Валерий Квилория - Возведённые в степень

– Они что, охотятся на них?

– Верно, как раньше на головастиков и мальков. Хватают своими передними ногами, а убивают острым клювом.

– Ничего себе!

– И это ещё не всё. В Австралии повсеместно выросла в размерах тля.

– Тоже на 10 метров?

– Нет, эти не больше яблока.

– Тогда ерунда, – легкомысленно отмахнулся Шурка.

– Ерунда?! – от возмущения биолог даже остановился. – Но ведь божьи коровки не увеличились!

– При чём здесь божьи коровки? – удивился Лера.

– А при том, что они тлёй питаются и не дают ей плодиться. Эта, как вы сказали, ерунда, размножается невероятно быстро. Потомство только одной особи меньше чем за год может составить 210 в 15-й степени.

– Это сколько же миллиардов будет? – потёр лоб Лера.

– Не знаю, – признался Пантелеймон Юрьевич. – Но масса этих потомков составляет 822 миллиона тонн, что втрое больше массы всего человеческого населения земного шара.

– И всё это от одной тли? – опешили друзья.

– Угу, – хмуро посмотрел на них биолог.

– Ё-моё!

– Ёлки-палки!

– Австралия затонет!

– Земля не выдержит! – загалдели разом друзья.

В радиорубку вновь ворвался голос диктора.

– И в заключение, – объявил он, – в свои уютные залы приглашает ресторан «Зубр». Приходите на улицу Белуна. Вас ждёт первоклассное обслуживание и отменные блюда…

В этот момент вернулся Клёпа.

– А где Муха? – спросил он, запыхавшись. – Его Фаина Демьяновна вызывает и вас тоже.

– На блохе ускакал, – ответил Шурка, да так спокойно, будто Муха уехал на велосипеде.

– Как «на блохе»?! – услышав это, схватился за сердце Пантелеймон Юрьевич. – Сразу Курильчик пропал, а теперь Мухин?

– Курила вернётся, вы не переживайте, – взялись успокаивать его мальчишки. – Он же с мухами во, как дружит.

– А Мухин?

– И Муха найдётся.

– Как же, найдётся, – помрачнел биолог. – Блоха – паразитирующие насекомое, если не сожрёт, то обязательно какую-нибудь инфекцию занесёт. Вон крысиные блохи в XIV веке разнесли по земле бубонную чуму, которая за двадцать лет уничтожила три четверти населения Европы и Азии.

Пантелеймон Юрьевич посмотрел на радио и зачем-то добавил: – Ещё примерно половина человечества умерла из-за москитов, распространяющих малярию и жёлтую лихорадку.

– Москиты-то тут при чём?

– При том, – кивнул учитель на радиоприёмник. – Передавали, что на побережье Западного Нила обнаружены гигантские экземпляры этого семейства кровососущих.

– А я слышал, – вспомнил Клёпа, – что в Австралии учёные вывели искусственный гриб. Он завлекает малярийных комаров, а потом их вроде как съедает.

– Ладно, – прекратил разговоры Пантелеймон Юрьевич, – ступайте к завучу и расскажите про Мухина. А я пока в милицию позвоню.

Учитель биологии направился на вахту к телефону, а Шурка с Лерой – на третий этаж, где располагался кабинет Фаины Демьяновны. Подойдя к её двери, они услышали подозрительный шум.

– Что это? – снял Шурка с плеча двустволку.

Лера пожал плечами и прислушался. Из-за дверей доносилось чавканье. Слишком громкое, чтобы это мог быть человек, а тем более, заведующая учебной частью школы.

– Это не у Фенечки, – прошептал Лера и показал на соседнюю дверь, – это здесь.

По соседству с кабинетом завуча располагалось помещение 11 «А» класса, который сейчас лечили в медпункте Шуркиной мазью.

– А ну пошли! – взвёл курки Шурка, распахнул дверь и вошёл в класс с ружьём наперевес.

Вошёл и остолбенел. В дальнем углу у раскрытого настежь окна среди опрокинутых парт сидела и лопала кисель из кастрюли громадная, как лошадь, оса. Её полосатая чёрная с жёлтым раскраска напоминала тигровую.

– Метра три, как пить дать, – прошептал потрясённый Лера.

Увидев друзей, оса забыла про сладкое и бросилась в атаку. Шурка выстрелил из двух стволов почти в упор. Насекомое упало на спину и яростно заработало крыльями, пытаясь встать на ноги. Пока Шурка доставал из стволов стреляные гильзы, оса развернулась на спине и, словно скорпион, подняла над собой брюхо со смертельным жалом на конце. В следующий миг она обрушила на голову Шурки своё оружие, которое в увеличенном виде больше походило на толстый стальной лом. Недолго думая, Лера схватил друга за рукав и выдернул из класса. Вместо Шурки оса ударила жалом-ломом в стену. Посыпалась штукатурка. С трудом высвободившись, раненое насекомое снова пошло в наступление. Увидев это, мальчишки захлопнули дверь и подпёрли её снизу ногами.

– Не прислоняйся, – посоветовал Лера. – А не то она и дверь, и тебя вместе с нею насквозь пробьёт.

– Сейчас я ей покажу, где раки зимуют! – пообещал Шурка, вынимая патроны с картечью на кабана.

В следующий миг дверь содрогнулась от мощного удара. А потом ещё и ещё. Оса хоть и была обессилена ранением, но барабанила с такой силой, что дверь ходила ходуном. Друзья поняли, что долго им не продержаться.

– Пацаны! – заорал Лера. – На помощь!

Наконец, Шурка зарядил ружьё.

– Отходи, – предложил Лера. – Возьмёшь дверь на прицел, а я открою.

– Не удержишь, – не согласился Шурка, – и картечь может в разлёт пойти. Надо подождать, пока она успокоится.

Вместо одноклассников на крики явилась Фаина Демьяновна.

– Опять Стопочкин хулиганит! – возмутилась она, увидев Леру. – Что на этот раз?

Но Лере было не до разговоров, того и гляди, оса двинет своим жалом по двери и разнесёт её вдребезги.

– Немедленно отпустите! – потребовала завуч. – С кем вы там балуетесь?

– С летающим тигром, – нервно хихикнул Лера.

Фенечка побагровела.

– Или ты отпустишь дверь, или уйдёшь из нашей школы навсегда!

Лера посмотрел на друга. Шурка кивнул, мол, действуем по твоему плану. Отошёл к противоположной стене коридора и взял ружьё на изготовку. Багровая от гнева Фенечка ничего не замечала.

– Ну?! – нависла она над Лерой.

– Да, пожалуйста, – сказал тот, отскакивая в сторону.

В следующий миг дверь распахнулась, и у ног Фенечки оказалась зловещая усатая морда, клацающая могучими челюстями.

– Караул! – слабо вскрикнула завуч.

Не мешкая, Шурка выстрелил. Когда пороховой дым рассеялся, мальчишки увидели, что за дверью бьётся в предсмертной агонии оса, а перед ней лежит неподвижное тело завуча.

– Ты что, Фенечку застрелил? – испугался Лера.

Растерянный Шурка перевёл взгляд с ружья на завуча, с завуча на осу, а с осы опять на ружьё.

– Да я-я-я, – стал заикаться он, – в неё и не целился.

Тут Фаина Демьяновна застонала, и Лера бросился перед ней на колени.

– А, – открыла она глаза, – снова Стопочкин. Ну, я тебе устрою бал-маскарад с хлопушками.