Юрий Воищев - Крах Мишки Мухоркина

Больше Мишка не задавал Саньке никаких вопросов — бесполезно, всё равно ничего не скажет. Раз Санька зуб на него имеет — пощады не жди. Санька шутить не любит. Он и сам никогда не шутит и другим шутить не даёт. Такой вот — зануда!

В это время из подъезда показался Витька. Он гордо катил перед собой новенький велосипед.

— Чего ты там возился? — сердито сказал Санька и снова взглянул на Мишку.

— Да бабка все… Говорит, не смей ездить, а то ещё расшибёшься. Еле уговорил. А то совсем пускать не хотела…

— Мы с тобой о чём договаривались? — оборвал его Санька.

— Помню, не забыл, — важно сказал Витька. — Обещал научить кататься — значит, научу.

Он подвёл велосипед, и Санька взобрался на сиденье.

— Ох, и тяжёлый ты! — сказал Витька, с трудом удерживая велосипед.

— Не надорвёшься! — ответил Санька и неуверенно нажал на педали.

Велосипед мотало из стороны в сторону. Витька шёл сбоку, поддерживая за багажник. А Санька всё быстрей-быстрей крутил педалями, и Витька невольно отстал.

Санька испуганно оглянулся, вскрикнул: «Ну, где же ты?!» — и с грохотом рухнул на землю.

— Машину поломаешь! — взвился Витька и стал внимательно осматривать велосипед: нет ли каких повреждений.

К счастью, их не оказалось.

— Собственник, — обиделся Санька. — Я себе чуть ногу не сломал.

— Ты сломаешь! — сказал Витька и похлопал по шине — Я катался, хоть бы что, а ты только сел, как уже подкачать надо.

Санька усмехнулся. Он уже было снова хотел сесть на велосипед, но тут во двор вразвалочку вошёл Вовка Сидоров.

— Гля! Велик! — радостно сказал он. — Прекрасно! Значит, покатаемся…. Я вроде первый?

— Первый, первый, — проворчал Санька. — Я тут с шести утра торчу. — И снова глянул на Мишку.

Мишка терялся в догадках: «Чего это он на меня посматривает! Хвалится, наверно. Подумаешь, велосипед!..»

Тем временем Вовка, нарушив живую очередь, с неожиданной прытью вскочил на велосипед и помчался по двору. Он ехал и орал во всё горло:

Мы едем, едем, едем В далёкие края.

Хорошие соседи,

Чудесные друзья.

И как Санька и Витька за ним ни гонялись, Вовка и не думал останавливаться. Сделав несколько кругов по двору, он выскочил на улицу и гонял где-то больше часу. Вернулся он только тогда, когда уже был не в силах двигать ногами. Он отдал велосипед и бессильно повалился на траву.

— Немного отдохну, — сказал он, — а там — всё сначала!

— Он отдохнёт! — разозлился Санька. — Только сунься! — Вгорячах он даже забыл, что пришёл сюда ради Мишки, а не ради велосипеда.

— Да ты не очень того… — неуверенно сказал Витька. — Надо ж и другим покататься.

— А я чего? — лениво ответил Вовка. — Катайтесь. Что мне, жаль?

Но до хозяина очередь так и не дошла: сначала учился ездить Санька, потом его сменил отдохнувший Вовка, а затем набежали мальчишки, и Витька только глазами моргал, глядя, как очередной «укротитель» носится по двору…

Затем все сгрудились вокруг Саньки.

Мишка с интересом смотрел на ребят. Судя по всему, речь шла о нём — время от времени то один, то другой оборачивался в Мишкину сторону. Санька и Вовка что-то горячо доказывали ребятам, и те, по всему видно, были чем-то здорово поражены. Витька, так тот даже громко воскликнул: «Не может быть!»

— Мишк, — вдруг позвал Санька, — спускайся сюда, разговор есть.

— Ещё чего! — засмеялся Мишка, с опаской поглядывая на ребят.

— Ну, сиди, сиди! — вскипел Санька, оскорблённый в самых лучших намерениях. — Ещё пожалеешь!

Все осуждающе смотрели на Мишку.

— Не хочет, не надо, — сказал Вовка. — Кланяться не будем.

Мишка считал, что здесь какой-то подвох. К сожалению, он даже не предполагал, что ребята наконец-то сами убедились в том, что он не проболтался Анжуйскому. Не знал Мишка и то, что ребята собирались его — так уж и быть — насовсем простить, разумеется, предупредив в последний раз: ведь как-никак, а вина у него всё-таки была — тогда на школьном собрании накуролесил, да и про космонавтов насочинял.

И снова все принялись кататься на велосипеде.

— Теперь я на очереди, — печально говорил Витька.

— Погоди, погоди, — отвечали ему, — ты уже ездил.

— Да я не ездил! — чуть не плакал он.

— Как не ездил? А что же ты делал, когда нас тут не было?

Витька приуныл, но всё-таки теплилась у него маленькая надежда, что, когда все нагоняются и окончательно выдохнутся, ему удастся завладеть своим велосипедом и хоть немного покататься.

Но тут случилось такое, что окончательно доконало Витьку. Едва очередной гонщик слез с велосипеда и прислонил его к стенке дома, как из подъезда внезапно выскочил Мишка, вскочил в седло и помчался, не разбирая дороги.

Первым пришёл в себя Витька.

— Ах, ты так! — закричал он. Но Мишка невозмутимо носился взад и вперёд по двору, словно велосипед был не чей-нибудь, а его собственный.

— Стой! Стой! — кричал Витька, бегая за Мишкой. — Отдай!

— Заходи сбоку! — крикнул Вовка, не двигаясь с места. — Загоняй его в угол!

— Мишка, подожди! Поговорим, — засуетился Санька.

Но Мишка ещё сильнее нажал на педали, затрезвонил звонком и, развернувшись, помчался к дому. Соскочил у своего подъезда и, толкнув велосипед навстречу Витьке, захлопнул за собой дверь.

— Нет, так дальше продолжаться не может, — горестно сказал Витька, осматривая велосипед.

— Хочешь, чтоб и тебе бойкот объявили? — пригрозил кто-то из мальчишек.

— Витька, соглашайся! — закричал с балкона Мишка. — Лучше со мной вдвоём гонять, чем с такой оравой. Они тебе его за неделю уработают.

Витька жалобно взглянул на него. В глубине души предложение Мишки показалось ему заманчивым. Но соглашаться было нельзя. Того и гляди от компании отлучат. Это делалось быстро!

Он постоял в раздумье, а потом, чтоб никому не было обидно, запер велосипед в сарай до лучших времен.

Так в этот день и не состоялось примирение Мишки с ребятами.

Верно сказал Пашка — голова у Мишки работала. Не такой Мишка человек, чтобы сидеть сложа руки.

В конце концов он придумал, как найти выход из безвыходного положения и помириться с ребятами.

Утром на следующий день он увидел, что по улице ходят какие-то дядьки с теодолитом.

Мишка остановился и стал смотреть.

Один дядька взял полосатую рейку и отошёл на почтительное расстояние. А другой наводил теодолит и рассерженно кричал:

— Петя, что это доска у вас в руках прыгает?

— И ничего она не прыгает, — степенно отвечал бородатый Петя, — а вовсе прямо на земле стоит…

— Не спорьте, пожалуйста! А лучше ровнее держите!

— А я что делаю, — недовольно пробурчал бородатый Петя.

Мишка набрался смелости и спросил у того, который глядел в теодолит: