Андрей Светлов - Каникулы

— Это весы пояснил Санька

Потом той же стрелой к люку спустили огромную металлическую корзину, в которую мы все дружно и торопливо перекидали остатки рыбы, которые выскользнули из сети. Корзина по воздуху уплыла вслед за сетью. Третьим заходом стрела вернула сеть

Вернулся Санин отец с бумагами, Лёха развернул катер, и мы отправились к дому. В темноте Лёха сам держал штурвал, напряженно всматриваясь в береговые огоньки. Ветерок, который легко поддувал весь день, стих. Волны тоже успокоились, и на почти гладкой поверхности моря дрожали отражения огоньков санатория «Лазурный»

Когда мы причалили в устье речки и закрепили швартовые канаты, Санька предложил:

— Прогуляемся? Мы было обрадовались, но Дима и Санин папа в один голос возразили:

— А уроки за вас Пушкин учить будет? Быстро домой! Время десять вечера, а утром в школу! Дома, в Саниной «каюте», мы расселись за уроки. Втроём у нас получалось втрое быстрей

Я щелкал примеры по математике, Макс расставлял пропущенные буквы в упражнении, а Санька быстрыми взмахами рисовал заданные картинки во всех трёх альбомах. Потом Макс списывал примеры, я с Санькой русский, а потом мы с Максом быстро продиктовали Сане примеры с ответами. Он дописал последнюю строчку, отложил ручку и печально сказал:

— Вот уедете вы через неделю, и будет мне по математике конец. Что я делать буду? — А ты сам учись. Списываешь же готовые примеры — вот и смотри, как решать

— Вам хорошо говорить, а я в математике, как дуб. с этими словами он гулко постучал себя пустым пеналом по вихрастой макушке. Спящий на тумбочке дымчатый кот Сильвер недовольно дёрнул ушами

Д-а-а-а. И вправду, через неделю уезжать. Здесь ещё целый месяц будет лето, а когда мы доедем до дома, там будет промозглая сырость и холодные серые дожди. А в начале октября начнёт срываться с неба жесткий снег

За те четыре недели мы привыкли и освоились здесь. В классе нас приняли за своих. Дыня пару раз подвалил с компанией, мы пообещали ещё навалять при случае, и он отстал. Отправился искать более лёгкую добычу

Мои невесёлые размышления прервал Макс — Пацаны, пошли на море. Искупаемся, посидим

— Пошли

Мы незаметно выскользнули через окно, спустились по винограду на землю, проскользнули незамеченными через калитку. Несколько сот метров по кривым переулкам, двадцать ступенек вверх на пешеходный мост над дорогой, столько же вниз, двадцать метров песка и гальки, и вот оно море. На пляже никого не было. Курортный сезон закончился, аттракционы и матерчатые навесы кафе разобрали у увезли, огоньки светились только в недалёком санатории

В ночном прохладном воздухе (осень всё — таки), вода дышала ощутимым теплом. Мы предусмотрительно развели костёр из разного мусора и выброшенных на берег веток, разделись и голышом скользнули в воду. Чтоб потом, если что, не объясняться по поводу мокрых плавок и шорт. Поплавали наперегонки, поныряли. В глубине вода была фиолетово — чёрной, но, если откроешь глаза, всё равно можно было различить смутные очертания камней на дне. Казалось, что вода светится сама, но это, конечно, светились отблески костра, огней санатория и звезд

Больше пятнадцати минут в воде мы не высидели. Это только на прохладном осеннем воздухе она казалась тёплой, а на самом деле. Брр… Как будто тысячи крохотных иголочек впивались в кожу

Мы по одному выскочили из воды, и, обнимая себя за плечи, присели на корточки к костру

Хорошо было сидеть так, ни о чём не думая и глядя на огонь. Холод быстро отступил, гусиная кожа исчезла, и ласковое тепло как будто гладило и успокаивало нас, а оранжевые отсветы пламени танцевали на лицах. Мы посидели, пока совсем не отогрелись, поёживаясь от стеснения натянули одежду, посидели ещё, пока костер не догорел и не превратился в кучку мерцающих углей. Разговор не клеился. Каждый из нас думал о своём. Мне очень не хотелось уезжать.

Здорово было бы остаться здесь, ходить в школу втроём, а в выходные выходить с Саней в море. С другой стороны, дома мама, Динька и Данька, школьные приятели и настоящая зима со снегом, горками и ёлкой на Новый Год. Но от мысли о скором расставании с новым другом всё равно на душе было невесело. Хотя я и понимал, что на следующий год мы наверняка приедем сюда с Димой

Я даже начал мечтать, что на будущий год можно попросить Диму завезти нас сюда в июне, и оставить у Сани. Тем более, топчан для нас в Санькиной «каюте» уже есть. Будем помогать Сане таскать матрасы, плавать с его папой на катере и купаться по ночам. Я даже поделился своими планами вслух. Макс и Саня одобрили мои мысли, но веселей не стало

Костёр догорел, мы поднялись и побрели в сторону дома. Прятаться и лезть через окно не хотелось

Мы зашли через калитку и вошли в дом, как все нормальные люди. Дима с Саниным отцом сидели на кухне и негромко разговаривали. Заметив нас, они смолкли. Потом Дима спросил:

— Где были, юноши? Врать и изворачиваться не хотелось

— Купались

— Не поздновато? Завтра в школу не встанете

— Встанем. Мы сейчас сразу спать

— Кстати, как водичка? — Не очень — то. Прохладная

— Ладно, идите. И чтоб сразу спать! — Ага! Спокойной ночи! А через пару дней Дима нашел груз прямо в наш город. Даже неделю до конца не доучились. Нам заверили дневники в школе. Прощание получилось скомканным. Столько всего хотелось сказать, а в нужный момент слов не нашлось. Стояли насупленные, пока Дима прогревал машину и протирал запылённые за месяц стёкла, и молчали. Когда пришло время залезать в кабину, Санька сунул руку в кармашек шортов и вытащил два небольших плоских камешка с округлыми дырочками. Протянул нам

— Вот, возьмите. Это «Куриный бог». Их надо носить на шее на верёвочке, тогда он принесёт удачу. Ну и просто так, на память

Мы замялись. По всем правилам нам полагалось тоже что — то оставить Сане на память, но в голову ничего не лезло. Саня догадался о наших сомнениях и сказал торопливо:

— Да берите же. Мне ничего не надо. Только, если сможете, на будущий год обязательно приезжайте. Я буду ждать

— Спасибо, Сань. Мы приедем. Правда, Дим? Приедем? Дима серьёзно на нас посмотрел и кивнул

— А куда мы денемся Приедем

Мы пожали друг другу ладошки. Забрались в высокую кабину. Громоздкая машина тихо тронулась и пошла к выходу со стоянки. Последнее, что мы увидели в выпуклом зеркале Санька стоял и смотрел нам вслед, а его папа стоял рядом, положив руку ему на плечо. Потом машина вышла на трассу, и ограда стоянки загородила от нас Саню

Через пять дней мы уже были дома. И была радость от встречи с мамой, и первый, пахнущий арбузами снег, и встречи Димы из рейсов. И шумное веселье, когда пробивался длинный междугородний звонок от Сани. Или когда нам самим удавалось дозвониться до него. У Сани не было сотового телефона, как у нас, а звонить на телефон его папы мы стеснялись. А Саня звонил нам из телефона — автомата, стоящего в синем деревянном домике почты в их посёлке. Летом мы видели этот автомат. И даже звонили с него маме. В трубке шипело и потрескивало, а аппарат глотал металлические рубли, как голодный кит. Но Санин голос всегда звучал весело и звонко, как будто он находился в соседней комнате.