Евгений Рудашевский - Город Солнца. Стопа бога

– А когда ты расшифруешь последнюю тетрадь, что будет после этого? – спросила Аня. – У тебя есть…

– Всё готово.

– Что? – насторожилась Аня.

Максим показал ей телефон. Старенькая «Моторола»-раскладушка с чёрным корпусом и серым ободком вокруг внешнего экрана.

– Прочитай сообщения.

– Какие?

– Их там немного, не ошибёшься.

По словам Максима, телефон ему ещё в Ауровиле передала Лиза. Максим не знал, чего она добивалась, и ни разу им не воспользовался – до сегодняшнего утра.

«Как там Сальников?» – первая эсэмэска от Максима.

Ответ пришёл через сорок три минуты. Следующие ответы приходили почти мгновенно.

«Так это ты его?» «Не думала, что сможешь. Молодец. Почему не убил?» «Он бы убил». «Ты бы многих спас, уж поверь. Так почему? Не хватило духу?»

«Бессмысленно оглядываться на свою мораль, когда оцениваешь возможные последствия. На мораль можно оглядываться лишь перед тем, как совершить отдельно взятый поступок».

«Ты это серьёзно?» «Интересно. Ты мне написал только для этого?»

«Предлагаю обмен».

«Поподробнее».

«Я расшифровал тетради отца». «Отдам всё, что есть. Ты знаешь, мне нечего скрывать. А вы привезёте Диму».

Перед следующим ответом была пауза в несколько минут.

«Куда и когда?»

«Лех. Послезавтра. Семь вечера».

«Где конкретно?»

«Напишу за час до встречи».

На этом переписка прервалась.

Аня вернула телефон Максиму. Почувствовала облегчение от одной только мысли, что послезавтра всё закончится, однако запретила себе расслабляться. Слишком часто за последний месяц ей казалось, что история со Скоробогатовым вот-вот завершится.

Максим сел за письменный стол. Наконец взялся за уже заветренный и к тому же надкусанный котёнком завтрак. Сам котёнок проснулся и теперь, пошатываясь на тонких лапках, тёрся о руку Максима. Попытался укусить за локоть, в итоге обхватил его в борцовском захвате и повалился на стол.

Аня тем временем рассеянно смотрела на обложку Нарайана. Разглядывала изображённого на ней кентавра с серьгами и слона с китовым хвостом. Повернула книгу и заметила, что на её бежевом облупленном корешке снизу видна сделанная от руки надпись: 209.

– Что это? – спросила Аня. – Тут какое-то число.

Максим, отложив недоеденную лепёшку, сказал, что такие числа проставлены на всех книгах.

– На «Городе Солнца» тоже что-то было, – вспомнила Аня.

– Да. Сто семьдесят.

– И что это значит?

– Значит, что «Город Солнца» когда-то стоял здесь, в этой библиотеке. Думаю, отец просто отмечал последовательность книг.

– Зачем?

– Хотел точно знать, сколько их. Боялся потерять. Не знаю.

Аня приблизилась к врезанному в стену книжному шкафу. Киран, всё ещё лежавшая на подушках, внимательно следила за ней.

– Странно, – промолвила Аня. – Тут все книги не по порядку. Триста девяносто, восемьсот сорок три, сто тридцать два… Но при этом вроде бы порядок есть.

Осмотрев полки, Аня убедилась, что книги распределены тематически. Антропология, археология, сборники исторических документов – на английском. Множество книг на незнакомых языках. Санскрит или хинди. И что-то похожее на арабский. Отдельно, в самом низу, стояли книги на русском языке. Блаватская, Гумилёв, Мережковский, Рерих. Там же раньше стоял Нарайан, сейчас его место пустовало – в плотном ряду книг зияла узкая брешь. Мéста для «Города Солнца» тут не нашлось бы.

– Книги расставлены по алфавиту, – не унималась Аня. – Ну, те, что я вижу. А числа все перепутаны. Семьсот три, триста сорок шесть, тысяча двадцать один… И чем толще книга, тем больше число. Хотя нет, не всегда. Вот два почти одинаковых тома, на одном – восемьсот двадцать, а на другом – четыреста четырнадцать.

– Может, раньше они стояли не по алфавиту, – осторожно предположил Максим.

Подхватив на руки котёнка, вышел из-за стола и приблизился к Ане. Киран, лежавшая сбоку от них, тоже встала. Принялась с наивной серьёзностью осматривать корешки.

– Раньше библиотека была больше, и там был другой порядок. А сюда отец перевёз только самое ценное и поставил всё иначе, – продолжал рассуждать Максим.

– Твой папа никогда ничего не делал просто так, – прошептала Аня, вспомнив слова брата, и тут же вскрикнула: – Вот! Две разные книги стоят под одним номером. Четыреста сорок семь! Значит, это точно не порядковые номера.

Максим передал котёнка Киран, а сам принялся вновь осматривать проёмы, отделявшие торцы встроенного шкафа от каменной кромки стены. Такие проёмы были по бокам и сверху. Внизу шкаф плотно врастал в каменную перемычку, отделявшую его от деревянного плинтуса. Ничего интересного Максим не заметил. Стал поочерёдно дёргать полки. Затем принялся снимать книги, бережно складывал их на пол в неизменном порядке и осматривал заднюю стенку.

– Думаешь, тут что-то спрятано? – Аня распахнула шторы, впустила дневной свет.

– Дима искал бы скрытый рычаг или что-то вроде того.

Максим, взяв стул из-за письменного стола, теперь снизу доверху осмотрел книжный шкаф. Простучал стенки. Ничего не нашёл. Ни рычагов, ни углублений под ключ, как это было в Ауровиле.

– А эта женщина, она ведь могла переставить книги, – с отчаянием проговорил Максим.

– Нет, – Аня качнула головой. – Рашмани сказала, что убирает тут, но ничего не трогает. Она даже блокноты Сергея Владимировича и фотографии оставила на месте.

– Может, ты? – Максим с улыбкой посмотрел на маленькую Киран.

Девочка, конечно, не поняла русских слов, однако на всякий случай покрепче обхватила вырывавшегося котёнка, будто Максим решил отчитать того за надкусанные лепёшки.

– Что будем делать? – спросила Аня, когда они расставили книги по полкам.

– Всё видимое нами – только отблеск, только тени от незримого очами . – Максим отошёл на середину комнаты. – Будем смотреть лучше, вот что.

Вернулся за стол. Доел последнюю лепёшку и замер, устремив невидящий взгляд куда-то совсем далеко – в места, Ане недоступные и непонятные.

– Может, это очередной шифр? – наконец промолвил Максим.

– Тут же одни цифры!

– Ну, что-нибудь вроде омофонического шифра замены…

– Это что?

– Так бывает, я читал. Все часто встречающиеся буквы заменяют не одной буквой, а поочерёдно разными числами. Например, если буква «О» встречается в одиннадцати процентах из ста, то ей на замену дают сразу одиннадцать чисел. Букве «Р», соответственно, – пять чисел. В итоге, если используешь частотный анализ, получишь ровно один процент на все использованные числа. Вот только… чисел тут маловато, да и с омофоническим шифром я точно не справлюсь.

– А может, мы опять всё усложняем, как и с тетрадями?

– Посмотрим.

Максим взял один из блокнотов Шустова-старшего. Подошёл к шкафу и принялся выписывать в него числа с корешков. Попросил Аню следить за его записями и сразу проверять их. Получилось семь фрагментов-полок, а в каждом из них – от двадцати одного числа до сорока трёх.