной тюками, рюкзаками, ящиками, сидело пятеро. Впереди всех, на высоком ящике с образцами, сидел, ссутулясь, темноглазый мальчик. За ним склонился над книгой молодой человек в очках. Немного поодаль примостились на рюкзаках вихрастый паренек с чуть вздернутым носом и тоненькая белокурая девушка. Пятый пассажир, уже немолодой седеющий геолог, внимательно рассматривал большую топографическую карту, время от времени поглядывая в окно.

Самолет слегка потряхивало. Вихрастый паренек и девушка тихо разговаривали. Геолог что-то быстро писал в тетради, изредка делая пометки на карте. А темноглазый мальчик неотрывно смотрел вниз, на землю.

Под крыльями самолета снова, как и два месяца назад, расстилалось огромное вечнозеленое море. Оно поражало глаз величием и красотой. Но лицо мальчика было сосредоточенно-угрюмым. Он знал, что такой тайга была лишь с высоты птичьего полета. А там, внизу, она была другой. Совсем другой! Суровой и мрачной, безжалостной и беспощадной. Он знал, что под этим зеленым ковром притаились колючие завалы и топкие болота, что узкие ленточки рек способны в течение нескольких, минут превратиться в стремительные грозные потоки, что в кишащих дичью лесах можно умереть от голода.