Жорж Байяр - Мишель и машина-призрак

Двойняшкам этот лесок был прекрасно знаком. Единственная тропинка через него – даже дорога, достаточно широкая, чтобы пропустить повозку, – выводила к заброшенной ферме на лужайке, куда близнецы часто бегали.

И вот, подойдя к лесу, они заметили, что сквозь нежно-зеленую поросль пробивается легкий дымок.

– Похоже, что-то горит на ферме Нюма, – прошептал Ив.

– Или на лужайке, – добавила Мари-Франс.

Они не спускали глаз с сизой струйки, которая то разбухала в серый клубень, то наполнялась снопом быстро гаснущих искр.

– Пойдем посмотрим? – предложила Мари-Франс.

Ив колебался – он заметил, что сестра лукаво следит за ним краешком глаза. Ее вопрос был своего рода вызовом.

– Идем, – ответил он, внезапно охрипнув.

В окрестностях фермы Нюма они не раз натыкались на рыбаков или бродяг, закусывающих возле костра или прикорнувших в траве на лужайке.

Взявшись за руки, с видом конспираторов близнецы вступили на поросшую травой дорогу. Конечно, это было не более чем игрой, и все-таки их невольно пробирал страх, придававший приключению особый вкус.

В лесу стояла тишина, лишь тихонько шуршали ветки и сухая трава под лапками грызунов, бросавшихся при их приближении наутек.

Слегка запыхавшись, дети остановились в десяти шагах от лужайки, там, где заросли чуть редели. Без лишних слов они сошли с извилистой дороге и затаились в кустах.

На лужайке не было ни души.

Перед ними возвышался неуклюжий силуэт глинобитного дома под старой замшелой черепичной крышей. Длинный фасад с дверью и единственным окном. К стене прилегали двустворчатые ворота, ведущие в сарай. Близняшки прекрасно знали этот сарай. В нем до сих пор лежала огромная куча прелого сена, ее было видно сквозь щели в воротах.

– Понял? – шепнула Мари-Франс. – Кто-то развел в доме огонь!

Дым в самом деле поднимался из трубы на крыше.

– Пойдем поглядим, – позвала девочка.

По поводу этого предложения Ив мог бы сказать многое, если бы не насмешки сестры, которых он боялся больше всего на свете.

– Если хочешь, – с трудом выговорил он, стараясь не стучать зубами.

Ив не был трусом. Это было нервной реакцией, от которой не оставалось и следа, как только он (переходил к действию.

Немного путаясь в своем обмундировании, двойняшки выбрались из укрытия. Зато двадцать метров открытого пространства наши исследователи пересекли с такой быстротой, будто эта зона простреливалась из автомата.

Они вжались спиной в фасад, не подозревая, что на курточках остаются большие желтые пятна.

Все было спокойно. Но самое трудное ждало их впереди. Двойняшки решили перевести дух. Из дома не доносилось ни шороха, хотя в окне зияла дыра. Близнецы часто бывали на этой ферме и знали ее как свои пять пальцев, несмотря на запертую дверь. Существовал довольно оригинальный способ проникнуть внутрь: через врезанную в стену кладовку, решетки которой давно съела ржавчина, образовав отверстие шириной в добрых полметра. В теплое время года его заслоняла высокая трава.

– Ну что, идем? – шепнула Мари-Франс. – Может, дверь открыта…

Она первой скользнула к порогу и приличия ради постучала. Удары гулко отдались в тишине. Никого. Подергав ручку, девочка убедилась, что дверь, как и раньше, заперта. Не обмолвившись ни словом, брат с сестрой шмыгнули за дом и юркнули в бывшую кладовую.

Один за другим они выкарабкались из лаза рядом с каменной раковиной. В просторной комнате не было ни души, но в камине под обшарпанным колпаком полыхал огонь.

Двойняшки разинули рты; держась поближе к отверстию, чтобы, в случае надобности, легче было удрать, они таращили круглые глаза на длинные языки пламени, вырывающиеся из кипы бумаг.

Мари– Франс подбежала к дверям – ключ торчал в скважине. Девочка торопливо повернула его, отперла замок. А Ив тем временем устремился к очагу. Рядом с ним он приметил стопку бумаги, нетронутую огнем, выдернул из нее толстую тетрадь и с гордым видом предъявил сестре.

Это был альбом в серой матерчатой обложке, на которой печатными буквами было выведено: «Открытки». Сияющими глазами девочка созерцала находку, затем спросила не без зависти:

– И что ты собираешься с этим делать? Ив не ответил. Он быстро перелистывал страницы. На каждой – две, три или четыре открытки, заправленные уголками в прорези. Открытки лежали вперемешку: и с пейзажами, и старые поздравительные. Последние, чаще всего бледно-розовые, были украшены виньетками, золотыми рамочками, а некоторые – серебристыми блестками.

– Можно продать в воскресенье на празднике! – наконец произнес мальчик.

– Фу! Какой дурак его купит! – отозвалась девочка, немного расстроенная, что эта мысль не ей пришла в голову. С плохо скрываемым любопытством она поднесла альбом к глазам. – Ой, тут какие-то стихи!

– Смотри, шляпа! – воскликнул брат.

– Сам ты шляпа, это чепец старой девы. Гляди-ка, здесь что-то написано… «Да здравствует святая Катерина!»

Почувствовав интерес сестры, Ив воспользовался преимуществом.

– Вот увидишь, Мишель обрадуется, лишняя вещь на продажу!

Мари– Франс промолчала. Она рассматривала тонкие чепцы, отделанные мелким кружевом. В следующий миг девочка со вздохом захлопнула альбом.

– Может, его нельзя забирать, – произнесла она.

– Но… его же хотели сжечь! – запротестовал Ив.

Мари– Франс не так просто было переспорить.

– А что если позвать его? – предложила она. – Тот, кто развел огонь, наверное, где-то поблизости. Можно спросить у него разрешения. – И, не дожидаясь возражений, она крикнула: – Эй, есть кто-нибудь?

С колотящимся сердцем близнецы считали минуты. Ответа не было. Девочка снова позвала, высунувшись в окно. Без толку.

– Ты прекрасно видишь, никого тут нет, – заявил Ив. – Пойдем отсюда!

Внезапно что-то хрустнуло… казалось, звук донесся из-за дверей, соседних с камином.

Двойняшки тесно прижались друг к дружке, ни живы ни мертвы от удивления и волнения. Ив первым стряхнул с себя оцепенение. Вспомнив, что он здесь мужчина, он сделал шаг к дверям и крикнул:

– Войдите!

В данных обстоятельствах приглашение выглядело настолько смехотворным, что Мари-Франс прыснула. Ив тоже. Он подошел к дверям, собираясь было повернуть ручку, когда… у них за спиной прозвучал насмешливый голос. Дети вздрогнули с такой силой, что альбом выпал из рук девочки и упал на пол.

– Ну что, молодежь? Отдыхаем?

Одновременно повернувшись на сто восемьдесят градусов, близнецы увидели мужчину лет пятидесяти с рыболовными снастями в руке, который был им отлично знаком.

– Здравствуйте, господин Дрокур! – воскликнула Мари-Франс. – Ну, вы нас и перепугали! Мужчина расхохотался.

– Перепугал? Вот уж никогда не думал, что я такой страшный.