Хью Лофтинг - Путешествие доктора Дулиттла

— Вот он! — выступил вперед Бед-Окур и протянул доктору его старый, потертый любимый цилиндр.

Полли предусмотрела все. И все-таки доктор никак не мог решиться.

— О Мудрейший, — обратился к нему Большая Стрела, — почему ты противишься судьбе? Перед тобой открыт путь. Твое будущее и твои труды зовут тебя в дом за морями. Вместе с тобой отправится и все то, что я узнал о травах. Передай их людям и научи пользоваться ими. Скоро встанет солнце, я уже вижу блеск рассвета на востоке. Уходи, пока твои подданные не вышли на улицы и не раскрыли твою тайну. Уходи, а не то остаток дней ты проведешь коронованным узником на королевском престоле.

Великие решения зачастую принимаются мгновенно.

«Была не была», — прошептал доктор и больше уже не сомневался и не искал отговорки. Он медленно снял с головы священную корону королей-попсипетлей и положил ее на песок.

— Они найдут ее здесь, — прошептал он, едва не задыхаясь от волнения. — Они будут искать меня, увидят корону и догадаются, что я покинул их. О мои дети, мои несчастные дети! Поймут ли они, почему я покинул их? Смогут ли они когда-нибудь простить меня?

Он принял из рук Бед-Окура свой старенький цилиндр, водрузил его на голову и молча протянул руку Большой Стреле.

— Ты верно поступаешь, о Благороднейший, — сказал индеец. — Мне больше чем кому-либо на острове будет не хватать тебя. Никто не будет оплакивать тебя так, как я, Большая Стрела, сын Золотой Стрелы. Прощай, и пусть счастье сопутствует тебе.

Тогда в первый и в последний раз я увидел слезы на глазах доктора.

Он не сказал больше ни слова, отвернулся и зашагал к морю.

Хрустальная Улитка изогнулась, так что между ее спиной и раковиной открылась щель. Мы забросали внутрь раковины наши пожитки и сами залезли туда. Щель закрылась.

Огромная Улитка медленно поползла в море. И когда над нашими головами сомкнулась темно-зеленая вода, встало солнце, и сразу же подводный мир вокруг нас засиял удивительными красками. Вряд ли кто еще может похвастаться, что он видел подводный восход солнца.

Наш путь домой можно описать несколькими строчками.

Должен признать, что путешествие на Улитке оказалось весьма приятным.

В огромной раковине было просторно, мягко и удобно.

Правда, Улитка попросила нас разуться, чтобы подбитые гвоздями башмаки не изодрали в кровь ее нежное тело.

Но она не имела ничего против, когда мы бегали по ней взад и вперед и даже кувыркались.

Двигалась Улитка медленно и размеренно.

До сих пор мне казалось, что морское дно плоское, как блюдце. Но теперь я зачарованно смотрел, как Улитка ползет среди высоких гор, поднимается на перевалы, спускается в долины. Она шла сквозь густые леса морских водорослей, по бескрайним песчаным пустыням, по холмам, поросшим мхом. Иногда мне даже чудилось, что мы катим по зеленым земным лугам, и не хватало лишь стада овец.

А бывало, что Улитка неожиданно попадала на крутой склон, и тогда мы валились с ног и катились по ее спине, как горошины.

В глубоких долинах мы часто видели затонувшие корабли, разбитые, обросшие ракушками и водорослями.

Там же, в недоступных морских глубинах, нам встречались огромные рыбы. Они прятались в подводных пещерах, а завидев нас, в испуге бросались наутек и в мгновение ока исчезали в темной воде. И лишь самые отважные подплывали к нам поближе и с любопытством рассматривали нас сквозь прозрачные стенки раковины.

Доктор почти не спал и не выпускал из рук карандаш и записную книжку.

Скоро в его тетрадях не осталось чистых страниц. Тогда мы собрали все клочки бумаги, какие только нашли среди наших вещей, и отдали их доктору.

Но скоро и эта бумага кончилась, и доктору пришлось писать между строчек в своих старых записных книжках.

Поначалу нам пришлось несладко из-за темноты: в морские глубины свет не проникал. Но на второй день путешествия нам повстречалась стая электрических угрей, они светились, как светлячки, и доктор попросил их плыть рядом. Так они и сопровождали нас до конца путешествия.

Для нас навсегда осталось тайной, как Улитка находила дорогу в этом большом темном мире.

Но вдруг, к исходу шестого дня, мы заметили, что вода вокруг светлеет, а потом Улитка вылезла на берег и остановилась.

Позади нас плескалось море, слева виднелось устье реки, а впереди лежала плоская, низкая суша, тонувшая в тумане.

Несколько диких уток с вытянутыми шеями пронеслись рядом с нами и исчезли, словно тени.

Как непохожа была эта земля на горящий в солнечных лучах Остров Паучьих Обезьян!

Улитка открыла нам выход из раковины. Мы вышли наружу — моросил мелкий осенний дождь.

— Неужели это наша добрая веселая Англия? — спросил Бед-Окур, озираясь в густом тумане. — Зачем же мы так стремились сюда? А может быть, Улитка ошиблась и высадила нас где-нибудь в другом месте?

— Не беспокойся, — вздохнула Полли, стряхивая с перьев капли дождя. — Это Англия — и никаких сомнений! Такая отвратительная погода бывает только здесь.

— Как тут хорошо! — воскликнул О’Скалли и втянул воздух носом. — А какие запахи! Извините меня, я должен на минутку отлучиться. Где-то тут рядышком разгуливает водяная крыса.

— Тише, послушайте, — с трудом произнесла Чи-Чи, потому что от холода у нее стучали зубы. — Часы на Ратушной башне пробили четыре раза.

— Хорошо бы, — сказал я, — сейчас погреться у огня. Надеюсь, что Крякки затопила камин.

— Затопила, не сомневайся, — ответил доктор и вытащил из груды свертков и тюков свой саквояж. — Дует восточный ветер, а в такую погоду она должна разжечь огонь, чтобы звери не замерзли. В путь, друзья. Уже четыре часа, мы как раз успеем к чаю.