Валерий Гусев - Салон недобрых услуг

Пока мы пили чай, кое-что прояснилось. Оказывается, Лешка, ни слова не сказав маме, пригласил в гости на ужин Каминских – Маришу и Аркашу. Вот маме и пришлось срочно этот ужин обеспечивать.

– Сотрете пыль, – сказала она, когда мы составили пустые чашки в мойку, – сходите в магазин, что-нибудь к чаю возьмете. Тортик там или пирожные. На ваш вкус.

– На вкус Мариши из Лопушанска, – поправил маму Алешка. – Она все-таки гостья. А мы уж как-нибудь.

– Дим, – сказал Алешка, когда мы начали уборку в большой комнате, – мне – в магазин, тебе – пыль, ладно?

– Ты мне лучше скажи, как ты дома оказался? Тебя ведь похитили.

– Никто меня не хитил, ты что? Меня домой подвезли, на попутке.

– На какой еще попутке? – Я машинально водил тряпкой по одному и тому же месту.

– Дырку протрешь, – усмехнулся Алешка. – На попутке в виде «мерса». Так классно получилось!

Получилось в самом деле классно. На глазах у изумленного дядьки с сигарой возле салона притормозил «Мерседес» в сопровождении джипа. И кто-то очень важный проговорил из салона:

– Прошу вас, Алексей.

Алексей помахал дядьке ручкой и сказал: «Это за мной, из министерства, генерал приехал. До четверга».

И Алешка уехал. На «Мерседесе» в сопровождении джипа с охраной. А дядька остался со своей бабочкой, бирочкой, сигаркой и с открытым ртом.

Конечно, это был не генерал из министерства, а наш застенчивый друг Аркаша. Он проезжал мимо, увидел Алешку и сообразил его подбросить до дома. Алешка в долгу не остался и пригласил Аркашу вместе с его Маришей на ужин. Но самое главное – не это. Самое главное Алешка приберег до прихожей. Переобувшись, он повернулся ко мне и сказал:

– Дим, а ты знаешь, кто такой Палыч? Не знаешь. Палыч – это тот мальчиковый дядька с бабочкой. А знаешь, как его зовут? Его зовут, Дим, менджер Валерьянка. То есть Валерьян. Ты все понял? Если понял, то подумай: а кто такой Рябчик?

И Алешка хлопнул дверью. Любит он эффекты.

– Кроссовки захвати! – запоздало крикнула мама из кухни.

– Уже! – крикнул Алешка с лестничной площадки. – Два раза!

Я смахнул кое-где пыль, на самых видных местах, подровнял безделушки и книги на полках, покидал в стенку всякие другие лишние вещи, вышел в прихожую и запихнул кроссовки подальше под тумбочку. Уже в который раз. У меня такое впечатление, будто они сами оттуда выползают. С распахнутыми голодными ртами. Не даром же в таких случаях говорят: каши просят.

В общем, порядок я навел и немного подумал: а кто же такой этот Рябчик? Что за курящая птичка?

Но додуматься не успел: вернулся Алешка. И с порога:

– Догадался? – И успокоил: – Бывает. Думай дальше. – И понес на кухню свою покупку к чаю.

– Сообразил! – донесся из кухни сердитый мамин голос. – Догадался!

– Она их обожает, мам! Я сам видел. Она на них выросла.

– Хорошо, что я пирожков напекла! Ничего тебе поручить нельзя!

– Поручи мне еще чаю попить. С пирожками. Я справлюсь.

Мама засмеялась и прогнала его с кухни.

Мариша, Аркаша и папа приехали вместе. Аркаша преподнес маме букет цветов в таком… ну, как бы сказать… вроде как бы в разноцветном абажуре или в фартуке и стопку пакетов с колготками.

– Он меня этими колготками завалил, – пожаловалась Мариша. – У меня и ног-то столько нет.

На этот раз она была не в шортах и не босиком. На ней были туфли и очень небольшое платье. Аркаша и наш Алешка были в бабочках. В черный и красный горошек.

Мариша была у нас в первый раз и с интересом осматривалась.

– Сколько у вас книжек, – сказала она. И похвалилась: – А у меня на даче тоже будут книжки. На третьем этаже, как бы библиотека.

– Ты к тому времени как бы и читать научишься, – улыбнулся Аркаша.

Мариша не обиделась, а звонко, на свой манер, рассмеялась. А мама ее поддержала:

– Красивым женщинам это необязательно, да, Марина?

И папа их тоже поддержал:

– Конечно. Главное, чтобы «книжки» с картинками были.

– И с большими буквами, – добавил Алешка. И получил мамин строгий взгляд.

Потом мы все сели за стол, и мама начала нас угощать. Особенно Маришу и Аркашу. Аркаша яростно наворачивал за троих. А Мариша за троих голодала.

– Это мне нельзя, это тоже. Это я боюсь. От этого плохо сплю…

– Чем же вы питаетесь, бедненькая? – посочувствовала мама.

– Крякерами, – подсказал Алешка. – Из Испании.

Мама встала и нерешительно произнесла:

– Крекеры у меня есть, Алешка купил. Но они не из Испании. Они из «Копейки». А чай вам можно?

– «Липтон» можно. Чуть-чуть.

Зато Аркаша не терялся. Пирожки метал в распахнутую пасть только так, веером. А потом еще и спросил:

– А в вашем гостеприимном доме борщи водятся?

– Вообще-то, водятся, – сказала мама. – Но сегодня водится куриная лапша.

– Я ее тоже обожаю, – признался Аркаша. – Я от нее не откажусь. Только вы мне пообещайте позвонить, когда в вашем гостеприимном доме заведется тарелочка борща. Или две.

Наконец он откинулся на спинку стула и перевел дух.

– Первый раз за многие годы нормально поел. А то все гамбургеры, всякие фуды и фасты.

– Да ты почти каждый день в ресторане ужинаешь, – сказала Мариша.

– Ужинаю. Но зато каждую ночь у меня от этих ужинов изжога.

– Ага! – выдала Мариша. – Он всю ночь икает.

– Зато не храпит, – вежливо вставила мама.

– Когда икает, не храпит, – кивнула Мариша.

– Зато когда храпит, то не икает, – догадался Алешка.

– Приятного всем аппетита, – сказал папа. – Нашли тему.

Они с Аркашей выпили еще коньяка и ушли в кабинет курить. А мы остались развлекать Маришу. Но сначала это было трудно. Потому что в прихожей, где она оставила свою сумочку, творилось безобразие, внутри сумочки без конца бесились мобильники.

Мариша принесла сумку в комнату, вывалила трубки на стол и стала методично их отключать. Кроме одной – красненькой. Но она, слава богу, все время молчала.

Маме развлекать Маришу было трудно. Обычно женщины за столом говорят о прическах, о рецептах салатов и жалуются на своих мужей, когда те выходят покурить.

Салаты Маришу не интересовали, свою прическу она заменила разными париками. Мама на своего мужа никогда не жаловалась. Поэтому Марише осталась одна тема: Аркаша. Мариша щебетала, мама с сочувствием кивала и изо всех сил сжимала зубы, чтобы не зевнуть.

– Нет, он, вообще-то, как бы хороший. Где-то, типа того, заботливый. Но все время как бы на работе. Нет, я, вообще-то, как бы не скучаю, некогда: собой занимаюсь, Маргошей, по бутикам бегаю. Но ведь иногда и мужем надо где-нибудь похвалиться. Я права?..

Мне было скучно. Я повернулся к Алешке и сильно удивился: ему скучно не было. Он не сводил глаз с Мариши, с ее дергавшего кончиком носа. Он слушал так, будто ожидал узнать что-то очень важное в этой пустой болтовне.