Наталия Кузнецова - Дело о черном вороне

— Мы тоже так думаем, — ответил Гарик и, не дожидаясь окончания разговора, по-спринтерски помчался к домику у ворот. Ребята не отставали.

— Вы не видели, Никита, светленький такой мальчик, не выходил отсюда, случайно?

— Никто никуда не выходил, — закачал головой заступивший на дежурство Виктор Иванович. — Без разрешения Тамары Петровны я бы его никуда и не выпустил, сам прекрасно знаешь.

— А в машине у Дениса его не было?

— Нет, Денис сегодня вообще один был.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Я к нему подошел и спросил, где Макс, так как он мне нужен был, а он мне ответил, что Макс со вчерашнего дня из Москвы не возвращался. А в чем дело? — насторожился охранник и даже поднялся со своего стула.

Гарик раздвинул губы в белоснежной улыбке и беспечно произнес:

— Ни в чем, мы это… мы в прятки играем и никак Никиту найти не можем. Ну, вот и подумали: а не убежал ли он на улицу, чтобы мы его подольше искали?

— Это исключено, — отрубил Виктор Иванович.

— Мы и сами поняли, что он здоровски в саду спрятался, — еще шире улыбнулся Гарик.

Но когда друзья отдалились от домика, улыбка с его лица исчезла, а голос зазвучал еще тревожнее.

— Ну и как он мог отсюда выйти?

— А не кажется ли вам, что нужно проверить тайный ход? — сказал Артем.

— И как можно скорее, — подхватил Ромка, бросаясь к оранжерее.

За кустами царил беспорядок. Закрывавший лаз камень лежал в стороне, трава и ветки были разбросаны. Возле открытого лаза валялся какой-то цветной талончик. Ромка нагнулся и поднял картонку.

— Что это?

Артем взял талон и удивленно вскинул брови.

— Билет на лондонский автобус.

— Ты не мог его потерять?

— Нет. Даже если он у меня и сохранился, чего я не помню, то должен остаться в другой одежде, из карманов в эту я ничего не перекладывал.

— Я тоже ничего не терял, — покачал головой Гарик.

— Ну, а мы с Лешкой в Англии не были, из чего следует, что этот билет потерял Никита.

— Скорее всего, — согласился Артем. — Он любитель оставлять на память всякие мелочи.

Ромка сел на бывший валун и побарабанил пальцами по собственной коленке.

— Так-так. Но откуда он узнал про этот выход? Мы ж вчера не успели ему ничего показать.

— Вообще-то я Никите про этот лаз, кажется, рассказывал, — припомнил Гарик.

— И про камень этот говорил, и что он за оранжереей находится?

— Ну, — мальчик вытер взмокший лоб, — я точно не помню, это давно было, еще зимой, наверное.

— Значит, Никита, поднявшись чуть свет и ничего никому не сказав, отправился искать твой тайный ход, о котором слышал полгода назад? Вообще-то кто ищет, тот, конечно, всегда все найдет, не только дыру под забором, но что за скрытность такая? Темка, Гарик, скажите честно, а в школе он вам полностью доверял?

Друзья безоговорочно кивнули.

— Всегда и во всем, — подтвердил Гарик. Ромка вскочил с камня, выглянул за оранжерею, вернулся назад.

— А тогда не проще ли ему было разбудить кого-нибудь из вас, чтобы не тратить время на поиски выхода, раз он так спешил? И что у него за тайна такая? Просил, значит, никому не звонить. Но почему он не может позвонить нам сам? Вы номер его сотового знаете?

— Знаем, конечно. И чего мы сразу ему не позвонили? — Гарик вынул из кармана «Моторолу» последней модели, которую постоянно носил с собой на случай, если вдруг позвонят родители, нажал на кнопки.

Трубка сначала молчала, а потом послышался бесстрастный женский голос:

— Телефон отключен или находится вне зоны действия.

— Ничего не понимаю. — Ромка снова заглянул в лаз. — По следам, конечно, ничего не поймешь, слишком сухая здесь земля. А интересно, он пользовался подстилкой?

— Надо проверить. — Из-под густого куста смородины Гарик извлек припрятанный там кусок полиэтиленовой пленки.

— Как видите, нет, иначе бы она здесь не осталась.

— Значит, штаны свои Никита выпачкал, — констатировал Ромка, а потом постелил пленку, хотел было вылезти на улицу, но передумал, снова ее свернул, а затем сорвал с собственной головы бейсболку и перебросил ее через забор.

— Зачем ты это сделал? — удивился Гарик.

— Чтобы сбегать за ней и осмотреть ход с другой стороны.

Виктор Иванович, как всегда, смотрел телевизор, не забывая поглядывать на мониторы камер слежения. Ромка заметил речные ворота и забор, даже его часть за оранжереей.

Увидев снова взъерошенных подростков, охранник вопросительно поднял брови.

— Что еще?

— Кепка через забор перелетела. Все она, сорвала с меня и кинула невесть куда и зачем, — для пущей достоверности пожаловался на сестру Ромка. — Мы за секунду за ней сбегаем, все вместе, и тут же вернемся обратно, ладно?

— Только на секунду, а не то скажу Григорию Михайловичу. — Виктор Иванович сделал разрешающий жест.

Обежав забор, Ромка нашел свою бейсболку, водрузил ее на голову, затем внимательно осмотрел проход.

— Да, здесь кто-то и в самом деле пролазил. Значит, Никита пошел на электричку. Отсюда до станции ведь не очень далеко?

— Километра три или даже больше, — сказал Гарик.

— Не очень далеко. Но все-таки зачем ему понадобилось городить такой огород? Писать записку, искать выход, пёхать до электрички, вместо того, чтобы попросить тебя ему помочь. Слушайте! А может быть, он втюрился в какую-нибудь девчонку и поехал к ней выяснять отношения?

— Да нет у него никаких девчонок, мы бы знали, — ответил Артем. — Но, в любом случае, он мог нам сказать о том, что ему очень надо в Москву, не объясняя причину. Если у него завелась какая-то тайна, то и молчал бы себе, мы б его пытать не стали.

Лешка была во всем согласна с ребятами и недоумевала ничуть не меньше их.

— Мне Никита показался ответственным человеком. Он не может не понимать, что здесь за него будут волноваться. И зачем было отключать мобильник?

— Да, что-то не нравится мне эта история, — сказал Ромка. — Совсем не нравится.

— И ведь мы не сможем долго скрывать его отсутствие. Об этом он подумал? — воскликнул Гарик. — Вот что я теперь скажу няне Томе?

— Жаль, что мы с ним вечером не поговорили. Сначала Танькины крики помешали, а потом он неожиданно спать ушел, — снова вспомнила Лешка.

— Что тоже было совсем на него не похоже, — добавил Артем.

— Очень, очень странная история, — повторил Ромка, направляясь к воротам.

Вернувшись назад к лазу, он завалил его ветками, положил на место камень и снова взглянул на заграничный автобусный билет.

— И как он умудрился его потерять? Карманы свои, что ли, выворачивал?

— И что теперь делать? — взволнованно спросила Лешка, но Ромка не успел ей ответить, потому что вместе со всеми замолк, прислушиваясь: в кармане Гарика зазвучал полонез Огинского. Так давала о себе знать его навороченная «Моторола».