Лилиан Браун - Кот, который смотрел на звезды

Радиостанция, которая вещала на Мускаунти, расположенный в четырёхстах милях к северу от чего бы то ни было, редко передавала новости, способные потрясти мир. Счёт в играх местных бейсбольных команд, очередное ДТП, пожар в курятнике, тихая кончина кого-нибудь из старожилов наполняли её ежедневные программы. Однако воскресный выпуск новостей в конце июня мог бы обратить на себя внимание слушателей: «По утверждению властей Мускаунти, турист, место проживания которого неизвестно, а личность не установлена, объявлен (предположительно) пропавшим без вести. Молодой мужчина арийского типа старше двадцати лет три дня назад оставил своё снаряжение в частных владениях близ Фишпорта и исчез в неизвестном направлении. Согласно описаниям очевидцев это блондин с голубыми глазами, среднего роста. В последний раз его видели в обрезанных до колен джинсах и белой футболке, с фотоаппаратом на шее. Всех, кто встречал человека с указанными приметами, просим сообщить в департамент шерифа».

Поскольку «указанные приметы» подходили многим молодым мужчинам в Мускаунти, слушатели пропустили новость мимо ушей, но на следующий день о происшествии напечатали в местной газете. Подробный рассказ — за подписью Джил Хендли, редактора «Всякой всячины», — пояснял читателям, что именно произошло.

Магнус Хоули, пожилой рыбак, остановил в воскресенье патрульную машину шерифа и поведал странную историю. Хоули и его жена Дорис живут в домике на колесах, окружённом цветами, на Озерной дороге, возле Гремучего ручья.

«В тот вечер, — сообщил Хоули, — мы с женушкой только что отужинали и сидели у телика, как вдруг стук в дверь. Я пошёл открыть. На пороге стоял молодой парень с большущим рюкзаком, говорит, хотел бы на несколько дней раскинуть палатку у ручья. Объяснил, что намеревается побродить по берегу озера. С виду весь потный и в пылище, но подстрижен прилично, говорит обходительно».

Дорис Хоули незнакомец понравился: «Похож на нашего внука — милая улыбка, очень вежливый. Я спросила, не хочет ли он поискать на берегу агаты, я знаю одно местечко, но он сказал, что его интересуют снимки. Фотоаппарат у него был дорогой, я решила, что он профессионал. Мы разрешили ему разбить палатку возле стола для пикников у подножия холма, только пусть не кидает мусор в ручей и не заводит громкую музыку».

Парень сказал, что его зовут Дэвид. «Сколько в своей жизни знала Дэвидов, все до одного заслуживали доверия», — заявила Дорис.

Она угостила его имбирным печеньем собственной выпечки и налила в кувшин свежей родниковой воды. Её муж сказал, что в ручье можно купаться, но предупредил при этом, что камни на дне скользкие, а течение быстрое. Вскоре они увидели, что молодой человек отправился с фотоаппаратом в сторону озера.

«Но странное дело, — продолжил Хоули, — после этого от него ни слуху ни духу. День спустя я сходил на ручей посмотреть, не ушёл ли он. Кувшин с водой так и остался на столе для пикников. А рюкзак лежал под столом, все ремни застегнуты, шнуры завязаны. Только печенье исчезло. Мы потолковали об этом с Дорис. Я сказал, что, возможно, парень встретил кого-то на берегу и отправился с ним. Сами знаете, ни за что не угадаешь, что в голове у этих ребят. Но жена забеспокоилась, а вдруг он поскользнулся на камнях и утонул, вот я и вызвал патрульную машину».

Помощник шерифа и полицейский осмотрели место привала и не нашли ничего, что помогло бы им установить личность парня. Описание туриста, составленное со слов Хоули, было передано по радио в воскресенье вечером, но к моменту выхода газеты никаких откликов на это сообщение не поступило.

Как только история просочилась в печать, местная мельница сплетен принялась её перемалывать и выдавать бездну самых нелепых предположений, самых невероятных подробностей. Наверняка это похищение, говорили одни, понимающе кивая. Другие подозревали Хоули во лжи. «Не ешьте имбирное печенье!» — острили в кафе и барах.

Вполуха прислушивался к сплетням и Джим Квиллер, который много лет проработал газетчиком в Центре, как в Мускаунти называли мегаполисы, лежащие южнее, а теперь дважды в неделю писал для «Всякой всячины». Он не только взял интервью у Хоули и других рыбаков, но даже провёл какое-то время на воде, среди «тружеников озера» и полутонны скользкой рыбы, и лично убедился в безосновательности досужих вымыслов. Впрочем, чего ещё ожидать от общества, на одном полюсе которого лодочники, а на другом — сухопутные крысы? Исчезновение туриста возбудило в Квиллере профессиональное любопытство. В прошлом криминальный репортёр, он сохранил сыщицкий интерес к раскрытию тайн.

В Пикаксе, главном городе округа (население — три тысячи человек), Квиллер слыл знаменитостью. Его колонку «Из-под пера Квилла» читали девяносто процентов подписчиков — больше, чем ежедневный гороскоп. Где бы Квиллер ни появлялся, он сразу же привлекал к себе внимание: симпатичный мужчина лет пятидесяти, хорошо сложенный, ростом шесть футов два дюйма, с великолепными, немного обвислыми усами, выдававшими меланхолический темперамент. Глаза у Квиллера были грустные и проницательные, но друзья знали, что он человек дружелюбный, остроумный, охотно оказывает услуги и обожает угощать приятелей обедом.

В пользу Квиллера говорило и кое-что другое. Он был филантропом невероятной щедрости. Когда-то, работая журналистом в Центре, Квиллер тянул от получки до получки и даже подумать не мог о том, чтобы скопить какие-то деньги. И вдруг небывалый случай, о каких пишут в романах, сделал его самым богатым человеком в центральной части северо-восточных штатов. Квиллер унаследовал состояние Клингеншоенов, накопленное ещё в те времена, когда округ черпал богатство из недр земных и никто не платил налоги. Что касается первого Клингеншоена, то он занимался довольно сомнительным, но доходным бизнесом.

Для Квиллера сама мысль о свалившемся на него капитале была тяжким бременем, она выматывала его и приводила в замешательство, пока он не догадался наконец создать в Чикаго Фонд Клингеншоенов. Теперь эксперты Фонда К. вкладывали его деньги в различные проекты на благо общества, а сам Квиллер волен был писать, читать, сибаритствовать и заниматься частными расследованиями. Жители Пикакса, независимо от возраста и дохода, любили посудачить о Квиллере, о нём говорили в клубах, супермаркетах, по телефону.

— Славный парень! Не заносчивый. Всегда здоровается. Ни за что не скажешь, что миллиардер.