Евгений Рудашевский - Город Солнца. Стопа бога

Максим осмотрел обнажившиеся торцы. Теперь в проёмах виднелся с десяток запылённых шариковых направляющих, вроде тех, что крепят к выдвижным ящикам на кухне. Такие же металлические полозья, только более массивные, Аня разглядела с исподней стороны шкафа.

– Пока ничего, – озадаченно произнёс Максим.

– Может, ещё подёргать за полку? – предложила Аня.

– Есть идея получше.

Максим придвинул стул. Забравшись на него, дотянулся до верхней, прежде скрытой крышки. Обнаружил в ней углубление – сантиметра на четыре, не больше, но при этом вырезанное почти на всю площадь доски.

– Тайник! – Максим не мог заглянуть в него и обшаривал дно наугад.

Аня уловила шуршание. Там что-то было.

Чуть позже Максим принёс из хозяйственной комнаты лестницу. Забрался на неё, просветил тайник фонарём и убедился в скудности своего улова. Одна-единственная брошюрка, точнее даже проспект. И больше ничего. Ни надписей, ни дополнительных рычажков, ни лазерных дисков, ни кассет, ни новых тетрадей. Только проспект.

Максим устало сел на пол. К нему подсели и Аня с Киран. Девочка, правда, тут же поднялась – перетащила из угла подушки, легла на них животом и, подперев подбородок кулаками, стала прислушиваться к непонятной ей русской речи. Котёнок к этому времени куда-то запропастился.

– Что там? – Аня придвинулась к Максиму.

– Реклама. Может, отец вообще случайно её оставил. Держал что-то важное, а перед отъездом забрал. Слишком большой тайник для такой бумажки.

– Я уже сомневаюсь, что Сергей Владимирович вообще мог что-то сделать случайно .

Обычный лист формата А4, распечатанный на цветном принтере и сложенный книжкой. На первой страничке красовалось изображение сидячего Будды, дальше шёл текст с небольшими вкраплениями совсем уж крохотных картинок.

– Ты знаешь, что это? – Аня посмотрела на Киран.

– Майтрéя.

– Всё верно, – кивнул Максим. – Тут написано, что это тридцатидвухметровая статуя Будды Майтреи. Бодхисаттва грядущих дней. Будда, который появится среди людей в конце времён. Он обретёт просветление в кратчайший срок, потому что будет готовиться к нему все предыдущие жизни.

– Постой, так это статуя Будды… из будущего?

– Получается, так. Предвестник благословенной эпохи, что бы это ни значило.

– Там был папа, – невпопад сказала Киран.

– Ты говоришь про Суреша? – удивилась Аня.

– У Киран один папа, – девочка посмотрела на неё с недоумением.

– Тебе мама так сказала?

– Киран сама знает.

– А что он там делал?

– Помогал.

Аня вспомнила слова Рашмани о том, что Шустов-старший участвовал в восстановлении какого-то из здешних монастырей. Рассказала об этом Максиму.

– Значит, мы на верном пути, – ободрившись, кивнул он. – Тут написано, что статуя стоит на холме под одним из старейших монастырей в Нубрской долине – Дискит. Так… Монастырь относится к школе Гелугпа. Основан в четырнадцатом веке. Противостояние с древним Ладакхом. Это понятно, фортификация… Ничего интересного. Смотрим дальше.

Максим перешёл на последнюю страничку. Судя по голосу, отчаялся найти хоть какую-то зацепку.

– Статуя Будды была возведена в две тысячи шестом году. В две тысячи десятом освящена Его Святейшеством Далай-ламой.

– Незадолго до приезда твоего папы, – заметила Аня.

– На строительство и дальнейшее обслуживание статуи использовались деньги и золото благотворителей. Будда смотрит в сторону Пакистана и призван… это понятно. Смотровая площадка, прекрасный вид…

Максим замолчал. Ане было неудобно следить за мелким текстом, и теперь, почувствовав волнение Максима, ей пришлось чуть ли не навалиться на него, чтобы разглядеть следующие строки.

– Будда восседает на трёхэтажном святилище, – прочитала она вслух, – в котором выставлены священные тексты, старинные изображения будд, церемониальные маски и фигурки. А непосредственно под его стопами расположены витрины с артефактами и семейными реликвиями, выставленными в память о благотворителях прошлых и настоящих.

– Под его стопами…

– Поймёт истинный паломник, когда поднимется к стопе бога . – Аня, поражённая тем, что даже эта подсказка, в сущности, могла оказаться многоразовым ключом, посмотрела на Максима. – Ты уверен?

– Вообще странно. Буддизм призывает не искать прибежище в мирских божествах. Будда не бог. Он человек. Хотя индусы считают Будду одним из земных воплощений бога Вишну, а на пике Адама стопу Будды, по сути, приравняли к стопе бога Шивы. Да и тут, – Максим указал на брошюру, – его статуя вполне напоминает статуи Шивы или Ганеши.

– Значит, поблизости не оказалось ничего более подходящего.

– Скорее всего. Да и не зря же отец оставил в тайнике именно этот проспект. И ты сама сказала, что он был одним из благотворителей .

– Что теперь?

– Это далеко? – Максим обратился к Киран.

Девочка неопределённо пожала плечами.

– Мне кажется, мы проезжали статую, – заметила Аня. – Я не уверена, но если это тот самый Будда, то недалеко.

Максим готов был немедленно сорваться из Хундера. Его не останавливало даже приближение сумерек. Узнав, что монастырь Дискит расположен всего в десяти километрах от посёлка, хотел отправиться туда пешком. Аня с Рашмани едва уговорили его дождаться следующего дня.

– Там уже закрыто, – настаивала Аня. – А если будем ломиться ночью, можем всё испортить.

Максим уступил, но ещё долго не ложился спать. Для начала попросил Рашмани обеспечить их машиной. Пообещал хорошо заплатить. Опять обидел её. Рашмани прогулялась до соседей и вскоре сообщила, что утром Максима с Аней захватит отправлявшийся в том же направлении погонщик верблюдов, а обратно они смогут вернуться на попутке.

После этого Максим ещё несколько часов просидел в кабинете отца: повторно обследовал тайник, дважды задвигал и, поставив блюдце с рисом, вновь выдвигал книжный шкаф, сидел за письменным столом, просматривал старые записи и работал над третьей зашифрованной тетрадью. Наконец принял душ и вернулся к уже дремавшей Ане.

В кровати какое-то время провозился с шифровкой, а перед тем, как окончательно успокоиться и уснуть, промолвил:

– С «Городом Солнца» Дима ошибся. Это был тройной ключ: указатель на Цейлон, ключ к шифру и подсказка к шкафу.

– Да уж… – сонно прошептала Аня.

Утром, как и было условлено, они выехали из Хундера вместе с погонщиком, перегонявшим стадо в двадцать семь голов. Аня и прежде садилась на верблюда – в Египте, Турции и Марокко, где отдыхала вместе с родителями, – но никогда прежде не совершала в седле длительный переход по барханам. Не ожидала, что верблюды будут то и дело норовисто переходить на рысь.

Погонщик в синих хлопковых одеждах смеялся, довольный, показывал тёмные зубы большого рта и при необходимости помогал Ане усмирить строптивое животное. Пытался с ней заговорить – что-то спрашивал про Максима и про Суреша, которого, кажется, знал лично, однако говорил слишком неразборчиво, да и Аня постоянно отвлекалась на неудобные матерчатые поводья.