Роберт Стайн - Зов маски

ПРИЗРАЧНЫЙ ТЕАТР

ПРЕДСТАВЛЯЕТ

ВОЛШЕБНИК МОНДО ПЯТЬ ЗВЁЗД!

Я ПРЕДРЕКАЮ ОШЕЛОМИТЕЛЬНЫЙ УСПЕХ!

— МАДАМ РОК

ВОТ ОН ЕСТЬ…

…А ВОТ ЕГО НЕТ!

Я включила в подвале свет. Потом взялась за металлические перила и сделала первый шаг вниз. Под ногою скрипнула ступенька. Словно мышь пропищала.

Я сделала еще один шаг, щурясь от непривычного света. Холодные ступени студили мои босые ноги. Я приподняла подол своей длинной ночной сорочки, чтобы не запнуться об него по дороге вниз.

Растрепанные со сна каштановые пряди волос спадали мне на лицо. Я убрала волосы за плечи одной рукой. Рука дрожала от страха.

Внизу загудела, включаясь, печь. Еще одна ступенька взвизгнула под ногами. Я замерла на середине лестницы.

— Что же я делаю?

Произнесла я эти слова — или только подумала?

Зачем я посреди ночи тайком спускаюсь в подвал?

Это была не моя идея. Мне не хотелось этого делать. Меня тянуло туда… тянуло против воли.

Карли Бет… Карли Бет… — взывала ко мне ужасная маска. Безобразная маска, Маска Одержимости, что пыталась однажды разрушить мою жизнь… лишить меня рассудка… обратить во зло…

И теперь она призывала меня. Заставляла спускаться по лестнице и брести вперед, босиком, по холодному полу подвала.

Карли Бет… Карли Бет…

Я осознавала, что не сплю. Слишком явственным было чувство страха. Я включила свет в игровой комнате. Лампа на потолке вспыхнула, осветив красные виниловые стулья и диван. Я вцепилась в край столика для пинг-понга. Я пыталась остановить себя. Пыталась удержать себя на месте.

Но слишком сильно было притяжение маски.

Я вдруг почувствовала себя ужасно маленькой и слабой — словно пылинка, засасываемая мощным пылесосом. Мои пальцы соскользнули со стола. Я заковыляла вперед, пальцы ног утопали в длинном белом ворсе ковра.

Мои плакаты с лошадьми… красные настенные часы… старый трехколесный велосипед моего брата Ноа… дверца шкафа, оклеенная семейными фотографиями… все слилось в расплывчатой дымке, когда я, шатаясь, брела вглубь подвала.

К кладовой в дальнем его конце. К горе картонных коробок и старой мебели, через груды детских игрушек, ветхой одежды и макулатуры. Там похоронила я маску. Глубоко-глубоко под грудами ненужного хлама, где никто, никогда не смог бы ее найти.

А теперь она звала меня… влекла меня к себе…

Карли Бет… Карли Бет…

Быть может, ее шепот звучал только у меня в голове? От звука ее голоса, взывающего ко мне по имени, ледяная дрожь — волна за волной — прокатывалась вниз по загривку.

Я знала, чего она хочет. Знала, зачем она разбудила меня и вытащила из спальни.

Она хотела, чтобы я откопала металлическую шкатулку, в которой похоронила ее. Чтобы отперла шкатулку и освободила ее. Чтобы надела ее, как в прошлом году. Чтобы снова позволила ее злобе мной завладеть.

Маска Одержимости готова была вновь подчинить себе мой разум и заставить меня творить зло.

Я не могла этого допустить. Я никогда не позволю этому случиться снова.

И тем не менее, я была здесь, стояла посреди темной кладовой. Вглядывалась в груды картонных коробок и старой мебели. Я была здесь, и ничего не могла с этим поделать.

Мои ноги тряслись, когда я взяла первую картонную коробку. Вся дрожа в своей тоненькой ночной сорочке, я сняла коробку с груды хлама, поставила на пол. И сразу же потянулась за следующей.

— Я не могу остановиться! — проговорила я сдавленным шепотом.

Мне хотелось отвернуться. Хотелось бежать. Вместо этого я наклонилась и вытащила из тайника металлическую шкатулку. Старую черную шкатулку с тяжелой защелкой. У меня вырвался испуганный вздох. Шкатулка была горячей!

Что же я делаю? Почему не могу остановить собственные руки?

Сердце мое упало. Со сдавленным стоном я отперла шкатулку и приподняла крышку.

Маска, сложенная внутри шкатулки, испускала таинственное зеленое сияние. Я смотрела на два ряда острых кривых клыков. Толстые резиновые губы кривились в торжествующей усмешке.

— Стой, Карли Бет! Стой! Не делай этого! — молила я саму себя.

Но я больше не владела собой. Взявшись одной рукой за бугристый безволосый затылок маски, я извлекла ее из шкатулки.

— О-о-о-о-ох! — простонала я. На ощупь маску невозможно было отличить от человеческой плоти.

Заостренный подбородок ходил ходуном. Резиновые губы причмокивали.

Я не могла дышать. Грудь, казалось, вот-вот взорвется.

Я выронила шкатулку и подняла безобразную маску высоко над головой. Пустые глазницы расширились. Губы, похожие на жирных червей, все так же причмокивали.

Холод подвала охватил меня. Я чувствовала, как напряглись все мои мышцы. Все тело мое закостенело от страха.

Я начала опускать маску… опускать ее себе на голову…

Я чувствовала, как теплая резина коснулась волос. Я потянула ее вниз. Горячая, словно человеческая кожа, маска заскользила по моему лбу.

А потом…

— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ! — вырвался у меня отчаянный крик.

Крик, в котором смешались воедино ярость и страх.

Звук собственного крика придал мне сил. И, рванув маску вверх, я содрала ее с головы.

— НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!! Тебе не одолеть меня! Я никогда не надену тебя, никогда, никогда, никогда!

Обеими руками вцепилась я в бородавчатые щеки маски. И чуть не задохнулась, когда теплые резиновые губы вновь начали причмокивать.

Губы раздвинулись, обнажая клыки.

И Маска Одержимости разверзла рот в протяжном, душераздирающем ВОПЛЕ!

На следующий день мы с моей подругой Сабриной Мэйсон пришли на остановку и сели в автобус. Каждый день после уроков мы ездили на внеклассные занятия.

— Карли Бет, с тобой все в порядке? — спросила Сабрина, сбрасывая с плеч рюкзак. — Выглядишь не лучше бяки, что выкашляла вчера моя кошка.

Я засмеялась:

— А ты не приукрашиваешь?

Мы с Сабриной с третьего класса не разлей вода. Поэтому, как правило, можем говорить без обиняков, не боясь друг друга задеть.

Нам обеим по двенадцать лет. Однако Сабрина выглядит как минимум на шестнадцать. Она высокая, смуглая, грациозная, и со своими длинными черными волосами и огромными черными же глазами выглядит сногсшибательно.

Мне же «повезло» иметь физиономию крошки-эльфа, маленький носик пуговкой и тощее мышиное тело. На самом деле, я на месяц старше Сабрины. Но меня постоянно принимают за ее младшую сестру!

Автобус подпрыгнул на колдобине. Мы с Сабриной чуть не впечатались лбами в спинки передних сидений. Мы побросали рюкзаки на пол. Сабрина принялась завязывать волосы в хвост.

Она повернулась ко мне:

— Итак? Дай угадаю. Ты провела бессонную ночь в раздумьях о Гэри Стедмэне.

— Что? — Я с силой пихнула ее в плечо. — Алло-о? Земля вызывает Сабрину. Не втюрилась я в Гэри Стедмэна.