Станислав Жидков - Дольчино

Апостольская община крепла с каждым днём. Отовсюду в Гаттинару стекался народ.

В декабре 1303 года Дольчино написал новое большое послание к верующим в Христа. Он яростно громил церковь, предсказывал скорую гибель папы, кардиналов и всех его приспешников.

Странствующие братья проповедники распространяли послание по Италии и другим христианским странам. Вместе с толпами пилигримов, замешавшись среди паломников-богомольцев, ходили они по сёлам и городам, читали воззвание Дольчино, вербовали людей. Слава о вольной коммуне разносилась всё дальше.

Однажды поздним февральским утром у ворот Гаттинары появились два всадника в длиннополых мантиях. Они медленно ехали на муллах, внимательно рассматривая заново возведённые стены.

— Разрази его гром! — нахмурил брови каноник верчельского кафедрального собора Адерико Арборио. — Сколь понастроил, сатана. Будто сидит здесь не пару месяцев, а целый год.

— Тут ещё не всё. На горе у них настоящая крепость, — отозвался приор соседнего бенедиктинского монастыря Фаустино Панса.

— Скоро этому придёт конец. — Каноник подобрал поводья. — Если Дольчино не примет предложения епископа, у святейшего хватит солдат, чтобы уничтожить их осиные гнёзда.

— Дай-то бог! — осенил себя крестом приор. — И так чернь точно взбесилась в округе. Всех смутил еретик своими проповедями.

Последние слова он произнёс вполголоса. Из двух сторожевых башен навстречу уже спешили часовые в шлемах и железных кольчугах поверх драных хламид.

— Гляди, никак, священники! Вот так гости! Давно не видать было этого воронья! — Пёстро одетые стражи с арбалетами в руках и топорами за поясом обступили приехавших.

Вперёд протиснулся широкогрудый бородач.

— С чем пожаловали? — бесцеремонно оглядывая незнакомцев, спросил он.

— Везём письмо епископа. Вели пропустить к Дольчино, — каноник достал из рукава запечатанный воском свиток.

Старший поста недоверчиво повертел пергамент в руках и, почесав бороду, сунул за пазуху.

— Хорошо, я сам сведу вас. — Он приказал открыть ворота и пошёл впереди.

Все расступились, с неприязнью посмотрев вслед непрошеным гостям.

— Ишь, волки, так и рыщут глазами, — проворчал один из дозорных. — Не иначе, лазутчики.

— Кружат стервятники — жди беды, — отозвался другой.

Между тем Адерико Арборио и Фаустино Панса ехали за провожатым, с изумлением разглядывая оживлённые улицы Гаттинары. Навстречу то и дело попадались повозки с брёвнами, камнями и нарубленными прутьями. Со стороны реки ещё рыли рвы и укрепляли стены, но часть людей уже занималась строительством внутри селения.

Повсюду виднелись плотники и каменотёсы, возводившие стены новых жилищ. Женщины и дети месили глину, сплетали прутья. Многие были так увлечены работой, что не сразу заметили священников, следующих за вооружённым стражем. Но недаром говорят, в деревне даже маленькая новость летит на больших крыльях. Не успели гости добраться до площади, вся Гаттинара знала об их приезде.

Дольчино принял послов в центре села, у часовни. Окружённый толпой крестьян, в старом, измазанном глиной камзоле, простых цокколях и широкополой шляпе, вождь апостолов ничем не выделялся среди собратьев. И всё же каноник и приор тотчас почувствовали, что это он.

Прочитав полученное из рук часового письмо, Дольчино повернулся к священникам:

— Верчельский епископ от имени папы обещает нам отпущение грехов и предлагает мне почётное звание кондотьера. Я должен лишь уговорить своих последователей вернуться в лоно «святой» матери-церкви и согласиться служить в войсках республики, в противном случае нас ждёт меч и костёр. Правильно ли я понял послание епископа?

Адерико Арборио и Фаустино Панса утвердительно склонили головы.

Дольчино поднял над головой свиток и с усмешкой воскликнул:

— Не слишком-то изменились нравы со времён Искариота! [23] Искарио́т Иу́да — апостол, который, согласно евангельской легенде, предал Христа. Нас собрались купить за тридцать сребреников. Верно, старый торгаш епископ спутал нас с продажными францисканцами.

По площади прокатился смех.

— Но кто захочет уподобиться гнусному Иуде? Кто из страха и корысти предаст братьев и, забыв божье дело, пойдёт служить сеньорам? — Вождь апостоликов обвёл взглядом толпу и громко продолжал: — Нас хотят вернуть матери-церкви. Но разве можно считать матерью лживую блудницу? Можно ли называть этим именем алчную гиену, пьющую кровь собственных детей?

Гневные голоса заглушили последние слова:

— Долой папских ублюдков!.. Убирайтесь из Гаттинары!

Толпа придвинулась к священникам. Дольчино разорвал свиток и бросил его к ногам послов:

— Вот наш ответ! Пусть в Риме знают! Мы сумеем отвадить шакалов!

Усилившийся гул заставил каноника и приора поспешно вскочить на мулов. Брань, свист, улюлюканье провожали их до самых ворот. Лишь отъехав на почтительное расстояние, посланцы верчельского епископа осмелились обернуться в сторону мятежной Гаттинары.

В тот же день вечером в гаттинарской часовне, служившей складом оружия и местом совещаний, собрались апостольские старейшины. Горевшие по углам толстые свечи озаряли груды лат, стрел и щитов, сложенных вдоль стен.

— Священники неспроста приезжали, — обратился к собратьям Дольчино. — Все прибывшие за последние дни из Верчелли подтверждают, что там полно солдат. Из соседних городов каждый день подходят отряды. На улицах можно встретить немецких рыцарей и швейцарских наёмников. В ближайшее время надо ждать «гостей».

— У нас всё готово. Стены укреплены. Оружия хватит, — отозвался Лонгино Каттанео. — Теперь хорошо бы уточнить силы врагов.

— И каким путём они двинутся, — добавил Федерико ди Новара.

Дольчино и старейшины задумались.

— Я проберусь в Верчелли! — нарушив наступившую тишину, произнёс стоявший в углу Паоло. — Меня никто там не знает.

— За тобой охотится инквизиция, — возразила Маргарита.

— Слишком большую радость доставишь ты попам, если им удастся схватить сына Сегарелли, — неодобрительно покачал головой кузнец Альберто Карентино.

— Разве без риска бывает успех? — горячо воскликнул юноша. — Не вы ли учили не бояться опасностей?

— Паоло прав, — тихо сказал Дольчино. — Мы не должны его удерживать. Но он поедет не один. Первый старейшина и Джуффреди составят ему компанию.

Вождь апостолов подошёл к Лонгино Каттанео и положил руку ему на плечо:

— Ты подал хорошую мысль, и никто лучше тебя её не осуществит. Кстати, когда будешь в городе, передай моё письмо Ринальдо ди Бергамо. Этого учёного медика давно травит инквизиция. Он мог бы быть с нами.