Алексей Кавокин - Путешествие в Акру

Внутренние покои замка отличались той же суровой простотой. Каменный пол был завален соломой. К голым стенам кое-где были прикреплены факелы, которые отбрасывали беспокойный красный свет. Окон не было, если не считать двух-трех узких бойниц под самой крышей. В обеденном зале замка пылал огромный камин, языки пламени лизали котел, в котором булькало какое-то варево. Тиан Обержин с беспокойством глянул на повара тамплиеров, сидевшего на камне у огня с самым отрешенным видом. На двух длинных скамьях, обрамлявших неструганный стол, уставленный хлебными лепешками, заменявшими тарелки, сидели в полном молчании воины в белых плащах. Они мрачно пили что-то бледно-розовое из оловянных кубков.

— Откуда же взялись сокровища в подвале нашего замка? — прошептал на ухо Кота Робин, пораженный аскетизмом жилища тамплиеров.

— Тс-с! — зашипел в ответ Кот.

Между тем, приведший их любезный тамплиер жестом указал путешественникам места недалеко от камина. Робин, Бабушка, Кот и Тиан Обержин послушно сели, но сразу же снова вскочили, потому что как раз в это время все рыцари встали и по сигналу маленького капеллана в черной рясе стали читать предобеденную молитву на латыни. В это время в другом конце зала появились бледные, испуганно озирающиеся по сторонам матросы с «Непобедимой Манны». Им тоже отвели места за столом. Наконец, молитва закончилась, двое слуг сняли с цепи котел и стали обносить рыцарей, накладывая густое варево в их хлебные тарелки.

Когда очередь дошла до Тиана Обержина, он состроил скептическую гримасу и сперва как следует понюхал похлебку, в которой проглядывали рыбьи хвосты и плавники, а потом уже осторожно попробовал. Минуту он жевал молча, затем проглотил первую ложку кушанья и довольно облизнулся.

— Буйабес! — шепотом сообщил он Бабушке, столь же недоверчиво взиравшей на незнакомое блюдо.

— Устав ордена предписывает по понедельникам и четвергам устраивать рыбные дни, — с ноткой извинения прокомментировал вежливый тамплиер.

— Весьма разумно! — похвалил Кот, который уже проглотил свою порцию и теперь поедал тарелку.

— Хлеб, густо пропитанный мясным или рыбным соком, устав повелевает раздавать бедным паломникам, приходящим к воротам замка в обеденные часы, — как бы невзначай пробормотал тамплиер, после чего устыженный Кот мгновенно отставил то, что осталось от его тарелки, и стал смотреть в потолок с самым постным видом.

— В присутствии Магистра дозволяется серебряная посуда и золотые кубки, однако сегодня Магистр отбыл в Акру по случаю коронации Конрада Монферратского, — продолжал тамплиер. — В постные дни братьям предписано после обеда совершать упражнения с оружием или музицировать. Могу ли я попросить позволения взять две ноты на чудесном Охотничьем Рожке, звуки которого возвестили нам о вашем прибытии?

Бабушка протянула рыцарю Рожок. Он бережно поднес его к губам и стал выводить печальную и мужественную мелодию. При первых ее звуках другие тамплиеры оживились, двое из них вытащили откуда-то лютни и стали вторить ему, а остальные запели воинственную песню:

Едва затихли последние аккорды этой песни, как из коридора, ведущего к воротам замка, послышались шаги, звон доспехов и приглушенные голоса. Внезапно двери распахнулись, и в зале появились два рыцаря. Один из них был облачен в белую мантию тамплиера, поверх которой висела тяжелая золотая цепь. Другой, в выцветшем голубом плаще с лилиями, имел чрезвычайно изможденный вид и к тому же сильно хромал.

— Магистр ордена Храма и король Иерусалимский! — шепнул Робину на ухо вежливый тамплиер. Все встали со своих мест. Вновь прибывшие рыцари прошли к камину. Король Гвидо, морщась от боли, прислонился к каменной колонне. Магистр, который дышал тяжело, словно после долгой скачки, несколько секунд простоял молча, обводя взглядом собравшихся в зале тамплиеров. Наконец, он заговорил:

— Вы знаете, что сегодня городская чернь, поддержанная некоторыми баронами Иерусалимского королевства и, как это ни печально, четырьмя из Пяти Королей, собиралась провозгласить герцога Монферратского королем.

Тамплиеры молчали.

— Однако за несколько минут до начала церемонии коронации герцог Монферратский был убит.

По залу пронесся вздох. Магистр продолжал.

— Убийца, без сомнения асасин, имел при себе огромный рубин, который, как все знают, был подарен шейхом ас-Саббахом королю Англии Ричарду.

На этот раз в зале поднялась буря. Рыцари заговорили все разом. Слышались крики: «Не может быть!» «Ричард невиновен!» «Это заговор!» Магистр подождал, пока волнение уляжется, и через минуту заговорил вновь.

— Толпа обвинила в убийстве Конрада Ричарда Львиное Сердце и его ближайшего друга короля Гвидо. Разъяренные горожане окружили дом, в котором проживал с некоторого времени король Иерусалимский, пользуясь защитой и покровительством нашего ордена. В окна дома полетели камни, на дверь обрушились топоры. Король пытался выйти и заговорить с толпой, но был закидан камнями и должен был снова укрыться в доме.

Кот обратил внимание на то, что несчастный Гвидо присел на край скамьи и вытянул вперед свою раненую ногу.