Джон Томпсон - Трудный ребенок 2

Так что удивление увидавших сервировку стола Маленького Бена и Джуниора было не так велико, как могло показаться на первый взгляд. Да и, честно говоря, вряд ли отец и сын заметили даже, что именно они съели в тот вечер на ужин. Их мысли вертелись вокруг других проблем…

Видя задумчивое состояние своих потомков, старина Бен тоже попытался заставить себя пофилософствовать о смысле жизни. Все трое молчаливо застыли над тарелками и стали думать. Мужчины поели и разошлись. Мысли, однако, навязчиво преследовали их и в ванной комнате, в которой в тот вечер Хилли пользовались в следующей очередности: 1)Маленький Бен, 2)Большой Бен, 3)Джуниор. Раздумья неотвязно кружились в их головах и в уютных кроватях, заставляя мужчин ворочаться с боку на бок.

Что же именно волновало каждого из трех джентльменов? Попробуем привести размышления в том порядке, в каком они мелькнули перед зеркалом в ванной комнате, когда оскал наших философов до белизны драила зубная щетка.

Итак, Маленький Бен: «Это черт-те что! Так больше продолжаться не может! Мне нужно найти сыну новую маму. Нортвил — столица разведенных баб всего мира. Можно взять француженку с другого берега озера — как ее, Картье? А может, вернуться к мисс Клокински? В разведенках есть нечто такое, клубничное. Но Эни… Никогда бы не сказал, что она была замужем. Просто невозможно представить себе ее мужем кого бы то ни было. Эни подошла бы прекрасно — она бы с Джуниором ужилась. И со мной тоже. Она ласковая, заботливая, милая… А кроме того, в доме всегда была бы медсестра! 24 часа в сутки! И никаких проблем. Нет, у нас есть проблемы. Луанда! Да, действительно, а что делать с Луандой? Она ведь со мной встречается!»

Подобные мысли, как известно, относятся к категории светлых и приятных, а с ними легче чистить зубы, от них быстро засыпаешь. И вскоре матрас на кровати Маленького Бена перестал скрипеть, и из его комнаты раздавалось тихое посвистывание.

Большой Бен: «О Господи, вразуми моего сына! Пусть он женится на этой богатой телке, потому что мне деньги нужны позарез, а без денег меня девушки не любят…»

А вот такие мысли — об отсутствии или нехватке денег, наоборот, классифицируются как будоражащие дух и довольно мрачные. Тем более, что благодаря их лаконичности Большой Бен успел прокрутить их в голове за вечер неоднократно. Какой уж тут сон!

Храп из комнаты Большого Бена не раздался, но матрас скрипеть перестал. Отсюда можно сделать вывод: по древней своей привычке старик отправился на кухню чего-либо перехватить.

Впрочем, думать при этом он не перестал: день думал, так что, ночью жалко мозги поднапрячь? Итогом мыслительного напряжения принято считать вывод. В кухне у Большого Бена этот самый вывод и созрел: «Нет, нужно выезжать из этого дома! Мой сын сумасшедший, собака у меня пропала, а мой внук — это просто дьявол воплоти!»

От ясности неожиданно пришедшей в голову идеи старина Бен до такой степени растерялся, что уронил на пол кусочек ветчины: вечно же дарами моря сыт не будешь. В поисках улики, которая не должна была попасть завтра утром на глаза домашним, Большой Бен опустился на колени и замер. Потом взорвался радостным ликованием:

— Ниппи! Ниппи! Ты вернулся? А я уже думал, ты меня бросил. Ну, конечно, кобелек мой, как я мог о тебе такое подумать! Ты всегда рядом, ты меня никогда не бросишь… Верно? Ты мой единственный, верный друг…

В такие моменты Ниппи обычно вертел хвостом как заведенный. В этот же раз он даже не попытался изменить стойку.

— Ниппи! Ниппи! Что с тобой случилось?

Этим криком старина Бен разбудил своих сына и внука, но не заставил пса и шага сделать навстречу вновь обретенному хозяину.

Вбежавшие на кухню Маленький Бен и Джуниор застыли от удивления: такого искреннего выражения чувств от своего старикана они не ожидали. Тот скорбил!

Малыш подумал…

Нет, сначала вернемся к тем мыслям, которые тревожили Джуниора Хилли чуть раньше, перед зеркалом в ванной комнате: «Эта девчонка им здорово показала! Кто бы мог подумать, что у такой симпатичной медсестры такая психованная дочка!»

Подобные размышления принято считать облагораживающими и весьма полезными для растущего организма. Особенно если эффект воздействия таких раздумий усиливается глубоким и здоровым сном. Судя по тому, что малыша разбудил истошный вопль дедушки, мальчик поддался в конце концов убаюкивающему влиянию своих истомно-сладких мыслей (именно так можно, в принципе, их классифицировать).

Итак, разбуженные воплем старика Хилли сын и внук застыли в дверях кухни, а дедушка скорбил. И малыш в этот момент подумал: «Видно, я немного перебрал. С Ниппи следовало вести себя осторожней».

Все последующие часы проходили в доме Хилли под знаком неустанной заботы о братьях наших меньших. Большому Бену на выбор предлагались среднеазиатский жук-медляк, тихоокеанский краб, антарктический пингвин и чистопородный дог, чтобы он на них мог перенести свою нежность и забыть о Ниппи — не живом и не мертвом.

Но Большой Бен не хотел изменять своей собачке. Соорудив ей подобие мавзолея из плексигласовых коробочек, неудавшийся губернатор Луизианы нес бессменную вахту у тела своего любимца.

Не в силах вынести подобного зрелища, Маленький Бен уже через день позвонил Луанде: уж она-то сможет умерить безутешное горе старика.

Мисс Дюмор примчалась сразу же.

— Где он?

— На кухне. Знаешь, ему так тяжело… — Маленький Бен с трудом сдерживал слезы.

— Ну, не расстраивайся, мой дорогой!

— Я теряю рассудок! Мой сын ведет себя все хуже и хуже. Мы даже не можем сообразить, что он сотворил с этой собакой. Да тут еще дедушка. Что мне с ними делать?

В этот момент Луанда поняла: ее час пробил. Она торжественно провозгласила:

— Бенджамин! Я буду говорить совершенно откровенно…

— Не пугай меня, Луанда.

— Да, совершенно откровенно… — мисс Дюмор решила, что она слишком круто взяла и поспешила сделать неглубокий обходной маневр. — Знаешь, у твоего сына сейчас критический период.

— Но я стараюсь, как могу. И наш дедушка…

— Ты не виноват, ты чудесный, прекрасный человек. Но даже замечательнейший человек в одиночку не может справиться с такой непосильной задачей. Твоему ребенку нужны оба родителя.

Чувствуя, что отступать больше некуда; обольстительно открытый бюст Луанды оттеснил мистера Хилли в уголок прихожей, и выхода было два — взять лом, пробить дырку в стене да уйти или взять мисс Дюмор и сделать ее миссис Хилли-Дюмор. Маленький Бен решился.

— Луанда…

— Да!

— Я хотел бы задать вам один вопрос…

До чего же все мужчины похожи: делают предложение, когда другого выхода не остается.

— Сынок!