Эрнест Сетон-Томпсон - Маленькие дикари [Рисунки автора]

— Вперед, Турок! Ищи! Ищи!

Все уселись на меже и смотрели, что будет делать пес. У него были свои причуды: он охотился за кем ему вздумается и когда вздумается. Калеб мог привести его на место, где водятся еноты, но заставить охотиться на них, пока псу не взбредет в голову самому приняться за дело, не мог.

Старик велел мальчикам молчать, и все сидели не шевелясь, ожидая, когда собака подаст голос. Турок умчался в поиск. Его прыжки гулко разносились вокруг, а сам он пыхтел, как паровоз, убегая все дальше и дальше, пока совсем не затих.

Две минуты показались часом. Вдруг с другого конца поля донесся слабый визг, а вслед за тем Турок залился громким лаем. Сердце у Яна дрогнуло.

— Дичь поднял! — тихо сказал Сэм.

— Это я первый услышал! — пискнул Гай.

Ян хотел было кинуться на лай — он часто читал, что охотники скачут на лошадях следом за собаками, — но Калеб остановил его:

— Погоди, время терпит. Я не знаю, что он там нашел.

Долго и терпеливо ждали они, но лай не повторился. Потом совсем рядом раздался шорох, и у ног хозяина лег Турок.

— Вперед, Турок, ищи его! — сказал Калеб.

Собака не поднималась.

— Вперед! — повторил Калеб и стегнул его веткой.

Собака отошла от старика и снова улеглась, тяжело дыша.

— Что случилось, мистер Кларк? — спросил Ян.

— Точно не знаю. Может, просто напоролся на сучок. Охоты сегодня не будет. Пришли слишком рано, жарко для собаки.

— Может быть, перейти реку! Там лес Бойля, — предложил Сэм. — Вдруг нам повезет?

— Как это вы определяете дичь по собачьему лаю? — спросил Ян у старика.

— И ты сможешь, если знаешь местность, зверей и Турка. Конечно, собаки друг на друга не похожи. Но, если повадки собаки тебе известны, она научит тебя многому.

Брода искать не пришлось. Река почти пересохла. Продираясь сквозь кустарник, они вышли в поле, пересекли его и снова углубились в густой лес. Турок ушел вперед. Он бежал вдоль реки и, добравшись до озерка, выкупался. В лесу Турок нагнал хозяина и мальчиков. Был он весь мокрый, но купание ободрило его.

— Ступай вперед, Турок!

Но и на этот раз их ждала неудача. Поднялась луна, осветив округу.

Охотники перешли ручей около хижины бабушки Невилль и двинулись по тропинке вдоль ручья, как вдруг Турок замер на месте, принюхался, вернулся назад и с громким лаем бросился к воде.

— Что это, мистер Калеб? — спросил Сэм, забыв, что их знакомство состоялось совсем недавно.

— Не знаю, — коротко бросил Калеб.

— Может, лиса? — сказал Ян.

Где-то у изгороди шагах в ста Турок снова залился лаем; видно, напал на след.

— Наверное, енот, — сказал Калеб, прислушиваясь к лаю, — а может, и домашняя кошка. Только они и забираются на дерево ночью.

Идти было легко: луна освещала тропку, и Турок лаял не переставая. Он вел охотников по болотцу к реке.

— Енот, — решительно сказал Калеб, — кошки не прячутся в воде.

Лай вдруг сменился рычанием и визгом.

— Так и есть: при виде енота он всегда ведет себя так!

Калеб повел мальчиков прямо к месту. Турок лаял и прыгал возле большой липы.

— Енот всегда выбирает самое ветвистое дерево, — заметил Калеб. — Ну, кто из вас лучше всех лазает?

— Ян! — подсказал Сэм.

— Полезешь, Ян?

— Попробую.

— Давайте разожжем костер — может, увидим, где енот сидит, — предложил Дятел.

— Сурка бы я вмиг достал, — сказал Ястребиный Глаз.

Но никто не отозвался.

Сэм и Ян набрали хворосту, и через минуту дрожащий красный огонь осветил деревья. Они осмотрели большую липу, но ничего не увидали. Калеб поднес горящую головешку и заметил на стволе кусочки свежей глины. Вернувшись к реке, они нашли четкие следы; сомнений теперь не было — на липе сидел крупный енот.

— Думаю, он засел в дупле. На липе их всегда полно.

Ян оглядывал толстый ствол, раздумывая, как ему ловчее взобраться. Калеб заметил, что мальчик мешкает, и спросил его:

— Не знаешь, как начать? Смотри…

Он в минуту срубил тоненькое ветвистое деревце, росшее рядом, и прислонил его к первому сучку липы. По этому «мостику» Ян легко взобрался наверх. К спине он привязал толстую палку.

Очутившись среди ветвей, Ян на секунду растерялся: листва поглотила его, но свет факелов снизу хорошо освещал дерево.

Сначала Ян никак не мог найти ни дупла, ни енота, но после долгих поисков он заметил в развилке, почти на самой верхушке, большой пушистый комок. Два блестящих глаза заставили Яна вздрогнуть. Мальчик крикнул:

— Он здесь! Вот он!

Ян поднялся повыше и хотел схватить зверька, но тот сжался и прыгнул — на ветку пониже.

Ян спустился за ним. Стоявшим внизу ничего не было видно, но по доносившемуся ворчанию они догадались, что там происходит борьба.

Енот спускался с одного сучка на другой, пока не добрался до молодого деревца, прислоненного к липе.

Турок, завидев зверька, поднял лай, и Калеб, выхватив револьвер, выстрелил. Енот упал замертво. Турок с рычанием прыгнул на него, но старый охотник удержал пса. Потом Калеб гордо и с любовью вытер свое оружие, словно удача целиком зависела только от него.

Ян быстро спустился на землю. Он погладил зверька, любуясь его шерсткой. В мальчике боролись два чувства — жалость к убитому зверьку и торжество, что это он выследил его.

Все признали, что это был его енот. Сэм, поддев зверька ногой, поднял его и определил:

— Тридцать фунтов. Гай сморщил нос:

— В нем нет и половины веса моего сурка! Кроме того, вы бы никогда не поймали енота, если б я не вспомнил про топор.

Ян думал, что енот весит фунтов тридцать пять, Калеб — двадцать пять. Позже они выяснили, что зверек едва потянул на восемнадцать фунтов.

Пока они обсуждали свою удачу, Турок поднял громкий лай, которым он обычно извещал о появлении незнакомого человека. «Человеческий голос», как это называл Калеб.

Все оглянулись и увидели Уильяма Рафтена. Он заметил огонь в своем лесу и, боясь пожара в сухую пору, оделся и поспешно пришел.

— Здравствуй, отец! Почему ты не спишь? Рафтен не ответил сыну и с насмешкой повернулся к Калебу:

— Может, еще раз выстрелишь в меня? Получится наверняка. Я ведь без оружия.

— Послушай, отец, — перебил его Сэм, не дав Калебу вступить в разговор. — Все это неправда! Я знаю, и ты должен знать: все, что говорят про Калеба, будто он стрелял в тебя, — вранье. Если б уж он стрелял, то тебя бы в живых не было. Я видел, как он стреляет.