Оксана Иванова - Играют все

Лисенок проводил их задумчивым взглядом и отправился к Боксеру. Пес, устав от шума, с финальным свистком поспешил домой и к приходу друзей уже вскипятил самовар. Боксер беспокоился за предстоящую игру с «Сиамами», но говорить о ней не стал: видел, что лисенка волновало другое. Пудели так и не подошли к ним за целый день. И матч «Енотов» смотрели с другой стороны трибун, отделившись от всех.

– Может быть, мы потеряем друзей, – неуверенно сказал Чемпион.

– Не обязательно, – ответил Боксер. – Победа показывает, что ты можешь. А поражение – чего ты стоишь. Достойно проигрывать умеют единицы. Но я почему-то думаю, пудели умеют.

Лисенок вздохнул. Он вспомнил, как пудели предлагали ему мячи и с готовностью объясняли игровые приемы. Все команды держали особые умения в тайне. Кроме пуделей. Однажды фенек видел, как Этьен учил бельчат своему коронному пинку в прыжке. Размышления Чемпиона прервало какое-то царапанье.

На ступеньке стоял Этьен и скреб лапой по крыльцу. В зубах он держал перевязанный бечевкой торт. Из-за ворот опасливо выглядывали остальные пудели. Они нетерпеливо повизгивали, но переступить границу сада не смели. Угрюмое одиночество Боксера давно стало легендой в городе. Даже Зайка-почтальон не кричал ему «Почта!», а тихонько подбрасывал газету на крыльцо. Поэтому пудели, сметающие на пути все преграды, к Боксеру заходить не спешили.

– Похоже, мое тихое жилище уже никогда не будет тихим, – хмыкнул Боксер.

Головы в воротах пропали, только кое-где высовывалось любопытное ухо. Этьен неуверенно поставил торт. Он никак не мог понять, сердится пес или нет.

– Мы пришли! – сказал он и переступил с лапы на лапу.

– А чего не заходите? – спросил Боксер.

– Растерялись, – честно ответил Этьен и повернулся к воротам. – Ребята, добро!

Десять пуделей влетели на террасу и чуть не сбили Боксера с лап. Они немедленно устроили возле него кучу-малу, но облизать так и не решились. Маркиз, который уже считал дом с террасой родным, накрыл на стол. Лисенок подошел к Этьену.

– Я так рад! – он вдруг вспомнил о важном. – Вы завтра с «Енотами». У них хвосты!

Этьен засмеялся.

– Изучили мы эти хвосты вдоль и поперек, не первый год их знаем! Сегодня еще раз посмотрели, нарочно подальше ушли, чтобы никто не отвлекал. Но мы, как бы ни сыграли, чемпионами уже не станем. У нас одна ничья, как у «Енотов». Главный спор между вами и «Сиамами». Вам завтра надо бороться!

– Будем бороться! – пообещал лисенок. – Я уже не так боюсь, что уши меня подведут. Почему-то раньше я ими играть не мог...

Боксер оторвался от торта:

– Не мог, потому что не верил. «Сиамы» первыми сказали, что уши тебе мешают. И ты даже сомневаться не стал. А услышал бы первым Маркиза, знал бы с самого начала: у тебя выдающиеся уши. И вообще! Это твои уши, и нечего слушать ими всяких ослов, хоть они и коты. Кто будет овсяное печенье с молоком?

– Я! – хором сказали одиннадцать пуделей, восемь котов, волчонок и лисенок. А Мопсик застучал по столу миской и облизнул нос.

Утром Маркиз собрал всех на поляне, куда команда иногда приходила разминаться. Но Чемпиона не позвал.

– Ребята, – сказал он, – если мы сегодня выиграем, то получим Волшебный кубок. Я понимаю, рано об этом говорить, но потом не будет времени. Награждение сразу после матча, и либо мы потеряем Стадион, либо должны будем загадать общее желание. Мы ни разу вместе это не обсуждали. Восьмой, ты чего хочешь?

– Чтобы у лисика уши наладились! – волчонок вспомнил, как Чемпион защищал его на тренировке. – Если одному плохо, всем плохо. Мы же команда!

– А свое желание? – настаивал Маркиз.

– Так я ж его на свалке исполнил! – Восьмой фыркнул – до чего глупый сегодня пятнистый кот. – Там я нашел разных своих друзей!

– Да уж, – Первый Серый потер затылок, – это был твой звездный час.

– Есть еще желание, – сознался волчонок, – но кубок для него не нужен. Боксер сказал, я сам могу.

Восьмой вдруг заволновался:

– А что, у кого-то другие желания? Я думал, мы все за лисика играем. И за Стадион, конечно.

Первый Серый оглядел котов. Шестеро ответили сдержанными кивками.

– Про нас ты знаешь, – сказал Первый Маркизу. – Мы за Чемпиона хвосты отдадим. Хочет другие уши – не вопрос. Хотя по мне так и эти отличные. Мопсик, у тебя какое желание?

Мопсик завилял хвостиком.

– У меня желание овсяного печенья! Потом, чтобы злые породистые котики проиграли. И чтобы «Пудели» не запутались в «Енотах». У меня от одного их вида полосатого голова кружится!

Но Этьен знал, что говорил. Пудели и в самом деле не боялись полосатых хвостов. Они как будто вообще их не замечали.

На матче «Пуделей» с «Енотами» Стадион шумел так, что дрожали трибуны. За время игры было забито целых восемь голов! Матч завершился со счетом три-пять. Болонки чуть не сошли с ума от счастья. Когда «Пудели» забили пятый финальный гол, собачки подхватили орущую Белку и потащили ее фотографировать победителей. Белка упиралась и рвалась к капитану Енотычу, которого объявила звездой футбола и лучшим игроком, несмотря на поражение.

«Сиамы» игру за третье место пропустили. Им было все равно, кто победит. Их интересовал один матч – свой собственный. Финальный.

Лисенок так волновался, что отстал от команды по дороге на Стадион. Казалось, только вчера он бросил письмо в волшебный мяч. И не было ни Семерых Серых, ни вратаря, ни надежды. А сегодня они выходят на поле против самой сильной команды в городе.

– Почему?! – Чемпион в отчаянии обернулся к Боксеру. – Почему тот, кто построил Стадион, не придумал защиты от злых желаний?

– Наверное, его построил волшебник с очень добрым сердцем. Вот как у тебя, – Боксер легонько ткнул лисенка лапой. – Стадион не всемогущ. Он отвечает за честную игру и равные условия. Но хороший спортсмен не обязательно хороший зверь. Впрочем, Стадион не такой уж беззащитный. Он, конечно, не может выгнать «Сиамов», раз они не нарушают правила. Но он может выбрать среди всех зверей одного маленького лиса, который не испугается трудностей и найдет себе друзей, таких же отважных и добрых. Иди, маленький лис. Тебя ждет команда.