Идиля Дедусенко - Приключения Альки Руднева

– А чего я к нему пойду?! – перебил водителя Степаныч. – Это ему надо со мной поговорить? Так пусть выйдет из машины…к народу! Он же депутат, слуга народный! Или нет? Никуда отсюда не пойду, пока…

Решительную речь Степаныча прервали громкие и долгие гудки автомобиля.

– Вадим Николаевич уже нервничает, – забеспокоился водитель.

– А чего ему нервничать? – не унимался Степаныч. – Не дом – дворец себе отгрохал трехэтажный. Это на четверых! А что в его районе безобразия творятся, даже слышать не хочет! Не я к нему должен идти, а он ко мне и спрашивать, каково мне при его руководстве живется. А он меня, ветерана труда, почетного работника завода, даже не принял…

– Вспомнил! – теперь уже водитель перебил Степаныча. – Почетный работник он…Да того завода уже нет…

– Вот именно! Все порушено. А какой завод был! И не достучишься ни до кого. Эти «слуги» – как глухонемые. А вот уж когда выборы начинаются, тут они и слух, и голос обретают. Так уговаривают, столько наобещают… Как в кресло сел – обо всем забыл.

– Ну, ладно, дед, кончай демагогию разводить. Не все такие. Ты лучше спускайся, нехорошо у занятого человека время отнимать. Скажи спасибо, что Вадим Николаевич еще бульдозер сюда не прислал, другой бы уже давно распорядился, а этот все тебя уговаривает.

– Да уж спасибочки… В самом деле, что с нами церемониться? Подцепил бульдозером – и на свалку! Только я уж и так на свалке…на свалке жизни оказался.

– Ты сам виноват!

– Ах, са-а-ам?! Значит, это я такие порядки установил, что честного человека можно в два счета вокруг пальца обвести? Вот иди к своему Вадиму Николаевичу и…

Степаныч не успел договорить, как дверь открылась, и на пороге появился собственной персоной руководитель администрации одного из районов города. Оглядываясь по сторонам, Вадим Николаевич сделал несколько шагов, словно выбирая себе место. Степаныч язвительно произнес:

– Я же говорил, слуги народа сами идут к народу. Особенно перед выборами. А уж скоро, меньше месяца осталось. Ваши плакаты – на всех заборах. На второй срок хотите? Это как народ решит.

– Причем здесь выборы? – спокойно и внушительно сказал Вадим Николаевич. – Вы срываете реконструкцию района. Столько средств и сил уже вложено, а мы не можем продолжать строительство из-за вашего упрямства. Или вам хочется, чтобы эти полуразрушенные хибары здесь вечно стояли? А еще считаете себя патриотом города, почетным работником…

– Ага! – прервал Степаныч. – Вспомнили все-таки о моем высоком звании… А скорее всего, вам доложили. Только не вам судить, достоин я этого или нет.

– Хорошо, оставим это… Но надо же как-то решать вопрос со строительством. Зима на носу. Успеть бы площадку расчистить и хотя бы фундамент до морозов заложить.

– Значит, убираться мне отсюда? А куда?

– Вы взрослый человек, – устало убеждал Вадим Николаевич, – должны были все документы хорошо проверить при оформлении обмена. И квартиру посмотреть, прежде чем меняться.

– А я смотрел. Мне показали однокомнатную вон в том, соседнем доме. Там тогда ремонт заканчивали. Меня вполне устраивало. Один остался. Зачем мне моя трехкомнатная? Да и разницу, так сказать, денежную компенсацию обещали. А что получилось? Фирма все сама оформила, документы мне выдали, деньги обещали выдать после переселения. Я приехал с вещами, а в квартире уже живут. Смотрю, у этого дома номер 21-б, а у меня в паспорте просто 21, как у этого дома, в котором вы сейчас стоите. Я сунулся к себе обратно, а там уже замок сменили. И фирма, которая с обменом «помогала», улетучилась. Концов не найдешь…

– Но вы же взрослый человек…

– Да что вы заладили! Да, да! Не просто взрослый, а уже старый! И ваших новых порядков я не понимаю. Оставили меня без денег и без квартиры…

– Вы сами согласились на обмен! – возмутился Вадим Николаевич. – Я причем?

– А кто причем? Кто той фирме помещение под офис выделял, кто разрешение на работу давал? И кто меня прописал в доме, которого у вас уже на балансе нет?

– Милиция!

– Так призовите к ответу! Как это можно? Дома нет, а туда прописывают!

– Но вы же…

– Все! – решительно отрезал Степаныч. – Довольно меня убеждать в том, что я сам во всем виноват. Дело не только во мне. Вам любой простой человек – как заноза в пальце, мешает. Катите сюда бульдозер, можете и меня вместе с домом снести. Только, может, именно моего голоса вам на выборах и не хватит! В общем, сам я отсюда не уйду – некуда. И я здесь прописан!

– Ну. Это недоразумение…

– Вы начальник, вот и разберитесь, почему возникло это недоразумение, и подумайте, как его исправить.

– Не наше это дело. Обращайтесь в суд.

– Нет. Я лучше сюда телевидение приглашу, радио, газеты. Вон ребят разошлю, они быстро сбегают. Как раз на пленку-то и снимут, как нас бульдозером сметать будут.

– А это кто такие? – удивился Вадим Николаевич, словно впервые заметил ребят.

– Внуки мои…приемные. Такие же бедолаги бездомные, как и я.

Ребята, до сих пор тихо сидевшие за столом, разом встали, выражая готовность немедленно бежать за журналистами. Из неожиданной перепалки они поняли, что если остатки дома снесут, то они тоже, как и Степаныч, окажутся на улице.

Трое бездомных мальчишек даже и предположить не могли, свидетелями какой удивительной встречи они окажутся всего через несколько минут. Да и для Вадима Николаевича, его водителя, а главное, для Степаныча она оказалась настолько неожиданной, что он поначалу даже за сердце схватился, но выручила житейская закалка.

Пока Вадим Николаевич оглядывал «приемных внуков» Степаныча, под окном послышался шум подъехавшего автомобиля. Водитель выглянул в окно и сказал:

– Такси подъехало.

– Наверное, представитель риэлторской фирмы, которая обмен осуществляла, – сказал Вадим Николаевич, а затем добавил, обращаясь к Степанычу: – Как видите, мы предприняли меры, пытаемся разобраться в вашем деле и помочь вам. Пригласили из Москвы представителя фирмы…

– Причем здесь Москва? – удивился Степаныч. – Меня местная «Фея» оформляла… Такая вся из себя дивчина…Фея, в общем.

– Это филиал московской фирмы, – объяснил Вадим Николаевич, – которую мы разыскали. Думаю, она для вас что-то сделает, должна же загладить свою вину. А мы, наконец, сможем продолжить работы…

Вадим Николаевич не успел договорить, как в комнату вошел высокий симпатичный человек лет пятидесяти или чуть моложе. С первого же взгляда было видно, что его одежда стоит не меньше, чем комната в коммуналке.

– Вы из Москвы? – встретил его вопросом Вадим Николаевич. – Вот и помогите нам развязать этот «гордиев узел»…Развязать, разрубить… Как угодно. Только нам срочно нужно площадку под строительство готовить. Я вашим людям все по телефону объяснил.