Сергей Деркач - Приключения богатыря Никиты Алексича. Сотоварищи

Интересные вы, люди Пограничья! Все вам подай, все расскажи, да на блюдце выложи. Кто ж вы такие будете? Журналисты? И с каких таких коврижек в наш Мир стали писак пускать? Впрочем, не важно. Да помню, помню, сам допуски подписывал. От Юргена привет? Спасибо, конечно. Ричарда не встречали? Нет? Жаль. Вот бы про кого вам написать – отбоя от читателей не будет! Что, уже? Так что же вы от меня хотите? Про Книгу подробностей? А не многовато ли затребовали, господа? Да нет, особого секрета тут нет.

Ладно, слушайте, пока время у меня есть и желание. Только чур, ничего не перевирать и не искажать, а то знаю я вас. Наврете с три короба, так что и нить Ариадны не поможет.

А начиналось все вот с чего…

– …ты уволен! – последние слова потонули в грохоте захлопывающейся двери.

Я пожал плечами и продолжил свой путь к рабочему месту. Подумаешь, напугал! «Иначе – ты уволен!». В первый раз, что ли? Нет, в жизни каждого человека бывают ситуации, когда начальство грозит увольнением, но когда это происходит каждую неделю, вырабатывается определенный иммунитет, и ты просто перестаешь обращать на подобные выходки внимание.

Под сочувственные взгляды сослуживцев я добрался до своего рабочего места, сел, принялся работать. Надо сказать, что начальник мой в принципе существо незлобивое, но частенько не умеет держать себя в руках, вернее, в лапах. В прошлом он занимал должность главного гоблина. За успехи в работе его повысили до начальника нашего отдела. Теперь он курирует отдел безопасности. С его характером и опытом – тут ему самое место. Это мое искреннее мнение, пусть оно и не совпадает с мнением моих коллег.

Людям из Пограничья, наверное, не совсем понятно, кто я, кто мы и чем занимаемся. Ладно. Оторвусь на несколько минут и поясню.

Вселенная многогранна и бесконечна. В ней много миров, измерений, я уже молчу об обитаемых планетах. Но вся эта бесконечность покоится на трех китах: Мир магии в чистом виде, Мир технического прогресса и Пограничный Мир. Это разделение произошло очень давно, еще в те времена, когда Творец Творцов только создавал свои владения. Он справедливо рассудил, что все сущее имеет право выбирать свой путь, и жить так, как желает. Вот только с сосуществованием Мира магии и Мира науки произошла маленькая нестыковочка. Не умеют они уживаться, хоть ты тресни! Нет, правда! Представьте себе Эйнштейна на одной конференции с Мерлином или Ивана-царевича, решившего проверить живучесть Кощея Бессмертного с помощью атомной бомбы. Что, не укладывается в голове? Во-от! В понимании Творца, наверное, это не есть проблема, но что творится в Его голове – одному Ему и ведомо. С моей же точки зрения вся проблема в том, что Творец творил свои миры параллельно, вплетая один в другой, словно ковер ткал, еще не предполагая, что пытается совместить несовместимое. А когда Он, наконец, понял, что слегка штанганул, то решил создать Пограничье, в котором могли бы сосуществовать наука и магия, но только в строго определенных рамках, то есть немного того, немного другого, и ни в коем случае не пересекаться, чтобы не достигнуть, как говорят ученые, критической массы. Такое вот Пограничье было создано на одной из дальних планет под названием, как вы уже догадались, Земля. Каждый Мир имел свои контролирующие органы. У научников – люди в черном, у нас, магов – дьяки и подьячие. Люди в черном работают на Контору, мы – на Приказ. Есть, правда, еще один орган контроля, так называемая Дружина Ангелов, которая контролирует и Контору, и Приказ. Ею, по некоторым данным, управляет сам Творец. Если Дружина и вмешивается в дела Миров, то незаметно, не афишируя себя. Во всяком случае, никто из нашего отдела не помнит ни одного случая прямого вмешательства, даже отставной Бессмертный по имени Кальяныч, которому, по самым скромным подсчетам, не она тысяча лет. Дряхлый он, конечно, кости иногда из суставов выпадают, так что Айболит их со скрипом вставляет на место по несколько раз в неделю, да песок наша уборщица, бывшая Яга, Матвеевна задолбалась подметать за ним. Но дело свое Кальяныч знает туго, подразделение летописей при нем ни разу не давало сбоев. В отличие от меня, скромного богатыря отдела безопасности Никиты Алексича. Это фамилия у меня такая – Алексич. И штангую я, как выразился мой начальник, дэв первой категории Абдулла, чуть ли не на каждом шагу. Его послушать, так диву даешься: и за что меня до сих пор в отделе-то держат?

Компьютер работал исправно. Вскоре я вычислил, куда делся перебежчик, которого упустил на кордоне. Вы спросите, откуда в магическом Мире компьютер? Согласно грамоте, подписанной в незапамятные времена, мы имеем право пользоваться некоторыми дешевыми и безобидными разработками научников, как и они – нашими. По оценке нынешнего Кощея, который буквально чахнет над каждой монетой, компьютеры дешевле, чем блюдо с яблочком наливным, а необходимую электрику добыть – раз великану плюнуть, чтобы турбина нашей электростанции вращалась около месяца. Так его и держат, этого бездельника, чтобы он в турбину плевал да блага за это получал. Тоже мне, работничек!

Чего-то отвлекся я. Так вот, вычислил я нашего бегуна. В харчевне он оказался, пытался кредиткой за обед рассчитаться. Тут его и сцапали местные оборотни в кольчугах. Нет, это не то, что вы подумали. Просто в магическом Мире настоящие оборотни довольно часто работают в качестве правоохранителей или других, как говорят в Пограничье, силовых структурах. А что? Быстры, сообразительны, смелы, сильны, неподкупны, с отличным нюхом на разное зло. Самое то для такой сложной и опасной работы. Пресловутый Шерлок Холмс им и в подушечки на лапах не годится с его дедуктивным методом. Эти, если уж вцепились, своего не упустят.

Разговоры разговорами, но за беглецом нужно выдвигаться. Я достал из ларца личный ковер-самолет, привесил к поясу кошелек со златом, вышел на крыльцо, поймал попутный ветер, бросил на него свой коврик, подождал, пока он раскроется, а потом прыгнул сверху и взмыл в облака. Лететь было не очень далеко, так, верст двести. За два часа обернусь. Нет, можно было, конечно, и на метле туда-сюда метнуться, но, во-первых, неустойчивы метлы в полете, к тому же натирают одно место, а, во-вторых, беглеца конвоировать нужно. На ковре оно как-то сподручнее.

Летел я вот так, любовался окрестностями, иногда здоровался с пролетающими, а сам думал: с чего бы это беглецу так мастерски от меня уйти на переходе и так глупо засветиться? Ведь ясно даже дураку-несмышленышу, что тут что-то не так. Перебежчики они на то и перебежчики, чтобы раствориться в нашем Мире, стать одними из нас.