Павел Шуф - Тайна Лысой горы

И вот стояли мы у нашей достопримечательности — оврага, и никогошеньки не было.

— Подождем минут десять, — уныло сказал я.

— Может, опаздывает человек? — неуверенно предположил Фархад. — Бывает…

— Странно все это, — хмыкнул Сервер.

Мы разбрелись по берегу оврага, и вдруг услышали удивленный крик Андрея:

— Ребята, ко мне!

Мы сбежались.

На длинной палке, верхушка которой была расщеплена, болтался тетрадный листок с такой записью красным карандашом: «Обдурили дураков на четыре кулаков! Вашу АДУ мы АДУрачили!»

Я снял листок и хотел было разорвать в клочья, как вдруг Сервер схватил меня за локоть:

— Не рви… Пригодится….

Он взял у меня из рук листок.

— М-да! Великий грамотей, похоже, писал. Гляди — вместо «кулака» — «кулаков» написано.

— Постой, а не сам ли Кулак так посмеялся над нами?

И тут мы явственно услышали чей-то смешок. Мы разом! обернулись. Метрах в ста от нас колыхались кусты.

— А ну, окружай! — скомандовал я.

Кусты дернулись и, выскочив из них, кто-то, пригибаясь, помчался к дороге.

— Стой, говорю! — загремел Сервер.

Мы бросились догонять беглеца — это был Аркадий Дворянский, мы сразу же узнали его. Арик подбежал к старому карагачу у дороги, поднял велосипед, лежавший у ствола, и стремглав помчал по дороге. Бежать за ним не было смысла — теперь мы знали, кто разыграл нас.

— Как мы сразу не догадались, что это он написал, — вздохнул Андрей. — Так только он мог написать — известный грамотей.

— Ничего, — успокоил нас всех Сервер. — Дальше собственного дома не уйдет.

И мы спокойно пошли в поселок. У аптеки Фархад вдруг остановился.

— Загляну в ящик, — сказал он. — На всякий случай.

Фархад открыл ящичек и, к нашему удивлению, вытащил из него еще одну бумажку.

— Вот, еще одна, — недоверчиво сказал он. В голосе президента мы не уловили былой радости.

— Тоже, наверное, проделки Арика, — предположил он.

— Читай, что там, — поторопил я его.

Фархад развернул листок и прочитал: «Киса дувал продырявила, сама не починю. Помогите, ребята, а я вас молочком напою. Ханифа-апа». Фархад поднял голову:

— Что скажете?

— Похоже, что на этот раз не Арик писал. Больно грамотно…

— А может, он кого-нибудь еще подговорил? — предположил я. — Надо проверить. В один капкан дважды только болван попадает.

— Пусть только попробует! — не на шутку вспылил Сервер. — Я им настоящий капкан поставлю под их партой. Пошли к Арику, — и он решительно увлек нас за собой.

Аркадий сидел на куче бревен, сложенных пирамидой у дома, и улыбался.

— Зря ржешь, — хмуро сказал Фархад. — За такие шутки, сэр, по шее дают.

— Что, ложная тревога? — захохотал Дворянский. — Ничего, зато вы проверили свою боеспособность. Здорово мы с Васькой вас, а?

Конечно же, без Кулака и тут не обошлось. Удивительный все-таки человек. То хорошее сделает, то пакость. Ох, сложная натура… Кулак ведь, если хорошенько подумать, разнесчастный человек. За что ему, спрашивается, такая напасть — получать удовольствие от всяческих пакостей. И даже не знаешь, как помочь ему — ведь пропадает человек и сам этого не замечает.

— Тебя Кулак научил, да? — почти спокойно спросил я.

— Ты про нашу с ним операцию «Ложная тревога»? — улыбнулся Арик.

— Вы ей и название придумали?! — с издевкой в голосе восхитился я. — А вот это, скажи, тоже ложная тревога? — с этими словами я протянул новую заявку.

Дворянский пробежал глазами и замотал головой:

— Не, не наша.

— Ты уверен? — я с недоверием смотрел ему в глаза.

— Честно говорю — не наша. Хотите — проверьте.

— Вместе проверим! — решительно сказал Сервер и потянул Арика за руку: —А ну, пойдем с нами к Ханифе-апе. И учти, если это новая ложь…

Арик не дал ему договорить, проворно вскочил с бревна и, высвобождая руку, протянул:

— Пожалуйста, могу и пойти — жалко что ли.

Ханифа-апа доила Кису, когда мы зашли во двор.

— Это ваша записка? — спросил я. — Вы писали?

— А разве непонятно? — забеспокоилась Ханифа-апа. — Разве я забыла подписаться?

— Да нет, подписано… А что с дувалом?

— Вот, — показала старушка. — Корова моя с дувалом поссорилась…

В глиняном дувале, выходившем на улицу, зияла огромная брешь. Куски сухой глины валялись здесь же.

— Ума не приложу, чего они с Кисой не поделили! — досадовала Ханифа-апа. — Киса у меня смирная — дувал валить по пустякам не станет, она у меня и ворота хорошо знает. А тут вдруг как вонзит рога!..

Я невольно поежился, мысленно порадовавшись тому, что я не дувал. Мало радости стать безъязыкой жертвой агрессии грозной Кисы. Уж не пытался ли дувал подоить Кису?..

Я глянул на Фархада и изумился. Его лицо светилось. Он, похоже, был так рад таинственной агрессивности Кисы и разрушению дувала Ханифы-апы, как будто это было драгоценным подарком лично ему. Но я понимал Фархада — президент Академии добрых услуг наконец-то добрался до дела.

— Надо делать кирпичи! — объявил Фархад.

Мы были удивлены: это что же — кирпичный завод строить? Лишь для того, чтобы наложить заплатку на дувал?.. Мы, конечно же, шутили.

— Никакого завода не надо, — пыжился Фархад, не понимая иронии. — Все, что нам понадобится — формовка и глина. Глины у нас на целый город хватит, а формовку сколотим в сара… то есть в Академии, — поправился Фархад.

— А нужен ли тут кирпич? — засомневался я. — Налепим штук сто гуваляшек из глины, а когда катыши высохнут, забьем ими дыру. И все дела!

Фархад презрительно хмыкнул:

— Отстаете от века, товарищ редактор!

Меня, честно говоря, это обидело.

— Подумаешь, рационализатор! — не утерпел я. — Будто твой кирпич-сырец далеко от каменного века ушел.

Конец нашему спору положил рассудительный Сервер.

— Володя, ты неправ, — спокойно сказал он. — Во-первых, Фархад — президент, а значит его надо слушать. А во-вторых, кирпичи, и вправду лучше. Чем

спорить — займемся лучше делом — не то ведь опять до ночи дотянем и разойдемся ни с чем, кроме протокола спора.

Решили разделиться: Фархад с Андреем идут сколачивать формовку для выпечки кирпичей, а мы станем готовить глину.

— Кетмень или лопата есть? — деловито осведомился я у Ханифы-апы.

— В кладовке… Сейчас вынесу, — заспешила она.

У самого дувала мы стали рыть широкую яму, рыхлить землю и легонько заливать ее водой. Яма наша, как ненасытная, шустро выпивала всю воду.

— Больше лейте, — распорядился Сервер, и мы с Костей заспешили с ведрами от колодца к яме.

— Кажется, хватит, — сказал наконец Сервер и, закатав выше колена штанины джинсов, полез в самое пекло. Ноги его, всхлипывая, сразу же глубоко провалились в мокрую вязкую глину и он, с трудом извлекая их из цепкого плена, принялся неистово топтать кашу.