Алексей Кавокин - Путешествие в Акру

Тут голос Директора верфи опять стал прерываться от волнения, и на глазах его появились слезы. Он должен был вознаградить себя большой рюмкой хереса, а затем продолжал:

— Мой бедный отец поместил статью о своей находке в «Вестнике Королевского Археологического общества», а рубин решил хранить в сейфе банка Гринготтс. Но месяц спустя после находки, когда отец возвращался поздно вечером с обеда, данного в его честь лордом-председателем Археологического общества, трое бродяг напали на него, и он получил смертельный удар длинным ножом в область сердца.

Мой старший брат, лейтенант Королевского флота, унаследовал этот камень. В тот же год его эсминец погиб в битве у Фолклендских островов. Несчастная вдова узнала, что аргентинский летчик, выпустивший роковую ракету в эсминец, был членом секты асасинов.

— Как, разве секта существует до сих пор?? — вскричал Кот.

— Увы, — вздохнул Директор. — И число их жертв все растет. Помните ли вы тех злодеев, которые нанесли несколько ножевых ударов пилотам четырех американских воздушных лайнеров, а затем направили тяжелые машины на башни небоскребов? Но наша история близится к концу. Вы наверно уже догадались, что после смерти моего бедного брата, рубин достался по наследству вашему покорному слуге.

— Как? Почему же вы еще живы? — не долго думая, спросил Робин.

— Едва я узнал о наследстве, в бурную ночь в окно моего отеля заглянула какая-то ужасная бородатая рожа. Я немедленно принял решение. Камень был брошен мною в море, не далеко от порта Акра, где я находился в это время в связи со строительством одной атомной подводной лодки. С тех пор я сплю спокойно, но всякое упоминание о рубине «Сердце Аламута» до сих пор вызывает у меня учащенное сердцебиение и озноб!

«Непобедимая Манна» величественно рассекала воды Адриатического моря. Кот Саладин с биноклем на шее расхаживал по капитанскому мостику. Рядом с ним Робин склонился над картой Архипелага. Из камбуза доносился аппетитный запах поджаривавшейся на гриле каракатицы и пение Тиана Обержина:

Где-то в глубинах трюма бродила Бабушка, то и дело спотыкаясь о какой-нибудь сундук с вещами, необходимыми в путешествии, и ужасно ворча. Бабушка провела неделю, упаковывая багаж, а затем, оказавшись на корабле, неделю его распаковывала, без конца забывая, где что лежит, и пребывая в полной уверенности, что все жизненно важные припасы оказались забыты. На этот раз она полезла в трюм за шерстяными носочками для Кота, а вернулась со случайно найденным Охотничьим Рожком, магическим музыкальным инструментом, когда-то приобретенным тем же Котом у некой старушки.

— Очень кстати! — вскричал Робин, увидев Рожок. — Бабушка, нам надо либо уподобиться Орфею и успокоить шторм, приближающийся из-за острова Керкира, либо совершить срочное погружение, что вряд ли одобрит Тиан Обержин.

Плаванье продолжалось уже неделю. Корабль успел за это время показать свои великолепные мореходные качества, экипаж прекрасно справлялся со своими обязанностями, а адмирал с вице-адмиралом искусно прокладывали курс и избегали опасных рифов и мелей. Единственной проблемой в плаваньи оказался несчастный Тиан Обержин, который, едва раздавалась команда на погружение, бледнел, как полотно, и в полубессознательном состоянии тащился в свою каюту. При этом все, что находилось на плите, ужасным образом подгорало, а самого Тиана приходилось долго приводить в чувство при помощи нашатыря. Кот говорил, что кок страдает редкой формой болезни подводника, которая считается практически неизлечимой. Из-за этой неприятности, пришлось отменить торпедные стрельбы с перископной глубины и ночные прогулки под шноркелем. «Манна» либо плыла по поверхности, либо парила на небольшой высоте, вызывая любопытство у пассажиров встречных пароходов.

На этот раз тяжелая свинцовая туча, выползавшая из-за оливковых рощ на острове Керкира, мимо которого двигалась «Манна», вынуждала адмирала либо уходить на глубину, либо сражаться со штормом на поверхности, либо искать нестандартные способы защиты от бурь, вроде исполнения баллад на Рожке. Кот был также встревожен происходящим и нервно бормотал себе под нос:

— Девятьсот девяносто девять тысяч чертей!

С появлением Бабушки на мостике воцарилась радостная суета. Кот пододвинул ей плетеное кресло, Робин запрыгал вокруг, и оба умоляли Бабушку поскорее сыграть что-нибудь на Рожке.

— Вы уверены, что это не вызовет нежелательных последствий? — спросила осторожная Бабушка.

— Нет! — сказал Робин. — Но без Рожка точно будут нежелательные последствия в виде шторма.

Бабушка тщательно вытерла Рожок посудным полотенцем, облизнулась и поднесла его к губам. Когда-то она закончила курс Гнессинского училища по охотничьему рожку. Порывшись в своем репертуаре, она негормко заиграла «Шествие гномов» Грига. Кот и Робин настороженно вглядывались в горизонт. Туча становилась несколько более расплывчатой, но не исчезала.

Бабушка заиграла громче и быстрее. Туча начала менять цвет. Из свинцовой она делалась серебристой. Она расплылась уже на полнеба.

Внезапно у линии горизонта, там, где туча касалась моря, возникли паруса. Кот посмотрел в бинокль.

— Вижу множество косых латинских парусов и мачты пяти кораблей! — воскликнул он. Бабушка перестала играть, но паруса не исчезали.

— Встречным курсом движется неизвестная эскадра! — вскричал Робин. — Приготовить носовой торпедный аппарат и абордажные крючья!

Матросы забегали, Кот торжественно извлек из своих запасов пару абордажных крючьев и все приготовились к бою. Между тем, корабли неизвестной эскадры двигались так, будто «Непобедимой Манны» не существовало. Флагманский корабль с голубым в лилиях флагом прошел на расстоянии полета сарацинской стрелы от субмарины. Кот прекрасно видел в бинокль капитана в черном камзоле с золотыми пуговицами, вглядывавшегося в горизонт, но капитан не обратил ни малейшего внимания ни на Кота, ни на его необычное плавательное средство. То же повторилось со вторым кораблем, над которым развевался желтый флаг с синим крестом. На его бортах висели большие медные щиты каплевидной формы, а через борт внимательно глядели вдаль какие-то рыжебородые люди. Некоторые из них скользили взглядами по «Манне», но как будто не замечали ее. Третий корабль шел под красным флагом с белым крестом. На палубе его стояла внушительная катапульта, а капитан был облачен в сверкающие доспехи. Он тщательно разглядывал горизонт, но ни разу не посмотрел на наших путешественников. Четвертый корабль, который нес черно-белый флаг двигался чуть в отдалении. Когда он проплывал мимо «Манны», Робин и Кот услышали доносившееся с палубы пение. Мужской хор исполнял какой-то псалом по-латыни. И с этого корабля никто не посмотрел в их сторону. Наконец, пятый корабль шел под серебристым флагом с мальтийским крестом. Он прошел буквально в пяти метрах от «Манны», которую качнуло кильватерной волной, поднятой этим мощным трехмачтовым коггом. На двух башнях, возведенных на носу и корме этого внушительного корабля, стояли стражники в шлемах и с заряженными арбалетами. Кот и Робин спрятались в люк и оттуда осторожно рассматривали резные украшения на корме когга, когда он пронесся мимо. Ни один из сражников не направил на них арбалета, ни один не посмотрел на них.