Астрид Линдгрен - Собрание сочинений в 6 томах. Том 1. Эмиль из Лённеберги и др.

Все школьные товарищи Томми и Анники стояли на пристани и чуть не плакали оттого, что расстаются с друзьями, а также и от зависти. На следующий день им надо было, как всегда, идти в школу. По географии им задали на дом выучить острова Тихого океана. А Томми и Аннике не придется больше учить уроки чуть ли не целый год. «Здоровье важнее школьных занятий», — сказал доктор. «А острова Тихого океана они смогут выучить на месте», — добавила Пиппи.

Мама и папа Томми и Анники тоже стояли на пристани. Когда дети увидели, что родители вытирают глаза платком, сердце у них немножко защемило. И все же они были так счастливы, что дух захватывало.

«Попрыгунья» медленно заскользила от причала.

— Томми! Анника! — закричала вдогонку фру Сёттергрен. — Когда поплывете по Северному морю, наденьте по два теплых свитера и…

Остальные ее слова потонули в прощальных криках людей на пристани, в ржании лошади, веселых воплях Пиппи и трубных звуках, которые сморкаясь издавал капитан Длинныйчулок.

Путешествие началось. Над «Попрыгуньей» светили звезды, вокруг ее форштевня плясали льдины, и ветер свистел в ее парусах.

— Ах, Пиппи! — сказала Анника. — Ты знаешь, со мной творится что-то странное. Мне кажется, я тоже хочу стать морской разбойницей, когда вырасту.

— Остров Куррекурредут — прямо перед нами! — воскликнула однажды сверкающим солнечным утром Пиппи, стоя на вахте; ее тело прикрывала лишь маленькая набедренная повязка.

Они плыли днем и ночью, недели и месяцы, по исхлестанным бурями морям и спокойным, приветливым водам. Они плыли при свете звезд и лунном сиянии, под темными, грозными тучами и под палящими лучами солнца. Да, они плыли так долго, что Томми и Анника почти забыли, как это бывает, когда живешь дома, в маленьком городке.

Как удивилась бы их мама, если бы увидела их сейчас! Неужели у них когда-то были бледные щеки? Свеженькие, загорелые, востроглазые, они взбирались на ванты не хуже самой Пиппи. По мере того как климат становился все теплее, они постепенно сбрасывали с себя одежду, и из тепло укутанных детей (одетых в две нижние фуфайки), которые пересекали Северное море, Томми и Анника превратились в двух маленьких, голеньких коричневых малышей, с одной лишь небольшой набедренной повязкой на теле.

— О, как здесь здорово! — повторяли каждое утро Томми и Анника, просыпаясь в каюте, которую делили с Пиппи. Однако чаще всего Пиппи была уже в это время на ногах и стояла у руля.

— Изборозди ты хоть семь морей-океанов, а лучше моей дочки моряка не найдешь! — любил повторять капитан Длинныйчулок.

И он был прав. Через самые ужасные буруны и самые опасные подводные скалы Пиппи уверенной рукой проводила «Попрыгунью»!

Но теперь уже скоро настанет конец путешествию.

— Остров Куррекурредут — прямо перед нами! — снова воскликнула Пиппи.

Да, там и в самом деле лежал этот остров под зелеными пальмами, окруженный самой синей из синих вод.

Два часа спустя «Попрыгунья» вплыла в маленький залив на западной оконечности острова. А на берегу стояли все жители острова Куррекурредут — мужчины, женщины и дети, — желавшие встретить своего короля и его рыжеволосую дочь.

Мощный гул приветствий поднялся в воздух из толпы, когда трап опустили на берег.

— Уссамкура, куссомкара! — кричали люди, и это означало: «Добро пожаловать к нам обратно, толстый белый вождь!»

Король Эфраим величественно спустился вниз по трапу, одетый в свой синий костюм, а Фридольф стоял на носовой части верхней палубы и играл на гармошке новый национальный гимн жителей острова куррекурредутов: «Вот шведы шагают и трубы гремят».

Подняв в знак приветствия руку, король Эфраим воскликнул:

— Муони манана! Готов служить вам снова!

Вслед за ним появилась Пиппи. На руках она несла лошадь. И тогда гул пронесся среди всех куррекурредутов. Конечно, до них доходили слухи о Пиппи и ее колоссальной силе, но совсем другое дело увидеть все это своими собственными глазами. Томми и Анника тоже скромненько сошли на берег, а вместе с ними и весь экипаж корабля. Но жители острова Куррекурредут ни на кого не смотрели, кроме как на Пиппи. Капитан Длинныйчулок поднял ее и поставил себе на плечи, чтобы все как следует могли разглядеть ее. И тогда в толпе снова пронесся гул. Но когда Пиппи Длинныйчулок подняла капитана Длинныйчулок и поставила его на одно плечо, а лошадь на другое, гул перешел почти в настоящий ураган.

Все население острова Куррекурредут составляло не более 126 человек.

— Как раз столько подданных и надо иметь, — говорил капитан Эфраим. — Если больше, то справляться трудновато.

Все куррекурредуты жили в маленьких уютных хижинах среди пальм. Самая большая и самая красивая хижина принадлежала капитану Эфраиму. У матросов экипажа «Попрыгуньи» тоже были свои хижины, где они и жили в те времена, когда «Попрыгунья» бросала якорь в маленьком заливе. Теперь она стояла там на якоре почти постоянно. Только иногда появлялась необходимость в экспедиции на остров в 50 милях к северу. Ведь там была лавчонка, в которой можно было купить нюхательный табак для капитана Длинныйчулок.

Очень красивая, новая маленькая хижина под кокосовой пальмой предназначалась для Пиппи. Для Томми и Анники места там тоже хватило. Но прежде чем позволить им пойти в хижину и смыть с себя дорожную пыль, капитан Длинныйчулок захотел показать им одну вещь. Взяв Пиппи за руку, он снова повел ее вниз на берег.

— Здесь, — сказал он, указав толстым указательным пальцем на берег. — Здесь я выплыл на сушу в тот раз, когда меня сдуло ветром в море.

Куррекурредуты воздвигли памятник в честь этого примечательного события. На памятнике были вырезаны по-куррекурредутски следующие слова:

«По волнам великого огромного моря явился сюда наш толстый белый вождь. Здесь — то место, где он выплыл на берег, когда цвели хлебные деревья. Да пребудет он вечно таким же толстым и величественным, как тогда, когда ступил на остров».

Капитан Длинныйчулок голосом, дрожащим от волнения, прочитал вслух надпись для Пиппи и Томми с Анникой. После чего громко высморкался.

Когда солнце начало садиться и готовилось исчезнуть в беспредельных объятиях Тихого океана, куррекурредуты барабанным боем стали призывать народ на площадь посреди селения, где проходили все праздничные и правительственные торжества. Там стоял красивый бамбуковый трон короля Эфраима, украшенный красными цветами бугенвильи. Он сидел на этом троне, когда правил. Для Пиппи куррекурредуты смастерили трон чуть поменьше и поставили рядом с троном ее папы. Еще куррекурредуты поспешно вырезали также и два бамбуковых стульчика для Томми и Анники.