Анастасия Дробина - Операция «Анти-вуду»

— А потом Мария неожиданно получила письмо из Москвы от мужа, — помолчав, продолжила бабушка Нинико. — Очень холодное и гневное письмо. В котором говорилось, что если Мария променяла родную дочь на брата и сестер — Бог ей судья, а Вадим больше не хочет ее видеть.

— Как ты могла поверить, что я скажу тебе такое? — негромко спросил Аскольский. — Как ты могла подумать так?!

— Могла… Потому что я сама так думала о себе! — вытирая слезы, сдавленно проговорила Мария. — Я разрывалась на части… Каждую ночь мне снились ты и Тереза! А днем я все думала — как она там, моя девочка? Не болеет ли? Плачет ли без меня? Я себя чувствовала предательницей, ужасной матерью!

— Это письмо «от Вадима» тоже написала Сентейрос? — тихо спросила Соня.

— Именно она, — усмехнулась Нино Вахтанговна. — Когда подруга срочно улетела в Бразилию, Роза поняла, что ориша посылают ей единственный шанс завладеть человеком, которого она любила. Не знаю, сама ли она скопировала почерк Аскольского, или ей опять помог кто-то из знакомых… Но почерк оказался так похож, что Мария поверила. Тем не менее, она еще множество раз пыталась писать, звонить, хоть как-то связаться с мужем, но… бесполезно. Более того, она тоже не могла задействовать официальные источники: законными мужем и женой они с Вадимом не были. Ни в посольствах, ни в консульствах никто не стал бы ее даже слушать!

— А потом Роза сама прилетела в Байю ко мне, — шепотом сказала Мария. — И сказала… сказала, что Вадим сделал ей предложение. И она теперь будет жить с ним и воспитывать его дочь.

— Боже мой, какая дрянь… — пробормотала Соня. — И… вы поверили?!

— Что мне оставалось?! Я всегда знала, что ей нравится Вадим. И знала, что Роза ни за что не упустит своего. Она плакала вместе со мной, даже утешала меня… Говорила, что Вадиму трудно без женщины в доме, что маленькая Тереза не должна расти без матери… Что будет жестоко бросить их одних… Клялась, что никогда не оставит Терезу! Что я могла сделать?! Я написала последнее письмо для мужа, попросила Розу передать… Конечно, она обещала. И конечно, не передала, но я этого не знала. Я осталась в Байе. У меня был диплом врача, в Бразилии это очень уважаемая профессия! Я быстро стала зарабатывать хорошие деньги. И… без конца мечтала о том, что брат с сестренками скоро вырастут и я полечу в Москву. Хотя бы посмотреть на свою девочку…

— А вот Роза Сентейрос писала письма своей любимой подруге регулярно! — усмехнулась Нино Вахтанговна. — Писала о Терезе, о том, как та растет, как учится, какие у нее способности. И как она, Роза, стала ей родной матерью и замечательной женой для Вадима. Надо отдать этой интриганке должное — она действительно много сил отдала воспитанию Терезы. И все эти десять лет Роза надеялась, что Вадим оценит ее жертву… разглядит ее красоту… которая, надо сказать, в самом деле имеется!

— А папа любил маму, — прошептала Тереза. — И ни о ком, кроме нее, не хотел даже думать. У Розы ничего не вышло, ничего!

— О-о-о, meu amor… — вырвалось у Марии, и она расплакалась навзрыд. Тереза кинулась к матери, Аскольский сгреб в охапку их обеих. Нино Вахтанговна вытерла глаза.

— А как Барон Самди у Сентейрос оказался? — с любопытством спросила Полундра, вошедшая в комнату с огромным куском орехового торта. — Тереза, ты ж говорила, что твоя мама его с собой в Бразилию увезла?

— Барона не пропустили на таможне в «Шереметьево», — пояснила Тереза. — Сказали, что это — произведение искусства, которое не должно быть вывезено из страны… что-то в этом роде. Маму провожала в аэропорт Роза, и она взяла Самди. Пообещала, что вернет его папе…

— …и не вернула, — продолжила Нино Вахтанговна. — Он ей весьма пригодился в ее эзотерической деятельности.

— Нино Вахтанговна! — поперхнулась тортом Полундра. — Так он что… Барон-то наш… он в самом деле того… мертвых может привести?!

— Юля! Что за вздор, боже мой! А я-то всегда ценила в тебе здравость мышления! Разумеется, ничего подобного! Но, надо сказать, этот Барон Самди на эмоционального человека в самом деле может произвести сильное впечатление! Ведь, дети мои, какие люди обычно обращаются к гадалкам и колдунам?

— Какие? — заинтересовалась Юлька. Повернулась от рояля и Белка. Даже Соня перестала вполголоса ругать за что-то Пашку. Нино Вахтанговна пожала плечами.

— Слабые. Неуверенные в себе. Не способные решать свои проблемы самостоятельно. Вечно ждущие, что кто-то, кто сильнее и умнее, придет и все сделает за них. Кто угодно — Господь-бог, Дьявол, Барон Самди или Дорогое Мироздание, — кто угодно, кроме них самих! Именно поэтому мы с Соней так успешно разыграли парочку идиоток у Сентейрос! И она нам поверила, потому что каждый день видела таких дамочек в своем «офисе»! Именно поэтому Нина Садовская так легко поверила нашей Соне, которая явилась к ней в образе Мамы Бриджит!

— Нино, мне кажется, вы все же преувеличиваете, — задумчиво сказал генерал. — Мне вот, например, однажды уличная цыганка нагадала долгую жизнь, блестящую карьеру и тайную любовь…

— О-о, она наверняка просто хотела с вами пококетничать! — отмахнулась старая актриса. И тут же поинтересовалась: — И что — все сбылось?

— Абсолютно все! Так что…

— Ну, не буду с вами спорить. Мне тоже, знаете ли, предсказывали в свое время…

— Роза действительно кое-что умела, — севшим от слез голосом проговорила Мария. — Ее аbuela… бабушка, дона Эсперанса, была знаменитой Дочерью Святого на байянском террейро. Роза все детство прожила у нее, не пропускала ни одной макумбы, многому научилась. Потом уже сама участвовала в ритуалах… Мы всегда ее побаивались, еще в школе. Вы видели, какие у нее необычные глаза? Правда, она никогда не предсказывала будущее, если ее не рассердить. Но когда кто-то это делал… — Мария вздрогнула, передернула плечами. — Роза могла сказать человеку такое, что он уже ничему не мог радоваться! Мне она объясняла, что это всегда происходит против ее воли… может быть, и не лгала.

— Итак, Барон Самди обитает теперь у Розы Сентейрос, — помолчав, продолжила Нино Вахтанговна. — Та использует его как мощное зрительное воздействие на клиентов… Бр-р, даже мне перекреститься захотелось, когда я в первый раз увидела это… создание! Вадим, вы действительно большой художник!

Аскольский молча поклонился.

— И к тому же Барон теперь — хранилище для «волшебного» масла. Кстати, Вадим, это отверстие-тайничок под шляпой сделали вы или провертела сама Сентейрос?

— Я. По просьбе Марии. Она хранила там свои духи. Кстати, Роза много раз просила меня подарить или продать ей и Маму Бриджит. Но я отказывался. Мне казалось, что если я это сделаю, то предам память Марии… Я не мог.

— Как Роза делала свое масло? — спросил Пашка.