Катя Матюшкина - Кот да Винчи против Зызы

Кот немного походил по кругу, сосредоточенно о чем-то думая, и сказал:

— Не бойтесь, друзья мои! Есть более короткий путь! Вот увидите, не пройдет и полдня, как мы попадем на Обезьяний остров!

— Такого не может быть! — рассердилась Квадракатица. — Я все правильно рассказала! У меня отличная память!

— А вот и может! Сейчас я объясню!

И кот нарисовал на камне остров с Квадракатицей, Обезьяний остров, а потом путь, по которому та посоветовала плыть. Получилась очень длинная линия.

— А вот короткий путь! — сказал кот и провел прямую черту. Получилась действительно очень маленькая полоска.

— Ура! — закричали все.

— Мы спасем обезьян, а потом вернемся и заберем тебя в наш Звериный город! — пообещал кот улыбающейся Квадракатице.

— А можно я поеду с вами прямо сейчас? — скромно спросила Квадракатица и попыталась показаться меньше и наивнее.

— Можно! — великодушно согласился кот.

Квадракатица забилась в трюм и тут же квадратно захрапела.

Она так и не проснулась до самого конца приключений в Кошмарском море.

Корабль остановился, паруса бессильно повисли. И над Кошмарским морем поднялся Кошмарский туман. Он был такой густой, что если какой-нибудь зверь вытягивал вперед лапу, то она была видна ровно наполовину. А хвост и вовсе пропадал.

Светофор Клумба стоял на носу корабля с фонарем и пытался разглядеть хоть что-нибудь. Ему померещилось очертание какого-то корабля, но туман клубился все больше и больше, и видение исчезло.

Да Винчи протрубил общий сбор.

Морской волк ринулся искать кота. Второпях он два раза наступил на хвост карамельной крысе, перевернул несколько бочек, чуть не свалил за борт размечтавшегося Дзыня, а потом встал около мачты, воображая, что это да Винчи. Пик решил, что да Винчи — это Бубуша, Бубуша уставился на Кудаху, Кудаха — на Савви, а Савви — на Пика. Устроив такой странный хоровод, они принялись ходить друг за другом по кругу, силясь хоть что-то разглядеть в тумане.

Даже Чуча, и та осмелилась выйти из каюты, решив, что в тумане она все равно не сможет глянуть за корму. Бедная мышка! Ей так хотелось рассказать да Винчи о том, что она увидела, но Чуча боялась.

Наконец команда, натыкаясь друг на друга, собралась вокруг гениального капитана. Кот сказал:

— Если завтра утром ветер не подует, я усовершенствую корабль, чтобы он мог плыть без ветра. А если и туман не развеется, то мне придется изобрести специальный тумано-разгоняльный аппарат. У меня уже есть кое-какие идеи. Но это будет завтра. А сейчас объявляю отбой! Всем спуститься в каюты! Нужно выспаться перед настоящими приключениями, которые, я чувствую, не заставят себя ждать.

— Ну, тогда я пошла! — ухнул кто-то, чье очертание странно напоминало копну сена с клювом и крыльями. — Наконец-то я займусь своими важными делами!

— Не ходи! Собрание еще не закончилось! — прогнусавил силуэт, отдаленно напоминающий сложенный зонтик.

— Лысых черепах не спрашивают! — снова крикнула копна. — Сейф найди, а потом выпендривайся!

— Перед тем как отправиться спать, нужно на палубе оставить ночного дозорного, — продолжил кот. — Вдруг туман рассеется и мимо будет проплывать корабль Зызы!

— Ну и пусть себе проплывет, я-то здесь при чем?! — ухнул тот же голос.

С другой стороны кота тощая размытая фигура, похожая на бревно в шляпе, закашлялась и голосом Дзыня сказала:

— О кошмарный ужас и трепетная жуть! У меня морская болезнь началась. Внезапно. Которая может сравниться только…

— …только с моей морской болезнью, — тут же закачался рядом силуэт велосипеда.

Что это был за зверь, не удалось определить даже через два дня пути. Хотя, по мнению всей команды, это был Шмутц, а по мнению Шмутца, это был кто угодно: может быть, Зыза или вообще пингвин, случайно пролетавший мимо.

Чуче показалось, что сейчас в дозорные выберут ее, и она закрыла мордочку лапами. Хотя никто не видел ни ее лапок, ни мордочки, ни даже самой Чучи.

Но тут случилась чудо. Светофор Клумба наступил на лапу Робин Зонту, и тот, вздрогнув, заголосил:

— Дозорным буду я! Я буду самым зорким дозорным! Я буду сновать туда-сюда и искать Зызу! Я — молодец!

— Феноменально! Феерично! — обрадовалось бревно в шляпе и вдохновенно запело пронзительным голосом: — Фьють-фьють!

Кот пожал карамельной крысе лапу (хотя на самом деле это был хвост совы), и вся команда на ощупь отправилась по каютам.

Робин Зонт Крыса остался на палубе один, окруженный туманом, собственными страхами и подозрительными скрипами.

Единственной, кто не видел тумана, была белка Бряка. Она как раз догрызла стенки шкафа настолько, что один толчок — он развалится. Теперь нужно выбрать подходящий момент. Лучше всего, если Зыза уснет. Тогда он не успеет ничего сделать. Пораженный шкафокрушением, Зыза застынет с открытым ртом, а белка не растеряется: она прыгнет и быстро свяжет его подтяжками! Потом, если пираты не успеют проснуться, свяжет их всех во сне, а если они все-таки проснутся, то все равно они испугаются и будут ее слушаться! Белка даже попыталась нацарапать план действий на дне шкафа, но в темноте у нее это не получилось.

Только бы ничего не сорвалось! Тогда она вернется в Звериный город героиней, победительницей коварного Зызы и просто красавицей!

Через несколько часов, когда звери уснули, а Робин Зонт вертелся в бочке, стуча зубами от пронизывающего холода, он услышал чьи-то шаги. Кто-то осторожно крался по палубе. Останавливался, сопел и продолжал красться снова.

Робин Зонт затрясся от страха, таращась в темноту:

— Кто тут? Кто тут идет? Кто тут куда-то идет?!

И тут из тумана вырос темный силуэт.

— Зыза! — завизжал крыса и укусил край бочки.

— Да тихо ты! Не ори! Это я, морской волк.

— Ой, это ты! Ой, я тебя не узнал! Ой, а что ты тут делаешь?

— Что-что! Еды принес! Мне пришлось опоздать. Очень долго ждал, пока сова заснет. Эта хитрая птица целый час ходила туда-сюда, примеряла панталоны.

— На тебя?! — удивился Робин Зонт.

— При чем тут я!? Ты что, обо всем забыл?!

— А что я должен забыть? Я что, что-то видел?

Светофор Клумба рассвирепел и попытался треснуть карамельную крысу между ушей, но попал по носу.

— А так — вспомнил?!

— Только без лап! Я все вспомнил! Я — самый злопамятный, то есть, пчхя, добропамятный! Я — молодец!

И Робин Зонт выскочил из бочки, сам толком не понимая, что только что сказал.

Они немного постояли, прислушиваясь, — тихо. А потом не сговариваясь, пошли к корме, изо всех сил тараща глаза и силясь хоть что-нибудь рассмотреть в темноте.

Внезапно Робин Зонт замер, потянув Светофора Клумбу за рукав: