Лилиан Браун - Кот, который сигналил

Наконец «девятка» прогудела на переезде Содаст-сити, и под громкий свист пара исторический пробег завершился. Обслуга в красных костюмах бросилась к припаркованным машинам, и пассажиры начали разъезжаться по своим Пикаксам, Мусвиллам, Вест-Мидл-Хаммокам и Перпл-Пойнтам. Квиллер отвёз Полли на Гудвинтер-6ульвар, который был теперь весь загроможден машинами для асфальтирования, грудами брёвен и другими следами благоустройства территории колледжа.

– Дорогой, я провела изумительный день, – сказала Полли.

– Рад, что тебе понравилось. Ты сегодня особенно привлекательна.

– Спасибо. Я чувствую себя спокойнее с тех пор, как начались работы по дому. Правда, мне мешает то, что я не понимаю чертежей со всеми этими сокращениями и странной символикой. Может зайдёшь взглянуть на проект?

Квиллер ушёл от Полли в одиннадцать часов вечера – час вечерних новостей. Он включил радио в машине как раз вовремя, чтобы услышать, как местный диктор говорит: «…заплатили по пятьсот долларов за билет, чтобы проехаться на старой „девятке“, паровике ССЛ, который в результате принёс стипендионному фонду Общественного колледжа Мускаунти свыше шестнадцати тысяч долларов. Экскурсии на Прогулочном поезде по общедоступным ценам состоятся позже, как заявил представитель владельца поезда Двайт Сомерс… В местном бейсбольном матче Локмастер побил Пикакс со счётом девять – четыре… А теперь о погоде – и только что полученное сообщение из Содаст-сити: неожиданная акция предпринята банковской комиссией штата – она закрыла на амбарный замок Ламбертауиский ссудный банк вплоть до проведения ревизии со стороны администрации штата. Никаких подробностей дела к этому часу ещё не поступало».

Пока не зазвонил телефон в девять утра, ничто не могло разбудить Квиллера, крепко спавшего после прогулки на поезде и приятно проведённого вечера у Полли. Он спал под требовательные кошачьи вопли, долетавшие с балкона, под грохот бетономешалки, доносившийся с улицы. Он считал, что ещё слишком рано, и нехотя взял трубку.

– В чём дело? Ты ещё не встал? – орал на другом конце провода Арчи Райкер. – Чёрт-те что происходит, а он спит! Ты что, не слышал новостей из Содаст-сити?

– Только вчера вечером по радио, – вяло и без любопытства ответил Квиллер. – Что-нибудь ещё стало известно?

– Только то, что до Флойда Тривильена не дозвониться за разъяснениями. Это похоже на банкротство! По крайней мере, причина должна быть достаточно веской, чтобы оправдать неразбериху, царившую в воскресенье!

Пребывая в дурном настроении оттого, что ему не дали выпить кофе, Квиллер раздражённо съязвил:

– Представляю себе картину: ударная команда аудиторов колотит в двери ламбертаунской конторы. Все в рабочих костюмах и трикотажных галстуках, все вооружены портативными компьютерами.

– Ты не принимаешь случившееся всерьёз, – упрекнул его главный редактор. – Учти час, когда это случилось! Шла экскурсия! Банда из администрации явно знала расписание Прогулочного поезда.

– Благодаря стараниям Двайта Сомерса, расписание было известно в трёх штатах.

– Как бы там ни было, мы скоро во всём разберёмся. Джуниор связывается с банковской комиссией штата, а Роджер – на пути в Содаст-сити, а по дороге заедет к Тривильену в Вест-Мидл-Хаммок. Статья о банке появится на первой полосе, а если мои предчувствия оправдаются, то Прогулочный поезд окажется на третьей странице… Поговорим позже.

Более или менее проснувшись, Квиллер нажал кнопку кофеварки и зашаркал по галерее, чтобы выпустить сиамцев из их уголка. Едва он открыл дверь балкона, как они вылетели оттуда, словно два кошкообразных пушечных ядра, и дунули вниз, в кухню. Квиллер покорно поплёлся за ними.

– Й-а-ау! – орал Коко, который, примчавшись на заправочную станцию, увидел, что тарелка пуста.

– Н-я-яу! – эхом вторила ему Юм-Юм. Открывая банку с лососем, раздавливая вилкой кости, снимая чёрную кожицу и раскладывая угощение по двум тарелкам , Квиллер подумал, что кошки вовсе не борются за свои права, они их принимают как должное. Они точно имеют право на то, чтобы их кормили, поили, ласкали, когда они просят, брали на колени и чистили их туалет… а если что не так, они тут же совершают акт гражданского неповиновения… Тираны!

Оба сиамца так увлеклись содержимым своих мисок, что даже громкий звонок кухонного телефона не смог им помешать.

На этот раз звонила Полли.

– Квилл, ты слышал о ревизии в Содаст-сити? И нашли же время!

– Всё это весьма подозрительно, – сказал он, заглатывая первую чашку кофе и пуская в ход свой обычный цинизм. – Любой гражданин может позвонить в аудиторское бюро штата и настучать на учреждение, этим штатом регулируемое. Помнишь, в одном из университетов велось расследование о злоупотреблении общественными фондами, и тревога оказалась ложной, – постарался анонимный стукач. В случае с Тривильеном может оказаться то же самое – капнул какой-нибудь клиент, который не получил ссуды.

– Это ужасно, – вздохнула Полли.

– Но согласись: лучше вызвать сомнения у вышестоящих органов, чем вломиться в контору с автоматом и изничтожить ни в чём не повинных вкладчиков, – сказал он.

– О, Квилл! Здесь таких вещей не случается.

– Времена меняются, – зловеще предостерег Квиллер.

Последовала пауза, затем она нежно сказала:

– Я так сладко спала этой ночью. Мне как раз требовался такой чудесный отдых днём и такой восхитительный вечер. Я слишком нервничаю из-за дома.

– И напрасно, Полли. Обещаю присматривать за работами и держать тебя в курсе.

– Спасибо, дорогой. До скорого!

– До скорого!

Квиллер налил себе ещё кружку чёрного зелья, которое он называл кофе, и уселся поудобнее, чтобы позвонить в Индейскую деревню.

– Двайт, это Квилл, – спокойно сказал он.

– О господи! О господи! – взвыл рекламный агент. – Что за чертовщина творится! Я ничего не знал до сегодняшнего утра, пока не услышал новость по радио. Тотчас позвонил Флойду домой, но не застал.

– Кто снял трубку?

– Жена. Она разговаривала так, будто ничего не произошло, я подумал, она не в курсе, и не стал её беспокоить.

– Я не видел его жены, когда был там.

– Она сидит обычно в своей комнате: она инвалид – передвигается только в кресле на колесиках. Точно не знаю, но, кажется, она страдает одной из этих новых болезней, у которых длиннющие названия и от которых нет лекарств. Как обидно! Такие деньги, а ей от них никакой пользы.

– Гм-м, – со смесью сочувствия и любопытства пробормотал Квиллер. – Так что же всё-таки произошло? Она сказала тебе, где муж и когда он вернётся?