Муни Витчер - Нина и тайный глаз Атлантиды

— Странно, что он уехал, ничего не сказав. Ведь он был так привязан к тебе, Нина, — задумчиво сказала Люба.

— Он стал очень раздражителен в последнее время. Не знаю, по какой причине. Поэтому я даже испытала облегчение, когда он нас покинул, — придумала на ходу юная алхимичка.

Андора и Кармен, чтобы сменить тему, принялись расспрашивать Карло о цветах, которые он высадил в парке, и о том, как за ними ухаживать после столь долгого перерыва.

Казалось, все на вилле пришло в норму.

Девочка Шестой Луны улеглась на диване, глядя на висящий перед ней портрет бабушки. А между тем сердце ее сильно билось. Еще несколько часов — и для Каркона наступит час расплаты.

— Нина, а куда подевалась та металлическая женщина? — вдруг спросила Вера.

— Не знаю, — пожала плечами девочка, отрываясь от своих мыслей.

— По-моему, она находится в обществе того странного типа, который приходил к нам на ужин, нарядившись Дедом Морозом, помните? — засмеялась Кармен.

Нина строго посмотрела на нее, и Кармен перестала смеяться.

— Забавные у тебя приятели, дочка. — Джакомо ласково посмотрел на девочку. — А я все еще ломаю голову над тем, как мы с мамой оказались в Венеции, даже не заметив этого. В ФЕРКе, наверное, все на ушах стоят.

— Но вы же не вернетесь в Москву? — заволновалась Нина.

— Нет, мы останемся здесь, мы же обещали. Тем более что жить с тобой здесь, на вилле, кажется, ничуть не меньшее приключение, чем полет в космос, — улыбнулась Вера.

Никто из них не отважился спросить у Нины, что с ней происходит и почему она так взволнованна, хотя все ощущали это.

Похоже, вечер действительно был особенный. И не только из-за того, что волновало юную алхимичку.

Отправляясь спать, Вера и Джакомо с особенным чувством поцеловали дочь. Мать собиралась что-то сказать ей, когда раздался входной звонок.

Было ровно 22 часа.

Нина вздрогнула и похолодела.

Острая мысль пронзила мозг:

«2 июня. 22 часа… памятная дата».

Вера посмотрела на нее и, все поняв, заплакала.

— Мама, сегодня 2 июня. Дед Миша умер точно в это время год назад.

— Да, дорогая. Я не хотела напоминать тебе об этом. У тебя и так много волнений из-за завтрашнего суда, — тихо сказала та.

Джакомо пошел открывать дверь. Нина инстинктивно бросила взгляд на ладонь. Звезда оставалась красной — никакая опасность ей не грозила.

Кармен прижала девочку к себе:

— Я хорошо помню, что случилось год назад. Тот ужасный вечер в Мадриде. На следующий день ты была уже в Венеции… С тех пор много воды утекло…

У Любы, склонившейся на плечо Карло, снова на глаза навернулись слезы.

Джакомо открыл дверь — на пороге стояла делегация детей. Как же Нина вдруг забыла про них!

— Мы принесли коробки с письмами для Нины Де Нобили, — объявили дети. — Их всего десять.

Джакомо помог внести коробки в дом и сложил их у стены. В каждой были тысячи детских записок.

— Ложись спать, ты устала, прочтешь все завтра, — сказал Джакомо дочери.

Нина покачала головой:

— Нет, я все равно не усну. Я прочту это сегодня.

Она вывалила на ковер содержимое коробок, уселась посреди и принялась за работу.

Вера, уходя спать, уже стоя на верхней ступеньке лестницы, спросила:

— Ты скучаешь по деду Мише?

— Еще как! — ответила Нина, погружаясь в чтение записок. — Но он у меня в сердце, и я разговариваю с ним, когда захочу.

— Он гордился бы тобой, я уверена, — улыбнулась Вера, с любовью глядя на дочь.

Девочка Шестой Луны подняла правую ладонь с красной звездой:

— Я алхимик и унаследовала все его достоинства. Каркон дорого заплатит за то, что он сделал с дедом, которого ненавидел. Он ненавидит меня и моих друзей. Он ненавидит всех добрых алхимиков.

Кармен хотела было вмешаться в разговор, но Андора остановила ее.

Кармен тем не менее пыталась настоять на своем.

— Есть многое, о чем ее родители даже не догадываются, а мы знаем, — прошептала она, — поэтому мы должны…

— Ничего мы не должны, нам лучше помолчать и не лезть, куда не просят, — тоже шепотом строго ответила Андора. — Особенно сейчас, когда все так хорошо начало складываться…

Джакомо, не отходивший в этот вечер ни на шаг от жены, взял ее под руку, и они удалились в спальню.

Люба ушла в свою комнату. Карло отправился к себе во флигель, пожелав спокойной ночи Нине.

Девочка осталась одна, окруженная грудой записок.

Во всех содержалось требование осудить мерзкого Каркона.

И это было бы справедливо не только по отношению к Нине и ее семье из-за убийства деда Миши, но и по отношению ко всем детям, достаточно натерпевшимся от злодея.

В 6.30 утра девочка вошла в лабораторию. Она села на табурет и положила руку со звездой на Книгу.

Жидкая страница, как всегда, засияла зеленым светом.

— Книга, что ты мне посоветуешь? Дети всего мира желают покарать Каркона, и многие требуют заключить его в тюрьму на всю жизнь. Я не знаю, какое принять решение. — Нина чувствовала, что ей предстоит сделать самый ответственный шаг за всю жизнь.

— Вечная неподвижность! Классная идея! — Нина даже подпрыгнула, и глаза ее загорелись.

Она выбежала из лаборатории и помчалась на кухню, где Люба возилась с завтраком.

Схватив с подноса пару бутербродов, девочка с аппетитом покончила с ними.

Она поднялась к себе, наполнила ванну водой и пролежала в ней почти час.

Теперь Нина могла позволить себе расслабиться.

Лежа в теплой воде, она вспоминала о красотах Шестой Луны, о китах и ласточках, огромном оркестре и клятве своих друзей и почувствовала, как счастье переполняет ее.

Девочка вышла из ванной, стараясь не расплескать это чувство, натянула синий комбинезон, ярко-розовую кофточку, посмотрелась в зеркало и улыбнулась своему отражению. Она быстро сбежала по лестнице, поцеловала родителей, состроила рожицу тетушкам, которые уже проснулись, и села ожидать друзей.

Ровно в 10 утра в дверь позвонили. Ввалились улыбающиеся Ческо, Додо, Фьоре и Рокси.

Нина сразу повела их в лабораторию и подошла к Книге:

— Книга, мы здесь. И коробки с детскими записками тоже здесь.

Ребята энергично вытряхнули содержимое коробок на жидкую страницу, и та их мгновенно поглотила. Свет в лаборатории стал красным. Что-то зашипело в тигле, стоящем на огне.

Додо сидел рядом с пирамидой зубов дракона, Фьоре прислонилась к стене, Рокси и Ческо, стоя рядом с Ниной, не отрывали глаз от тигля.