Астрид Линдгрен - Суперсыщик Калле Блумквист рискует жизнью

Комиссар хотел бы знать, где револьвер сейчас.

Да, молодой человек тоже хотел бы это знать, потому что это хороший револьвер, который достался ему от отца. Но один из детенышей выбросил револьвер из окна. В самом деле смешно, До чего ж серьезно восприняли они эту игру! А потом и следов оружия он не видел. Наверное, его взял какой-нибудь другой проклятый мальчишка, возможно, тот же самый, что проколол его шины.

Комиссар покачал головой.

– Молодой человек, – сказал он. – Вы великолепно лжете, но вы не должны забывать одно: Ева Лотта Лисандер определенно утверждает, что вы и есть тот самый человек, которого она встретила в Прерии через несколько минут после того, как застрелили Грена.

Молодой человек высокомерно засмеялся.

– Крайне удивительно, – сказал он. – Крайне удивительно, что она в таком случае беседовала со мной, словно мы – самые лучшие друзья, и порассказала мне о карте, и о своих товарищах, и еще Бог знает о чем. Должно быть, ей показалось, что разговаривать с убийцей жутко приятно.

Помолчав немного, комиссар сказал:

– Ваша экономка рассказала, что вы совсем недавно сбрили усы. Если быть точным, то на следующий день после убийства. Как это получилось?

Молодой человек взглянул на гладко выбритое лицо комиссара.

– А вы, господин комиссар, никогда не развлекались, сначала отращивая маленькие усики, а потом сбривая их, когда они вам надоедали? Вот и я сбрил мои усики, когда они мне надоели. В чем я виноват, если бедного старичка подстрелили за день до этого?

– Вот как! – воскликнул комиссар. – Я должен вам, пожалуй, сказать и о том, что вчера мы сделали у вас дома обыск. И в самой глубине шкафа у вас висят зеленые габардиновые брюки. А вам, быть может, известно, что полиция уже целых две недели разыскивает «человека, у которого есть зеленые габардиновые брюки»?

Молодой человек, сидевший прямо против комиссара, чуточку побледнел. Но он был все так же высокомерен, когда ответил:

– Да, только среди моих знакомых я берусь насчитать вам по меньшей мере пятерых, у кого есть зеленые габардиновые брюки. И мне никогда не приходилось слышать, чтобы каре подвергались те, у кого есть такие габардиновые брюки.

Комиссар покачал головой.

– Молодой человек, – сказал он. – И как вы только можете?…

Но молодой человек мог. Он лгал так долго, что комиссар в конце концов потерял терпение, которым славился в кругу всей государственной полиции. Старший братец Клас оказался твердым орешком. Да, по странной случайности имя его и в самом деле оказалось Клас. Ева Лотта правильно окрестила его.

Драматические события в Господской усадьбе нарушили ход войны Алой и Белой Роз. Страх снова охватил матерей, и детям строго-настрого было приказано сидеть дома. Да они и сами были так захвачены всем случившимся, что ничем другим и заниматься не хотели. Сидя в саду пекаря, и Алые и Белые Розы восстанавливали в памяти ужасные минуты, пережитые в Прерии. На долю Калле снова выпали похвальные слова за его находчивость. До чего же здорово и ловко придумал он эту историю с «естественной нуждой». Он знал, что Алые вот-вот появятся, ведь Андерс и он видели, как они жались в кустах, и он помчался к ним туда со всех ног и коротко и четко приказал:

– Убийца в Господской усадьбе. Бегите за полицией! А один из вас пусть проколет шины его автомобиля, который стоит внизу, у перекрестка!

Допрос старшего братца Класа продолжался с короткими перерывами еще сутки, и терпение комиссара все сильнее истощалось. И вот однажды в полдень, когда шел дождь, Бенка сидел дома и занимался своей коллекцией марок. Вообще-то Бенка был тихий и не очень воинственный подросток, однако у него был кумир погрубее и посильнее, кумир, за которым он последовал бы и в огонь, и в воду. И звали его Сикстен. Пример Сикстена сделал Бенку чрезвычайно доблестным рыцарем Алой Розы. Но в этот дождливый полдень безо всяких зазрений совести можно было посвятить себя мирным домашним радостям, и Бенка всецело предался своей коллекции марок. Он любовно разглядывал их чуть близорукими глазами. У него была полная серия шведских марок, и он как раз собирался вклеивать в альбом несколько новоприобретенных, когда взгляд его случайно упал на какой-то смятый конверт. Ну конечно же! Этот конверт он нашел на улице перед домом Лисандеров некоторое время назад. Бенка выудил его из канавы, потому что там была совсем недавно изданная марка; именно такой ему прежде видеть не доводилось.

Он развернул конверт, чего раньше не делал, Ибо, принеся его, только бросил конверт в коробку, в которой хранил ненаклеенные марки.

«Фрёкен Еве Лотте Лисандер», – гласила машинописная надпись на конверте. Да, ведь у нее, у Евы Лотты, была в последнее время очень обширная почта. Он заглянул в конверт. Разумеется, пустой! Он еще раз взглянул на марку и обрадовался: марка была красивая. Он не мог разглядеть, откуда пришло письмо, – там стоял лишь штемпель почтового вагона. Но дату отправления можно было различить.

И внезапно его словно молнией ударило! Подумать только, а что, если это тот самый конверт, из-за которого подняли столько шуму? Тот, что так усердно искала полиция? Посмотрим – тот день, когда Белые Розы сидели в беседке и Сикстен послал его подразнить их, может, в тот самый день и послали плитку шоколаду. Конечно, черт побери, в тот самый! Тогда-то он и нашел конверт. Ну и дурак же он, что не разглядел конверт повнимательней!

Ему потребовались две минуты, чтобы добежать до Сикстена, который сидел дома, играя в шахматы с Юнте. Еще две минуты потребовалось, чтобы добежать до Евы Лотты, сидевшей с Андерсом и Калле на чердаке пекарни. Они читали юмористические газеты и слушали, как дождь барабанит по крыше. И еще две минуты потребовалось им всем, чтобы примчаться в полицейский участок. Однако потребовалось по крайней мере целых десять минут, чтобы промокшая до нитки стайка ребят смогла объяснить дяде Бьёрку и комиссару криминальной службы, зачем они явились.

Комиссар полиции разглядывал конверт через увеличительное стекло. Буква «т» на этой машинке явно не совсем исправна. Она была с какой-то нашлепкой.

– Дети похожи на собак, – сказал комиссар, когда они ушли. – Они рыщут повсюду, роются в куче всевозможного хлама, но совершенно неожиданно возвращаются домой с чем-то съедобным.

Конверт оказался в высшей степени съедобным. У старшего братца Класа и в самом деле была пишущая машинка, и, когда было установлено, что в ней-то и есть та самая неисправная буква «т», что была отпечатана на конверте, комиссар счел, что настало время для решительных действий.

Но задержанный упорно и глупо продолжал отпираться. Ясно было, что придется арестовать его на основании косвенных улик.