Владимир Сотников - Похищение неправильной собаки

И тут, словно в подтверждение этой мысли, в холл вошел этот самый заказчик. По его виду было понятно, что он – а точнее, она – может заказать что-нибудь совсем экстравагантное. Ясно было, что она стремится обладать тем, чего ни у кого на свете нет.

Дамочка была покрыта сверху донизу какими-то невообразимыми перьями. На первый взгляд казалось, что она одета в шубу. Это в разгар-то лета! Но все-таки это была не шуба, а какой-то диковинный наряд. Разукрашенные перья свисали с невообразимых размеров шляпки, ими была утыкана кофточка.

«Жар-птица!» – хмыкнул про себя Емеля.

– Как мой песик? – пропела дамочка.

Емеля понял, что при посторонних такие разговоры вести не будут. Он дернул Галку за руку, и они покинули холл. Но на улицу не вышли – встали между двумя дверями на выходе. Отсюда им было не только слышно, но и видно все, что происходило в помещении.

– Вы кого заказывали? – спросил Серега, щелкая мышкой.

«Как в ресторане», – опять пронеслось в голове у Емели.

– Киви-пикадилли, – ответила дамочка. – Представляете, ее только в этом году в Лондоне вывели!

Серега хмыкнул:

– Сказали б нам пять лет назад, мы бы ее вам за один день вывели.

– Откуда же я знала, что будет модно? Я же вам не Шанель.

– При чем тут духи? – удивился Серега.

– Это не духи, а имя дамы, которая их придумала. Между прочим, известная законодательница мод, – прочитала короткую лекцию дамочка. – Ну где же моя дорогуша? – Она капризно поджала губки. – Надеюсь, цвет гармонирует с моими глазами?

– Да у вас глаза совершенно одинаковые, – решил сделать комплимент Серега.

– Фу! – не оценила комплимент дамочка. – Какие у вас шутки плоские. Впрочем, в вашем кругу это вполне может считаться остроумным.

Емеля вздохнул. Интересно, где учат так разговаривать элиту общества? Даже по телевизору говорят по-другому. А вообще-то ничего сложного: несколько вечеров побыть в кругу себе подобных – и готов словарный запас.

Из своего укрытия Емеля и Галка наблюдали, как Люся вынесла в холл какую-то яркую, похожую на попугая собачонку.

– Это моя Пенелопочка? – воскликнула дамочка, воздев руки даже не к собачке, а к небу.

Емеля толкнул Галку, которая удивленно шепнула:

– Неужели это та самая грязнуля?

– Можешь не сомневаться, – шепнул в ответ Емеля. – Мне кажется, это их основная работа – собак красить. И выдавать за элитные породы. Хорошо хоть чучела из них не делают, и на том спасибо. А бездомным так и вовсе рай. Прикинь Пенелопино счастье – из помойки и прямо этому гнезду из перьев в объятия!

«Гнездо» замурлыкало, как кошка:

– Чудо! Чудо, а не собачка! Девочка, иди к своей мамочке!

Серега хмыкнул и пробормотал:

– Интересно, как к такому удочерению отнесся бы отец Пенелопы? Ну, нам его согласие ни к чему, – и громко произнес: – Поздравляю с вступлением в законные, так сказать, отношения. Можем что-нибудь торжественное исполнить. Марш Мендельсона или «Собачий вальс», на усмотрение клиента. Вот документики, пожалуйста. Все как положено. У вас кредитка или наличные?

Дама протянула Сереге кредитку. Пока он совершал необходимые манипуляции, дама сюсюкала с повизгивающей Пенелопой. Собачка была на седьмом небе от счастья. Похоже, это была вершина ее карьеры.

– А устриц ты любишь? – спрашивала дамочка Пенелопу. – А водичку ты у нас будешь пить только французскую! Сегодня у тебя ответственный вечер, в «Сливном бачке» презентация!

«Что же такое презентуется в сливном бачке?» – подумал Емеля.

А Галка даже икнула от этой культурной новости. Но Пенелопу, похоже, все устраивало. Она лизнула новую хозяйку в нос, чем привела ее в полный восторг. Получив обратно свою кредитку, дамочка с охами и ахами выкатилась из помещения. Емеля и Галка собрались было двинуться за ней, но тут им пришлось задержаться. Им показалось, что в комнату с улицы стали вносить комод. Однако оказалось, что это просто огромный человек занял весь дверной проем.

Протиснувшись в помещение и оглядевшись, Комод пробасил:

– Мне вас рекомендовал Добронравов.

– И вы за краской? – воскликнула Люся.

– Какая краска? Я что, не туда попал? Я ремонт делать не собираюсь.

– При чем тут ремонт? – пожала плечами Люся. – Просто от Добронравова уже приходили дети за краской для чучел.

– Ближе к делу, – отмахнулся Комод. – Меня не интересуют ни краска, ни дети, ни их чучела.

– Что же вас интересует? – спросила Люся.

– Мне нужна собака. Но только не подставная. Я не хочу, чтоб вы мне сделали конфетку по заказу. Мне нужен натуральный экземпляр.

– А какой породы? – спросил Серега.

– Породу не знаю, – отрывисто бросил Комод. – Знаю внешний вид. Могу фотку показать.

Он бросил на стойку фотографию.

– Хм! Пока ничем помочь не можем, – сказал Серега. – Нам такая не попадалась. Конечно, можем изобразить…

– Не надо! Такие уши вы ни из какого папье-маше не склеите. Вот здесь, – Комод ткнул пальцем в фотографию, – у нее уши раздвигаются. Я такого жеста ни у кого не встречал.

– Даже у людей? – попробовал пошутить Серега.

Но посетитель, видно, шутить был не склонен.

– Вот моя визитка, – коротко сказал он. – Если что подходящее попадется, звоните. Денег дам много. Чем быстрее найдете, тем больше. За таких собак, – кивнул он на фотографию, – мне не жалко. Это чтобы вы знали и землю рыли в поисках.

Комод вышел, опять чуть не вдавив ребят в стенку между дверями.

– Серега, а коротколапого мы для него не приспособим? – спросила Люся.

– Ты что, Люсьена, не поняла? – сказал Серега. – Человек конкретный приходил, ему подстава не нужна. Коротколапого для банкира недорезанного готовь, пусть у него уругвайского терьера изображает. Желание клиента закон! Хорошо хоть трехголовых драконов еще не заказывают, – добавил он. – Хотя все возможно. Ладно, пошли, помогу с коротколапым.

Ребята вышмыгнули на крыльцо. Но тут Емеля хлопнул себя ладонью по лбу и юркнул обратно в помещение. Он был уверен, что увидит…

И точно: с фотографии, лежащей за стойкой рядом с клавиатурой и мышкой, на него смотрела Тяпа.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, одним движением Емеля схватил фотографию, визитку Комода и выскочил на крыльцо.

– Бежим! – выдохнул он.

– А что ты натворил? – на бегу спросила Галка.

– Да ничего. Просто взял фотографию. Украл то есть.

Емеля и Галка забежали за угол дома и остановились.

Фотография Тяпы произвела на Галку такое же действие, как и на Емелю. Даже сильнее: она открыла рот и онемела. Это ее состояние сослужило хорошую службу. За минуту Галкиного безмолвия Емеля наконец пришел в себя и понял, что смыться с фотографией и визиткой Комода нельзя – их надо положить на место.