Эрнест Сетон-Томпсон - Маленькие дикари [Издание 1923 г.]

В Боннертоне Ян всегда считался трусливым мальчиком, но это в значительной степени обусловливалось угнетениями, которым он подвергался дома. Сенгер имел на него благотворное влияние. Для него совершенной новостью было то, что глава семьи относился к нему с уважением, и Ян стал мало-помалу уважать самого себя. Жизнь в лесу развила в нем решимость, а восстановившееся здоровье поддерживало в нем смелость. И вот на следующий день, когда неприятель явился во всеоружии, Ян, к общему удивлению, опять вызвал Черного Ястреба. В действительности Яну для этого пришлось сделать над собою отчаянное усилие. Одно дело вызвать мальчика, которого ты надеешься победить, и другое — вызвать того, кто накануне сам тебя победил. Сказать правду, Ян в душе испытывал страх и трепет, но в том и заключается храбрость, чтобы итти вперед, когда страх подсказывает — «назад».

Не подлежит сомнению, что годом раньше он не решился, бы на такую борьбу. Он заметил, что Черный Ястреб левша, и придумал, как воспользоваться этим обстоятельством. Все очень удивились его вызову, но удивление еще возросло, когда Маленький Бобер, к великой радости своего племени, одержал блестящую победу.

Возбужденные этим, сенгерцы прогнали Бойлеров с поля, а Сам и Ян захватили по скальпу. Сенгерские индейцы созвали Совет и в честь победы решили устроить вечером пляску со скальпами вокруг костра. На это торжество они пригласили Чародея.

После пляски Вождь Бобер, с раскрашенным по самые глаза лицом, произнес речь. Он утверждал, что Бойлеры будут искать себе подкрепления и опять нападут на них; поэтому он находил полезным, чтобы Сенгерцы также постарались увеличить свой численный состав.

— Я во всякое время побью Чарльза, — с гордостью пищал Гай, потрясая добытым скальпом.

Однако Чародей сказал:

— На вашем месте, мальчики, я заключил бы мир. Так как вы победили, то вы и начните переговоры.

Эти-то события привели к мирной встрече обоих племен в полной боевой татуировке. Вождь Дятел первый обратился к ним:

— Слушайте, братья Вожди. Наши ссоры ни к чему не приведут. Дружить гораздо веселее. Давайте помиримся и соединимся в одно племя. Приятнее быть всем вместе.

— Хорошо, — ответил Черный Ястреб, — но мы назовем племя «Бойлерами», так как нас большинство, а я останусь Главным Вождем.

— Ты не прав. С Чародеем нас столько же, сколько и вас, а по значению перевес на нашей стороне. У нас бивуак лучше, у нас есть запруда для купанья, мы старейшее племя, не говоря уже о победе в одном маленьком недавнем деле, о котором хорошо помнят и младшие из нас.

Гай улыбнулся, усматривая в этих словах прозрачный намек на свой подвиг.

Упоминание о запруде дало иной поворот делу. Бойлеры согласились примкнуть к Сенгерцам. Каникулы у них были всего на десять дней. Сенгерцам продлили отпуск еще на неделю. Все понимали, что могут гораздо лучше использовать время на бивуаке у запруды. Вопрос о названии был разрешен Маленьким Бобром.

— Воины Бойлеров, — сказал он, — у индейцев племена, обыкновенно, разделяются на кланы. Мы будем — Сенгерский клан, а вы — Бойлерский. Но так как мы живем в Сенгере, то все будем называться Сенгерскими индейцами.

— Кто ж будет Главным Вождем?

Черный Ястреб не желал покориться Дятлу, которого он побил, а Дятел не соглашался уступить место Вождю низшего племени. Кто-то предложил, чтоб старшим Вождем был Маленький Бобер, но он отказался не желая обижать своего друга.

— Подождите с этим несколько дней, пока вы перезнакомитесь поближе, — разумно посоветовал Чародей.

Как тот день, так и следующий они провели, на бивуаке. Бойлеры должны были сделать себе типи и кровати. Сенгерцы весело помогали им, и все работали, как пчелы.

Далее нужно было соорудить луки и стрелы. Маленький Бобер тоже восстановил свой лук, уничтоженный грабителем. Охота, на оленя внесла приятное разнообразие в их времяпровождение, хотя у них имелось на всех только два лука. Бойлеры тут на деле убедились, что в знании лесной жизни они значительно уступают Сенгерцам.

По части плавания Черный Ястреб всех заткнул за пояс. Это увеличило его интерес к запруде, и он впоследствии даже взялся сделать челнок.

Дни проходили весело, но, к сожалению, слишком быстро. Маленький Бобер демонстрировал новым товарищам все, что было интересного в его царстве. Он радовался тому, что мог показать себя опытным проводником. Питер все осматривал с интересом, городской мальчик тоже. Чарльз относился безразлично, помогал очень мало, зато хохотал без-умолку. Ястребиный Глаз склонен был обижать Чарльза. С ним он говорил резким высокомерным тоном, а не тем пискливым и жалобным голоском, как с другими. Он охотно вызывался проучить Чарльза в отместку за кого-нибудь и из-за всякого пустяка подвергал бедного мальчика тяжелым наказаниям, пока сам не получил от Черного Ястреба внушения, которое благотворно повлияло на него.

Мальчики рассматривали записную книжку Яна и восхищались его рисунками. Ян с дружеской готовностью взялся раскрасить типи Бойлеров. У них не было особенных приключений, помимо победы Черного Ястреба над Дятлом и Маленьким Бобром, а эти сюжеты не интересовали художника; вот почему для наружных украшений типи взяты были лишь девизы всего клана и отдельных его членов.

Черный Ястреб ввел новую игру в «мнения».

— Какое расстояние отсюда до того дерева? — спрашивал он.

Каждый записывал свое мнение, а после того они для проверки измеряли данное расстояние. Ближе всех к истине, обыкновенно, подходил Дятел или же Черный Ястреб.

Гай по-прежнему отличался зоркостью, и потому, когда нужна была перемена развлечений, всегда предлагал одну из тех игр, где мог показать свое хорошее зрение.

Ян, в подражание Черному Ястребу, придумал новую игру — знания белого человека.

— Можете ли вы определить рост собаки по ее следу? — спрашивал он.

— Нет, и ты не можешь, и никто не может, — насмешливо ответили ему товарищи.

— А я могу. Надо взять в дюймах длину следа передней лапы, помножить на 8, и получится рост до плеча. Попробуйте проверить, тогда сами убедитесь. У маленькой собаки лапа в 2¼ дюйма и рост в 18 дюймов; у овчарки с трехдюймовым следом рост в 24 дюйма; у дворняги или другой большой собаки с четырехдюймовым следом рост 30–32 дюйма.

— Что ж, по-твоему, у каждой собаки рост равен 8 лапам? — с сомнением переспросил Сам.

Ян, не смущаясь, продолжал: