Наталия Кузнецова - Почти идеальное ограбление

Лешка вздохнула. Она уже сегодня Ромку подвела, а потому боялась ему возразить. Кто знает, может, Оксана и в самом деле давно в Москве?

А Ромка достал телефон и позвонил Арине.

– Привет! – закричал он. – А когда ты к своей Софье в больницу поедешь?

– Сегодня, когда с работы вырвусь, – ответила девушка. – А в чем дело?

– Мы хотим, чтобы ты у нее снова кое-что выяснила. А еще лучше, если ты скажешь, как ей звонить.

Арина продиктовала Ромке номер телефона своей подруги, он тут же перезвонил художнице и, немного стесняясь, сказал:

– Здравствуйте, Софья. Я – Рома, должно быть, Арина вам обо мне рассказывала.

Он ожидал услышать больной, еле звучащий голос, но художница говорила звонко и приветливо:

– Рома! Конечно, я много слышала о вас с сестрой.

– Очень приятно. А скажите, пожалуйста, вашу подругу Оксану можно назвать элегантной женщиной?

– Конечно, – не колеблясь ответила Софья.

– Тогда вспомните, пожалуйста, ее адрес и ничему не удивляйтесь, – попросил Ромка.

– Но она в Америке! – воскликнула художница.

– А нам нужен ее московский адрес. А зачем, мы вам потом объясним.

Наверное, Арина и в самом деле ей много чего рассказала о Ромке, поэтому Софья не стала его ни о чем расспрашивать.

– Ну что ж, записывай.

– Я запомню, говорите.

Оксана Ермаченко жила в районе станции метро «Отрадное».

– Давай съездим туда прямо сейчас, – загорелся Ромка. – Надо ковать железо, пока горячо. И как мы раньше этого не сделали? Все из-за тебя!

Номера домов на улице Декабристов шли непонятно как, и высоченную шестнадцатиэтажную башню они отыскали с трудом, опросив кучу прохожих. Квартира Оксаны находилась на первом этаже. Вслед за какими-то молодыми людьми брат с сестрой вошли в подъезд, Ромка позвонил в четвертую квартиру, но никто им не открыл. Лешка и не рассчитывала на это, Ромкина версия ей снова показалась несостоятельной. Она собралась уходить, но ее брат, покрутив головой, позвонил в квартиру напротив. Оттуда выглянула молодая женщина.

– Вам кого?

– Вы не знаете, где Оксана? – спросил Ромка. – Нам поручили ей кое-что передать, а дверь почему-то никто не открывает.

– Оксаны здесь сейчас нет, она в Америке, – с удивлением взглянув на подростков, ответила женщина.

– И давно?

– С осени.

– Извините, но нам сказали, что она приехала.

– Насколько я знаю, раньше, чем через полгода, она не вернется. – Соседка поторопилась захлопнуть дверь, так как в глубине квартиры послышался детский плач.

Ромка горько вздохнул:

– Неужели я, больной и хромой, зря сюда тащился? А пойдем, Лешка, заглянем в ее окно.

Первый этаж дома скрывался за густыми зарослями кустарников и высокими деревьями, и поэтому можно было спокойно приблизиться к окнам, оставаясь незамеченными с улицы. Правда, все они были защищены железными решетками, но Ромка и не собирался проникать внутрь, он только хотел посмотреть, что делается в квартире.

С трудом взобравшись на ветвистое дерево, Ромка заглянул в окно.

– Лешка, там стоит мольберт! – громко прошептал он, неуклюже спрыгнув на землю и вновь хватаясь за коленку.

– Ну и что? Она же художница. Не везти же ей его с собой в Нью-Йорк? Сама уехала, а мольберт дома остался, – спокойно сказала сестра.

– Да, ты права, но что-то тут не так. Во! Письма! Давай вернемся.

Подождав очередных жильцов, открывших дверь подъезда, они подошли к почтовым ящикам, и Ромка указал на четвертый.

– Видишь, белеется? Достань, у тебя рука тоньше. Интересно, кто ей пишет, если она здесь не живет.

Лешка, изловчившись, аккуратно вытянула бумажку из почтового ящика. Это была обычная рекламная листовка, предлагающая установку межкомнатных дверей и шкафов-купе.

Ожидавший иного Ромка бросил бумажку обратно в ящик, снова покрутился у двери четвертой квартиры и вдруг замер:

– Лешк, гляди!

– Ну что еще?

– Счетчик электрический работает, вот что.

И впрямь в электросчетчике медленно крутилось колесико с красной полоской на ободке.

Не раздумывая, он снова позвонил в квартиру напротив и спросил у той же женщины:

– А если Оксана уехала, то почему у нее счетчик работает?

– Наверное, холодильник включен. Ее мать часто сюда заходит, – спокойно пояснила соседка.

– А ты уж обрадовался! – поддела брата Лешка. – Пошли лучше домой, сегодня-то нам точно от папы достанется.

– Не достанется, – беспечно махнул рукой Ромка и позвонил отцу: – Пап, мы у Славки уроки учим.

Когда брат с сестрой наконец добрались до своего двора, было уже восемь часов вечера. Ромка сразу направился в другой подъезд, к Славке, перед тем напутствовав Лешку:

– Скажешь предкам, что я сейчас приду.

Но Славки дома не оказалось, а его бабушка сказала:

– А мне твой папа звонил.

Спустившись на один пролет, Ромка подошел к подоконнику, вытащил из сумки дневник, заполнил две его страницы, то есть каждый день текущей недели, расписанием уроков и против сегодняшней алгебры красной ручкой вывел себе жирную-прежирную пятерку, приписав перед ней «контр».

Домой он вбежал почти следом за сестрой и радостно оповестил домашних:

– А мы со Славкой в школе были. И еще я «пять» по контроше получил! По алгебре!

Лешка уставилась на него с полным недоумением. Она-то почему об этом впервые слышит?

А Ромка продолжал:

– И девятый класс я закончу почти отличником, как Славка, ну, может, всего-то с одной троечкой по физике.

Олег Викторович взглянул на его жирную пятерку и сказал:

– Во-первых, не «закончу», а «окончу». Заканчивают всевозможные дела, а школы, ПТУ, техникумы, университеты, академии, что там еще?

– Цирковые училища, – покосившись на брата, услужливо подсказала Лешка.

– Вот-вот, и их тоже оканчивают, а не заканчивают. Это все равно как глаголы «одеть» и «надеть».

– Знаю, знаю, одевают кого-то, а надевают на себя, – обрадовавшись, что отец сам нашел другую тему для разговора, охотно подхватил Ромка.

– Вот именно, – сказал Олег Викторович и не стал приглядываться к Ромкиной пятерке.

– Когда же мы свое-то «Дело» закончим? – пробормотал Ромка, быстро пряча дневник назад в сумку.

– Ты правда «пять» получил? – подступилась к нему Лешка, когда Олег Викторович оставил их в покое. – А мне почему не сказал?

– Я пока что ничего не получил, но это вопрос времени. Я же не виноват, что контрольную перенесли и что она у нас теперь лишь в понедельник будет. А если я людей раньше срока порадовал, то что тут плохого? – Ромка глядел на сестру такими же ясными и правдивыми глазами, как только что на отца, и она поняла, что он и сам верит в то, что говорит.

– Но тебе могут пятерку еще и не поставить!

– Теперь обязаны, – уверенно заявил Ромка. – Сейчас я еще и Наташке Тихоновой позвоню для подстраховки.