Анатолий Дементьев - Подземные робинзоны

— Колоссально! Непостижимо! Великолепно! — восторгался Иван Антонович, переходя от одного изваяния к другому.

Светлана от изумления долго не могла опомниться. Наконец она прошептала:

— Мне страшно. Они такие грозные.

Володя услышал шепот девочки.

— Чего ты боишься? Это же камень. Обыкновенный камень.

— Я и сама знаю, но… как они смотрят! Будто недовольны, что мы сюда пришли.

— Глупости, — поспешно возразил Володя, хотя и ему стало казаться, будто лица идолов оживают, гримасничают.

Путешественники неторопливо рассматривали каменных богов, негромко обменивались репликами.

— А это что?

На большую, почти круглую плиту с легким углублением посредине, вначале никто не обратил внимания. Санин и Миша подошли к ней.

— В первый приход мы ее не заметили. Интересно. Очень интересно, — он потрогал углубление в плите, заполненное сероватым порошком. — Зола… Да это жертвенник!

Начальник отряда снова уступил место ученому. Вынув нож, Николай Павлович стал ковырять им слежавшийся слой золы. Вначале зола легко поддавалась его усилиям, потом нож уперся во что-то твердое. Ребята, обступившие жертвенник, наперебой предлагали свою помощь.

— Нет, нет, я сам управлюсь.

Осторожно работая ножом, Санин извлек небольшую кость.

— Так я и предполагал, — сказал он и попросил Володю посветить ему. — Кость человека.

— Человека! — содрогаясь, повторила Светлана. — Здесь сожгли человека.

— И не одного, — подтвердил краевед, — уверен, что жертвенник наполнен костями снизу до верху.

— Это ключица, — Иван Антонович завладел находкой. — Жаль мало света, и я не могу хорошо рассмотреть ее.

Володя и Миша тоже начали копать золу ножами и скоро вытащили еще несколько костей.

— Довольно, ребята, — остановил их краевед. — Здесь надо работать специалисту. Когда мы сообщим о находке, придут ученые и организуют раскопки по всем правилам. Грот при тщательном осмотре обещает много интересного. Нам такое дело не по плечу.

Костер, оставленный людьми, догорал. Грот то ярко освещался, то погружался в полумрак. На лицах богов заплясали фантастические тени.

— Жечь костер только для того, чтобы любоваться идолами — не слишком ли большая роскошь? — сказал Одинцов. — Топливо надо беречь.

Иван Антонович, успевший придти в себя от изумления, поддержал учителя.

— Не остаться ли нам здесь на ночевку? — он с надеждой поглядел на Санина. Доктор мужественно переносил все тяготы пути и очень утомился, но ни за что не признался бы в этом даже себе.

— Сегодня мы прошли достаточно, — подумав, ответил начальник отряда. — Можно переночевать здесь.

Николаю Павловичу и самому хотелось побольше побыть в гроте, сделать зарисовки и описание статуй. Даже Светлана, хотя и побаивалась каменных чудовищ, тоже высказалась за ночевку: ведь такое больше нигде не увидишь.

— Друзья, а какой здесь воздух! — радостно сказал доктор, когда вопрос с ночевкой решился, и он приступил к кулинарным обязанностям. — Свежий и чистый, как в сосновом бору. Я пришел сюда совершенно разбитым, а сейчас чувствую себя бодрым и готов продолжать путь.

Доктор не хвастал.

— Да, да, Иван Антонович, — отозвался на его замечание учитель. — И со мной происходит то же самое. Удивительно.

— И со мной тоже, — добавил Миша. — Я будто только что искупался или вернулся с лыжной прогулки.

Легкость и прилив энергии чувствовали все.

— Это не простой грот, — заключил Иван Антонович, — а волшебный. Мы еще не проникли в его тайны, а их у него, наверное, много.

— Много, — согласился Николай Павлович. — Вот хотя бы идолы. Какой ваятель создал их? Когда? Тайна… Сюда приходили люди на поклонение божествам. Что это за люди? Опять тайна. А сколько еще тайн у пещеры? Пока мы этого не знаем.

Иван Антонович неожиданно оказался пророком. Когда туристы устроились на отдых и погасили все огни, грот наполнился мягким голубоватым светом. Он исходил от каменных колоссов. Каждая фигура словно окуталась туманным покрывалом. Свечение было необычайно красивым.

— Мальчишки, мальчишки, — затормошила Светлана брата и Володю, — смотрите на идолов! Смотрите скорее!

Ее голос слегка дрожал. Не только ребята, но и взрослые услышали взволнованный возглас Светланы.

— Что это? Что? — забормотал Мухин, то и дело снимая очки, протирая стекла и надевая их снова. — Волшебство! Настоящее волшебство… А, теперь я начинаю догадываться… Да, да, это должно быть именно так.

— О чем вы догадываетесь? — спросил Санин. — Статуи фосфоресцируют. Вот наш сюрприз. Необычное явление мы с Сергеем заметили еще вчера во время разведки и уговорились молчать. Теперь любуйтесь. Представляете, как такое чудо действовало на воображение тех, кто приходил в пещеру поклоняться светящимся идолам.

— Фосфоресцируют, говорите? — повторил Иван Антонович. — А по-моему, здесь совсем другое. Но… не буду торопиться с выводами. Подождем немного.

— Ты разжигаешь наше любопытство, — вмешался Сергей Денисович. — Что, по-твоему?

— Терпение, рано делать выводы. Надо проверить. До утра я буду нем, как рыба.

А ребята, лежа на плащ-палатке и подперев головы руками, тоже возбужденно переговаривались и тоже спорили.

— Будильник у нас видел? — спрашивал Миша Володю. — Ну тот, что на секретере стоит. Когда вечером выключишь в комнате лампочку, на нем все цифры видно. И стрелки. Ночью проснешься — пожалуйста, смотри, который час. И здесь то же самое.

— А у Витьки Красина орел есть, фигурка такая. Сидит на скале, крыльями взмахнул, — перебил Володя. — Тоже светится. Мы с Витькой накрывались одеялом и смотрели. Красиво.

Светлана с любопытством, не отрываясь, смотрела на идолов. Они и пугали и притягивали ее — непонятные, величественные, грозные.

— Знаете, ребята, жутко подумать, что когда-то сюда приходили темные-темные люди. Дикари… И падали на колени перед идолами. Они молились, выкрикивали заклинания. А потом приводили жертву… Какого-нибудь пленного воина. Приводили его в храм и убивали…

— Да ну тебя, — вздрогнул брат. — Выдумаешь тоже.

— Убивали, — продолжала Светлана, не обращая внимания на брата и сама содрогаясь от ужаса нарисованной картины. — Убивали и сжигали на жертвеннике. Потом все пели религиозные гимны и опять отправлялись на новую войну.

— Светка, перестань, — взмолился Миша. — Не очень-то приятно слушать твои глупые вымыслы.

— Это не вымыслы. И не глупые. Так было. Сначала убьют, потом сожгут. А может, и живьем…

Миша схватил сестру за руку и больно сжал.

— Да перестанешь ты, противная девчонка!

— Ну не буду, не буду. Отпусти, больно же!

Володя вдруг сказал: