Алексей Кавокин - Путешествие в Акру

С этими словами он бросил Ричарду кроваво-красный рубин, который сверкнул на солнце и упал на палубу корабля у ног короля.

— Этот камень у меня украли, я не знаю, как он попал к асасинам! — кричал Ричард. — А ты, Филипп-Август, еще пожалеешь о том, что оскорбил меня подозрением!

Из толпы на берегу показался арбалетчик, который навел на Ричарда свое страшное оружие. Роже резко повернул рулевое весло, и стрела, пролетев в дюйме от плеча короля, воткнулась в мачту. Ричард Львиное Сердце подобрал роковой рубин и, тяжело вздохнув, спустился в свою каюту. Так началось это невеселое плаванье…»

В этот момент Бабушка, обеспокоенная приближающимся вечером и сырым воздухом, поднимавшимся из долины, пригласила всех продолжить беседу в замке. Кот и Робин повели Директора верфи в Малую Гостиную, где они устроились в мягких креслах с резными подлокотниками, отхлебнули херес-де-ла-фронтьера, который Кот смешал с молоком, а Робин с грушевым соком, и Директор продолжил свое повествование.

«Корабль был в пути уже две недели, и Роже начинало казаться, что попытка плыть прямо в Англию не так уж и безумна. Матросы лихо орудовали веслами, кок жарил на камбузе дентриче и спиголу, которые попадались на удочки, брошенные с кормы, Ричард молчаливо мерял шагами палубу, а тамплиер, вооруженный боевым топором, подозрительно заглядывал во все уголки судна и прислушивался к разговорам матросов. На третьей неделе задули сильные ветры, горизонт заволокло тучами. Корабль тяжело переваливался с борта на борт, снасти скрипели, из трюма постоянно приходилось откачивать воду. Меры, принятые Роже по улучшению мореходных качеств „Тихого Турка“, давали плоды, галера продолжала медленно продвигаться вперед по неспокойному морю.

Но вот однажды ночью Роже, которому не спалось, услышал сквозь грохот моря чьи-то сдавленные стоны и шум борьбы. Он быстро зажег свечу и пошел на звуки. Выйдя на палубу, Роже увидел, что двенадцать или пятнадцать человек на ней схватились в смертельной схватке. Едва он сделал несколько шагов, как над его головой просвистел кривой морской нож. В следующую секунду на него уже навалился колоссальных размеров негр, очевидно из матросов. Он был вооружен обрывком железной цепи, которым размахивал, как кистенем. Роже не даром называли Свирепым. Он увернулся от удара цепи, обжег нападавшего свечой и, пока тот кривился от боли, воткнул ему между ребрами треугольный венецианский кинжал, с которым никогда не расставался.

Расправившись с первым противником, Роже ринулся в гущу драки. Он увидел, как двое безоружных и полуодетых людей отбиваются от толпы разбойников, размахивавших обрывками цепей и самодельными ножами. Приглядевшись, Роже убедился, что двое, подвергнувшиеся нападению, это тамплиер (он был весь залит кровью и шатался от слабости) и король Ричард, который дрался яростно, каждым ударом отправляя за борт одного или другого противника. Не успел Роже прийти на помощь королю, как тот, загнав на корму корабля пять или шесть своих противников, обрушил на них удары дубовой скамьи, выломанной в трюме. Роже подбежал к тамплиеру, когда тот, окончательно обессилев от ран, упал на палубу.

— Что случилось? — спросил Роже умирающего тамплиера.

— Кок — асасин, спасай короля… — прошептал тот и застыл навеки.

Оглянувшись, Роже увидел, как со спины к королю, который расправился уже почти со всеми своими противниками, подбирается темная фигура с длинным ножом, блестнувшим в свете луны. Роже был слишком далеко, чтобы помочь. Он выхватил вновь свой венецианский кинжал и, почти не целясь, бросил его в убийцу. Асасин неожиданно схватился за горло и упал к ногам короля Ричарда. Король, сбросив в воду последнего из бунтовщиков, обернулся и увидел окровавленного асасина, извивавшегося на палубе. Венецианский кинжал торчал у него из-под подбородка. Роже оставил несчастного тамплиера и поклонился королю.

— Ваше величество, вы не ранены? — спросил он.

— Спасибо, мой благородный друг, я остался цел в этой маленькой драке. Позволь мне узнать, не пострадал ли ты? — начал было король, но тут вдруг страшный удар расколол корабль на двое. На палубу хлынула вода.

— Скалы! — закричал Роже и ухватился за какую-то бочку, которую нес водоворот. Его оторвало от палубу и понесло в море. Король остался на тонущем корабле один. Он стоял, скрестив руки, и любовался стихией.

Когда через час, умирая от холода, Роже вскарабкался на скалистый берег, он был уверен, что король Ричард погиб в кораблекрушении. Каково же было его изумление, когда в двадцати саженях от берега он заметил костер, а у костра кто-то очень похожий на короля, напевал печальную песню пилигрима:

— Ваше величество! — крикнул Роже.

— Это ты, мой Харон! Рад видеть тебя на твердой земле! — приветствовал его король.

— Где мы, ваше величество?

— Разве ты не узнаешь? Мы в раю!

Но они были не в раю. Кораблекрушение забросило их на берег Священной Римской империи.»

Директор верфи перевел дух и отхлебнул новый глоток хереса.

— Конец этой истории общеизвестен, — продолжал он. — Ричард попал в заточение, где находился до тех пор, пока заступничество Папы и крупный выкуп не смягчили сердце императора. Прощаясь с моим предком, король дал ему в награду за службу единственную ценную вещь, находившуюся при нем, — рубин «Сердце Аламута».

Роже Свирепый отправился в Англию, там он поселился в графстве Нью-Хэмпшир и вскоре женился на юной и прекрасной Мэгги Кидд, хозяйке деревенской харчевни. Рубин он решил продать и купить небольшое поместье. Но через два дня после свадьбы жена нашла его с тем самым венецианским кинжалом в груди, а рубин бесследно пропал.

Камень вернулся в нашу семью два века спустя, когда на поле битвы при Азенкуре другой мой предок захватил в плен сенешаля Франции графа Монферрана. Когда очередная атака французов грозила нам разгромом, король Эдуард, чтобы вернуть в строй своих воинов, распорядился перебить пленных. Эта позорная резня проходила без участия моего предка, который по зову короля занял свое место в строю. Когда битва закончилась победой англичан, мой предок нашел своего пленника мертвым. Из груди его торчал длинный нож. В кармане камзола графа Монферрана был найден небывалой величины рубин. Мой предок увез его в свой родовой замок, но в том же году он был отравлен. Вместе с ним погибла его жена и трое слуг. Рубин отдали на хранение ломбардскому банкиру, но через год банкир утонул, случайно упав с моста. Тогда рубин решили хранить в специально устроенном тайнике в замке, но еще через год в замке вспыхнул пожар и стены, простоявшие четыреста лет, рухнули. Рубин считали пропавшим до тех пор, пока двадцать лет назад его не нашел мой бедный отец, занимавшийся раскопками в развалинах фамильного замка.