Давиде Морозинотто - Громкое преступление в парижском банке

Луноброд осёкся на полуслове, потому что с крыши раздался неудержимый раскатистый хохот:

– ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!

– Что это? – мяукнул кот-американец, резко вскочив на лапы.

– ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!

Из-за покосившегося дымохода сначала показался чёрный пупырчатый нос, потом пара обвислых усов и наконец совершенно облезлая лапа. Всё это принадлежало Додо Марсельезычу – тощему, как килька, бродячему коту с обгрызенным ухом и шрамом на глазу.

– Додо! – зашипел Луноброд. – Что ты там прячешься? Может, шпионишь за нами?

– Ещё чего! Ей-ей, умру от смеха! – воскликнул Марсельезыч, держась за живот. – …Подхожу я к чердаку… Хи-хи-хи… И вдруг слышу такие интересные разговоры… Гы-гы-гы!

Тут бродяга снова прыснул со смеху:

– А-ха-ха-ха! Пёс меня укуси, ну и дела! Луноброд отправляется в салон красоты, чтобы напудрить мордочку! Тоже мне денди нашёлся!

– А что такое «денди»? – Из-за спины чёрного кота выглянул Помпончик.

Это был полосатый котёнок с озорной физиономией. Не так давно Додо взял над ним шефство, чтобы обучить всем хитростям бродячей жизни.

– Если Додо ещё раз произнесёт слово «денди», то узнает где раки зимуют, – угрожающе мяукнул Луноброд, выпуская когти.

– Денди, денди, денди! – повторял Додо, с вызовом поднимая шерсть на загривке.

Луноброд уже приготовился к прыжку, чтобы укусить бродягу за ухо, как Жозефина дёрнула чёрного кота за хвост.

– Опять вы за своё! Вечно цапаетесь! – возмутилась сиамская кошка. – Слушай, нет ничего плохого в том, чтобы по важному случаю привести себя в порядок. Кстати, Додо, тебе тоже не повредит забежать в салон красоты. От тебя идёт какой-то странный запах…

– Натурально. Так пахнут тухлые рыбьи головы! – с гордостью ответил Марсельезыч. – А знаешь ли ты, что я навожу ужас на всех торговцев рыбой на Монмартре?

– Не знаю, как там на Монмартре, но мой нос уже в ужасе. Так что пара пшиков одеколона всем пойдёт на пользу! – воскликнула Жозефина тоном не терпящим возражений. – Марш за мной!

Она направилась было на крышу, но заметила, что никто и лапой не двинул. Красавица обернулась:

– Что же вы?

– И мне нужно туда идти? – пробурчал малыш Помпончик. – В салон красоты?!

Последние слова он произнёс так, будто речь шла о полёте на Луну.

– Если пойдёшь в салон, сможешь поиграть со шляпками и плащами клиентов, – с ободряющей улыбкой ответила Жозефина.

– Ух ты! – обрадовался котёнок и с живостью подбежал к кошке.

Додо и Луноброд покосились друг на друга в последний раз. Затем они глубоко вздохнули и побежали за хвостиком Жозефины.

Салон «Шанталь» располагался в квартале Марэ́ на самой элегантной улице Парижа – улице Сен-Антуан. Тротуары там блестели, словно их начистили воском, а в тени деревьев прятались изящные кованые столики уличных кафе.

Там находился и полицейский участок, хорошо знакомый котам-детективам. Чтобы не привлекать внимания жандармов, мяуки решили прокрасться под столиками кафе. Коты лавировали под ногами у официантов с удивительной ловкостью.

А надо сказать, что у полицейских была одна скверная привычка – повсюду брать с собой собак. Коты называли их слюнтяями или пустолайками .

Удивительное дело! По неизвестной причине жандармы Парижа питали странную любовь к вечно тявкающим, задиристым и бестолковым псинам. А ведь разумнее было бы доверять более сообразительным и (будем смотреть правде в глаза) куда более опрятным котам! Например, у инспектора Рампье (его недавно перевели на работу в этот полицейский участок) была самая несносная пустолайка на свете. Здоровенный бульдог по кличке Кошмар.

– А я Кошмара не боюсь, – заметил Додо. – Когда на набережной Сены устроили облаву, он, едва увидев меня, пустился наутёк…

– Сдаётся мне, что он сбежал от твоего запаха тухлой барабульки! [1] Барабулька – это усатая рыба, которая обитает в Атлантическом океане, а ещё в Средиземном и других морях. Её усики немного напоминают бороду (прим. переводчика). – усмехнувшись, мяукнул Луноброд.

Бродяга хотел ответить что-то в том же духе, но вдруг раздался крик Жозефины:

– Берегись, Додо!

Марсельезыч вовремя отскочил в сторону – острый каблук едва не пронзил его хвост. Туфелька на шпильке принадлежала молодой даме в красной шляпке, которая одиноко сидела за столиком и с отрешённым видом потягивала черничный сок без льда.

– Клянусь своими усами! – пробурчал Додо. – Ещё чуть-чуть – и этот каблук продырявил бы мне хвост!

– Ну и ну, – воскликнул Луноброд, наморщив нос. – И зачем только люди носят туфли с шилом на подошве! Так и до беды недалеко!

После этой маленькой заминки наши коты наконец добрались до знаменитого салона мадемуазель Шанталь.

Элегантное заведение манило золочёной вывеской и роскошной витриной, сквозь которую был виден просторный салон, пол из мрамора, солидные кожаные кресла, мебель из красного дерева и огромные сверкающие зеркала.

На улице было светло, но в зале горели тысячи ламп – их лучи освещали изящные причёски красавиц, клиенток салона. Тут из парадного входа выскользнула грациозная кошечка.

Её модная тёмно-серая шубка отливала лиловым блеском, словно небо перед грозой. Глубокие глаза вспыхивали оранжевым светом, а по повадкам было видно – эта кошка привыкла к роскоши.

– Коко! – окликнула её Жозефина. – Я как раз тебя ищу!

Кошка-модница удивлённо распахнула глаза:

– Жозефина! Вот так сюрприз! Как поживаешь? И что за благородные коты рядом с тобой? Видимо, друзья из «чердачного клуба», о котором ты так часто рассказывала.

– Именно так, дорогая моя, – промурлыкала Жозефина. – Это Мистер Луноброд…

– Приятно познакомиться, – воскликнул чёрный котяра и церемонно поцеловал лапку Коко.

– А это малыш Помпончик, – продолжила Жозефина, указывая на котёнка.

– Привет! – сказал Помпончик, озираясь и высматривая, с чем бы поиграть. Затем он увидел, как сверкает шёрстка Коко, и воскликнул: – Ух ты, мяухты! Не шубка, а просто блеск! Ты – вылитый морской котик!

Коко подскочила от изумления, но тотчас взяла себя в лапы:

– Гм… Спасибо, дорогой. Думаю, что это был… оригинальный комплимент.

– А вот и Додо Марсельезыч, – сказала Жозефина, представляя последнего друга.

Додо хотел что-то сказать, но язык у него почему-то прилип к горлу, и бродяга смущённо закашлялся. Хорошо ещё, что коты не краснеют, иначе Додо стал бы пунцовым как рак.