Роберт Стайн - Улыбаемся и гибнем!

Я ничего толком не ответила. Вроде пробормотала «спасибо» и повесила трубку.

Я слишком переживала из-за Сэмми. Мама и папа отвезли его в больницу. Там ему всю ночь делали анализы.

Наконец, мама позвонила.

— Ну что там? — воскликнула я. — Как Сэмми?

— Врачи в полном недоумении, — сказала мама. Голос у нее был севший. В нем звучала страшная усталость. — Говорят, у Сэмми могла произойти аллергическая реакция на что-нибудь, что он съел. Но Сэмми все рассказывает им какую-то дикую историю про фотоаппарат.

«Ну хоть жужжать перестал!» — подумала я.

— Знаешь что? — сказала мама. — Те твои одноклассницы, как бишь… Бекка и Грета? Они проходили осмотр в соседнем кабинете. Какие-то проблемы с кожей. Прямо как в той истории, что ты мне рассказывала. Разве не странно?

Я бухнулась на колени. И осознала, что прижимаю телефон к уху с такой силой, что болит голова.

Я сделала долгий, глубокий вдох. Но это не помогло.

— Я позвоню тебе, когда мы узнаем больше, — пообещала мама и нажала отбой.

Разумеется, я знала, что за беда приключилась с Сэмми. И с Беккой и Гретой. Это все зловещий фотоаппарат.

Только кто бы мне поверил? Мама по-прежнему считает, что это моя выдумка!

Я скрестила пальцы и стала молиться, чтобы доктора нашли способ помочь Сэмми, Бекке и Грете.

Фотоаппарат был спрятан в глубине моего стенного шкафа. Я всю ночь не смыкала глаз, думая о нем.

Примерно в три часа утра я составила план. Отчаянный план, как уничтожить фотоаппарат. И обратить вспять все зло, сотворенное им. И спасти собственную жизнь.

Это была безумная надежда. Но это был единственный план, который я смогла придумать.

Я взглянула на часы над камином. Пора идти в школу и делать большое фото для ежегодника.

— Ты победила, Джули, — пробубнила я себе под нос. И с горечью закатила глаза. — Да уж. Конечно. Победила так победила.

Я представила свое фото, которое сделал Сэмми.

Я буквально видела себя падающую… падающую вниз головой… вопящую от ужаса.

Я обхватила себя руками, чтобы унять дрожь.

Неужели и эта фотография воплотится в реальность? Неужели мне суждено упасть с того высокого трамплина?

Или мой план все-таки спасет мне жизнь?

Был яркий солнечный день. На голубом небе — ни облачка. Теплый ветерок трепал флаг перед школой и шептался в листве.

Обогнув школу, я подошла к зданию бассейна рядом с футбольным стадионом. Здание было длинным, невысоким, белого цвета. Солнце переливалось золотом в широких стеклянных дверях.

Когда я открыла дверь, навстречу пахнуло теплом. Громкие голоса и смех разносились эхом в белых кафельных стенах.

Учителя уже согнали свои классы в пустой бассейн. Ребята смеялись и подшучивали друг над дружкой — одним словом, веселились.

Я вздохнула. Я знала, что мне сегодня будет не до веселья. Подняла глаза на высоченный трамплин… По спине пробежал холодок.

Металлическая лесенка тянулась к голубой платформе на вершине. Ступеньки были узкие и крутые. Сама платформа находилась гораздо выше, чем я помнила.

Я вообразила, как лечу с трамплина головой вниз. Я воображала это себе тысячу раз за ночь. Но сейчас это казалось куда более реальным.

Так я стояла, оцепенев, с двумя фотоаппаратами на шее. Голоса ребят разносились над бассейном…

— Ну что, народ, поплыли!

— Наперегонки?

— Эй, Таня, ты надела его? Ну, то бикини со стрингами?

— А спасатель нам не нужен?

Кто-то схватил меня за руку, и я вскрикнула.

— Мистер Уэбб! Привет!

— Все готовы, Джули, — сообщил он. — Еще раз хочу поздравить с победой в конкурсе. Не сомневаюсь, ты проделаешь великолепную работу.

Мы дружно подняли глаза на трамплин.

Если б мистер Уэбб только знал, что посылает меня на верную гибель!

А он улыбнулся и указал мне на лесенку. После чего показал два больших пальца:

— Ни пуха ни пера!

Божечки. Ни пуха ни пера? Да уж, мягкого приземления не предвидится!

Я повернулась и быстрым шагом направилась к лестнице. Какие-то ребята из моего класса кричали мне:

— Джули, ты собралась нырять?

— Я тебя подхвачу!

— Сфоткай меня сейчас! А то вдруг до вершины не доберешься!

Ха-ха.

Из-за лесенки вышел Дэвид. На его шее болтались целых три фотоаппарата.

Он пристально посмотрел на меня. Лицо его было напряжено.

— Джули, ты уверена, что хочешь уступить это дело мне? — спросил он.

Я кивнула:

— Я же говорила тебе вчера. Я только недавно обнаружила, что страшно боюсь высоты.

— Но… ты же так старалась во время нашего состязания, — проговорил он.

— Подумаешь, — ответила я и подтолкнула его к лесенке. — Давай. Сделай это. Снимай, Дэвид. Развлекайся.

Я отошла над и стала смотреть. Дэвид взялся за перила и начал подниматься.

Ребята в бассейне стали тыкать пальцами и что-то кричали, когда Дэвид полез наверх. Его ботинки лязгали по металлическим ступенькам. Каждый стук отдавался у меня в ушах.

Подбежал мистер Уэбб и схватил меня за плечо.

— Джуди, в чем дело? — возмутился он. — Почему Дэвид делает это вместо тебя?

Я вздохнула:

— Это очень долгая история…

Мистер Уэбб хотел задать мне еще кучу вопросов. Но я отвернулась, чтобы проследить за Дэвидом. Он преодолел уже половину пути, поднимаясь медленно, но уверенно.

Дэвиду там ничего не грозит, убеждала я себя. Зловещий фотоаппарат заснял не его падение. Так что он и не упадет.

Оставаясь внизу, я надеялась разрушить заклятие фотоаппарата.

В этом и состоял мой гениальный план.

Если я не поднимусь на трамплин, фотография с моим падением не сбудется. Я одолею магию фотоаппарата. Не дам предсказанию свершиться.

Когда Дэвид вышел на платформу, ребята в бассейне притихли. Склонившись над перилами, он поднял один из своих фотоаппаратов.

— Ребята! Послушайте меня, ребята! — кричал мистер Уэбб. — Посмотрите на Дэвида и улыбнитесь. Не двигайтесь. Он достаточно высоко, чтобы захватить в кадр вас всех.

Стоя у подножия лестницы, я задрала голову и посмотрела на Дэвида. Он стоял наверху, опершись на металлический поручень.

Сложив ладони рупором, мистер Уэбб прокричал ему:

— На счет «три»!

И снова повернулся к ребятам в бассейне:

— Все улыбнулись! Улыбнитесь Дэвиду. Это станет классикой!

Ясное дело, Дэвид есть Дэвид. Он не стал ждать, пока мистер Уэбб досчитает до трех. Он вышел на трамплин. Потом поднял фотоаппарат и принялся щелкать снимок за снимком.

Он опустился на колени, чтобы быть поближе к ребятам. Затем подался далеко вперед, чтобы захватить в кадр ребят в мелком конце бассейна.

Я поняла, что не дышу.

Он не упадет, твердила я себе. Фотография изображала мое падение — не Дэвида.

Я медленно выдохнула.