Алексей Кавокин - Легат Пелагий

— Очень жаль, но нам придется взломать его! — пожаловался Робин Коту.

— Прежде чем принимать необдуманные решения, как следует подкрепись! — назидательно произнес Кот и протянул Робину меню. — В этом трактире делают фламбе! — добавил он, поглаживая себя по животу.

— Фламбе так фламбе, — покорно согласился Робин.

— Эй, хозяин! — крикнул Кот. — Приготовьте-ка нам фламбе из лучшей говяжьей вырезки, какая у вас найдется, а также принесите пузырек машинного масла и набор отмычек!

Хозяин, который уже ничему не удивлялся, покорно приволок масленку и связку отмычек, а сам поплелся на кухню разжигать огонь в очаге. Кот сделал хороший глоток «шеваль блан» с молоком и принялся разглядывать замочную скважину. В самом деле, ее полностью забила ржавчина, образовавшая бесформенный бурый ком. Кот щедро плеснул в замочную скважину масла, которое растеклось по щелям испорченного временем механизма. Затем Кот выбрал длинную отмычку с причудливо загнутым концом, засунул ее в щель и сделал попытку повернуть. Не добившись успеха, он перебрал еще пять отмычек, и, наконец, сокрушенно произнес:

— Неплохо бы заказать рентгеновский снимок этого сундука…

— Прошу прощения, сэр, — вдруг обратился к Коту высунувшийся из кухни хозяин, — но эти сундучки лучше всего открывать кочергой.

— Как это так — кочергой? — не понял Кот.

— Очень просто!

Хозяин вынул из камина чугунную кочергу, осторожно подсунул ее одним концом под крышку ларца и надавил. Послышался легкий хруст, и ларец открылся.

— Я же говорил, надо было ломать! — вскричал Робин. Кот ничего не ответил. Он был слишком поражен содержимым ларца. Хозяин трактира тоже заглянул в ларец и от ужаса даже перекрестился. Внутри лежало нечто, напоминавшее человеческую руку. Но если когда-то это и была рука, то теперь от нее остались одни кости: длинные пожелтевшие от времени фаланги и суставы. На безымянном пальце руки болтался серебряный перстень с изображением двух всадников, сидящих на одной лошади.

— Боже милостивый, что это такое? — только и смог вымолвить хозяин трактира.

— Печать тамплиеров, ясное дело! — отозвался Кот Саладин. — Но меня больше интересует вот этот футлярчик.

Увлекшись разглядыванием мертвой руки, они не сразу обратили внимание на то, что рядом с ней лежал круглый серебряный футляр. Кот осторожно вытащил его из ларца и бережно снял крышку. В футляре был листок старого пергамента. Буквы, выведенные готическим шрифтом, можно было прочесть без особого труда. Латинская надпись гласила:

«Ваше Святейшество! Вот все, что осталось от Вашего верного слуги и нашего мудрого магистра Гийома Шартрского. В битве у Мансуры он пал, пронзенный сарацинской стрелой. Последние слова магистра были обращены к Богу. Он трижды прочитал „Отче наш“, а затем прохрипел, умирая: „Уберите отсюда этого дьявола, он всех нас погубит!“ Ваше святейшество легко поймет, о ком говорил магистр. Добавлю лишь, что после его гибели и пленения короля Иерусалимского дело христиан Святой земли представляется полностью потерянным. Боюсь, когда Вы получите это письмо, воины султана войдут уже и в Дамиетту, и в Акру. Вы один, Ваше Святейшество, еще в состоянии отвести от королевства Иерусалимского гибель, которая кажется нам всем неминуемой.

Ваш верный слуга, Эдмон де ла Гротт, командор ордена Храма.

Лето 1221 от Рождества Христова, 18 августа».

— Понятно-понятно! — проговорил Кот.

— А по-моему, как раз ничего непонятно, — возразил Робин. — что это за дьявол, который мог погубить всех христиан Святой Земли? И как это письмо попало сюда, на пляж Эксмута?

— Этого я пока не знаю, — сказал Кот, — зато берусь безошибочно датировать найденный нами документ эпохой Пятого Крестового похода.

— Ну еще бы! — воскликнул Робин. — Ведь оно подписано 1221 годом, и речь в нем идет о битве при Мансуре, где, как знает каждый ребенок, султану Египетскому удалось разгромить войско Иоанна Иерусалимского и Леопольда Австрийского и взять в плен короля Иоанна!

Кот, которому не удалось блеснуть знанием истории, сконфуженно засопел. Между тем, хозяин, который наконец вспомнил о своих прямых обязанностях, выволок на середину трактира жаровню с раскаленными углями, установил на нее чугунную сковородку внушительных размеров, на которую кинул несколько толстых кусков мяса и щедро плеснул бренди из бутылки. Бренди вспыхнуло, и две минуты спустя фламбе было готово. Робин и Кот отставили малоаппетитный сундучок подальше и приступили к нежному мясу, поданному на оловянных тарелках, как это принято в трактирах старой Англии.

А в это время в библиотеке Загадочного замка на уголке дубового сундука сидела Бабушка. В одной руке она сжимала швабру, а другой придерживала толстую книгу в переплете из свиной кожи, лежавшую у нее на коленях. Достаточно было одного взгляда на Бабушку, чтобы понять, что она, как это часто с ней бывало, решила заняться уборкой, пришла наводить порядок в библиотеке и неожиданно увлеклась чтением попавшейся ей под руку книги. А книга эта называлась «Смерть короля Ричарда I».

«Пройдя все Пуату и нигде не встретив серьезного сопротивления, Ричард с отрядом рыцарей вторгся в Лимузен, бароны которого поклялись в верности королю Франции. Первым препятствием на пути победоносного войска англичан стал замок Шалю, высившийся на вершине холма в долине Лота. Лорды Гастингс и Боленброк советовали Ричарду обойти укрепление, опасаясь долгой осады. Ричард же, осмотрев дубовую рощу в полверсте от замка, приказал срубить одно из деревьев для тарана и назначил штурм на три часа пополудни.

Жара была так велика, что король и его спутники сняли доспехи и разместились за трапезой на опушке леса. Барон Шалю, оборонявший замок, решил вопользоваться привалом англичан, чтобы сделать быструю вылазку. Ворота замка распахнулись, и два десятка всадников в тяжелом вооружении пронеслись через подъемный мост и поскакали к лагерю Ричарда. „К оружию!“ — вскричал король. Его спутники поспешно вооружались и садились в седла. Сам Ричард так торопился в бой, что не дал одному из оруженосцев закрепить как следует свой правый стальной наплечник, который так и остался болтаться.

Атака французов была яростной, но плохо подготовленной. Рыцари Гастингса ударили по ним с правого фланга, а сам Ричард, Боленброк и оруженосцы отразили лобовой удар. Копье Ричарда пробило щит барона Шалю, а сам барон едва спасся от гибели, развернув своего коня и дав ему шпор. Ричард повел погоню за отступавшим французским отрядом. Ему удалось промчаться по подъемному мосту, который оставался опущенным. Ворота замка захлопнулись тогда, когда король был уже в десяти ярдах от них. Тогда послышался знаменитый клич Ричарда: