Константин Кирицэ - Рыцари с Черешневой улицы, или Замок девушки в белом

— Виктор ответил с улыбкой:

— Я думаю, она в замке… Возможно, в той самой комнате, которая указана в посланной схеме.

— Но как же она могла дойти до замка?

— Это удивительная загадка, Тикуш.

— А ты не считаешь, что она в плену, что ее заперли в этом замке?

— Почему? Кому интересно похищать ее и заточать именно в замке?

— Ты не веришь, что она в плену?

— Говоря по правде, Тикуш, что-то не очень…

— Но ведь она пишет, что в плену. А ты вроде не сомневаешься в искренности ее письма. И эти слухи, что ходят по округе… Неспроста же они!

— Верно. Тут есть вещи, которых я не понимаю. Я много думал об этом… Иной раз я почти уверен, что ей угрожает серьезная опасность, а порой мне все это кажется шуткой, не больше. Загадка замка превратилась в загадку девушки…

— А я убежден, что ей угрожает большая опасность… Даже боюсь, не слишком ли поздно мы придем.

Тревога, звучавшая в голосе Тика, передалась и Виктору. Но он отогнал черные мысли и постарался успокоить мальчугана:

— Ну рассуди сам, Тикуш… Почему мы можем прийти слишком поздно?

— Сказать по правде, я боюсь, не попала ли она в руки грабителей.

— Грабителей? Как могло тебе взбрести такое в голову? — притворился Виктор удивленным.

Но Тик тут же переменил разговор, заметив, что к ним бегут чирешары.

— Только бы не забыть нам, какой холм, Виктор. Третий слева, холм с тремя деревьями.

Последние слова он произнес нарочито громко, чтобы слышали и остальные.

— Третий? — переспросила Лучия. — Третий слева? Сколько же до него километров?

— Шесть с половиной, — быстро сосчитал в уме Урсу, топометрический гений отряда. — Допускается разница в сто — двести метров, не больше. Если освободим Дана от груза, мы часа через два, самое большее, будем там.

— Неужели так долго придется идти! — удивилась Мария.

— Это разве долго? — пытался урезонить ее Дан. — Я-то думал, мы только к обеду туда поспеем. Но мне кажется, Урсу, ты ошибся. Эдак километра на два… Потребуется часа два с половиной, а то и все три.

— Не волнуйся! За час пятьдесят минут мы будем там. К подножию дойдем за час. Подъем, правда, будет нелегким. Придется переть прямо в гору.

— А от холма до гор сколько еще километров, Урсу? — спросил Виктор.

— Трудно сказать. Напрямик… километров пять. Если там нет подъемов и спусков. На вершине холма скажу точнее.

— Давайте не будем терять время! — на радость Тику объявила Лучия. — Пора! Первая остановка будет только на вершине холма под деревом справа.

— Ой-ей-ей! — притворно заохал Дан.

— А для верности мы с Марией решили завтракать именно там.

— Кто вам дал право решать такие вопросы вдвоем? — возмутился Дан.

— Тут только две девушки, — напомнила Мария. — Значит, решение принято единогласно. А если и ты записываешься в стряпухи, то мы составляем арифметическое большинство.

— Ну хватит! — угрожающе изрек Дан. — Там посмотрим! А теперь в путь!

И он тут же пустился таким быстрым, спорым шагом, что даже Урсу был удивлен. Желая отомстить девушкам и, главное, доказать, что он не такой уж неповоротливый и слабый, он так приналег, что вскоре ощутил подобие удушья, знакомого нерасчетливым спортсменам. Они не прошли и двух километров, как наступила печальная развязка. Дану внезапно показалось, что он угодил в кипящую трясину. Ему казалось, что он вот-вот рухнет. Но рядом с ним был Тик.

Он понимал, что чувствует Дан, и в тот самый момент, когда «командор» был близок к тому, чтобы прохрипеть: «Тик, я умираю! Скажи отцу, что я погиб геройски…» — коротыш опередил его:

— Когда мы отправлялись, Лучия сказала, что она начнет смеяться на третьем километре…

— Почему? — едва прохрипел Дан.

— Потому что именно тогда станет ясно, как ты постыдно сорвался, хотя и начал так резво. Ей-ей, она так сказала. А Мария — еще похлеще. Та решила посмеяться пораньше, потому что потом, дескать, придется тебя из мертвых воскрешать.

— Вот как! — выдохнул Дан и ускорил шаг.

С ним произошло чудо, которое так часто спасает спортсменов: открылось второе дыхание. Он вдруг почувствовал, как спадает с груди удушливая тяжесть, как проясняется голова. Он шел не оглядываясь. Немного погодя он обратился к Тику:

— А ну-ка принеси мне рюкзак Лучии. Я не могу обернуться к ней, боюсь остановиться.

Тик принес ему рюкзак, правда не Лучии, которая не отдала бы его ни за что на свете, а Марии, которая — при темпе, взятом Данном, — была радехонька освободиться от ноши. Только Тик и верный Цомби наслаждались утренней пробежкой.

И даже когда начался подъем, Дан не позволил никому опередить себя. Шагая рядом с Тиком и Цомби, он быстро преодолел крутизну и добрался до вершины вполне бодрым. Остановившись под условленным деревом, он с небрежным видом стал ждать прихода остальных, и главное — девушек. Когда подруги наконец появились на горе, он молча посмотрел на них, стараясь прочесть на их лицах произведенное им впечатление, затем равнодушно обратился к Виктору:

— Мы с Тиком, посоветовавшись, решили позавтракать у подножия кремневой скалы.

Больше всех хохотал Урсу:

— Ха-ха-ха, Дан, да ты настоящий герой! Я не я буду, если не сделаю из тебя чемпиона-марафонца. Раз у тебя появилось второе дыхание, значит, ты прирожденный спортсмен. Правда, лучше бы его не появилось совсем.

— Это еще почему? — разозлился Дан. — Завидно тебе?

— Да нет, просто мне же тебя еще и тащить придется. Не думай, что усталость своего не возьмет. Почувствуешь вечером, а завтра, глядишь, еще и носилки понадобятся.

— Поглядим! — не сдавался Дан.

Но слова Урсу все же умерили его пыл. Дан согласился позавтракать на холме, и они поели на полчаса раньше намеченного срока благодаря его рекорду. Великодушный рыцарь пощадил Лучию и Марию, обошелся без колкостей и ограничился лишь дружеским замечанием:

— Смотрите! Захотите опять испытать мою выносливость, так я вас не туда еще заведу!

Урсу влез на дерево, чтобы оглядеть окрестности. Холм, на котором они устроили привал, круто сбегал к подножию гор. Вдали в узком ущелье виднелась речушка. Урсу проследил путь речки и убедился, что это ущелье — единственный путь, ведущий в горы. Он сообщил об этом, и Виктор ответил:

— Я так и думал. Здесь должен был быть какой-то естественный путь, который помог бы пришельцу избежать ошибок. Логофэт очень точно указал дорогу.

Урсу слез с дерева и с завидной жадностью набросился на припасы, извлеченные девушками из рюкзаков. Рассчитав, что до подножия гор не более пяти километров, он вместе с Виктором тут же составил план похода. Хотя темп, взятый Даном, потребовал от каждого немалых усилий, никому не хотелось продлевать отдых. Еще не было восьми часов, а чирешары уже спускались к подножию гор. Единственно возможный путь вел между оврагов прямо к устью ущелья.