Роберто Сантьяго - Тайна семи голов

Дело принимало серьёзный оборот.

– Может, лучше пойдём в полицию? – предложил Грустный.

– Но мы ведь до сих пор не знаем, что происходит. И у нас нет никаких улик, – покачал головой Камуньяс.

– Я хочу есть, – заныл Томео.

– Хорошо, – сказал я. – Предлагаю провести своё расследование и понять, что за всем этим стоит. А потом будем решать, что делать.

– Может, хватит уже расследований? – заныл Грустный. – Я приехал в Бенидорм, чтобы играть в футбол и купаться, а не играть в детективов.

Разумеется, на его слова никто не обратил внимания.

– Ну, с чего начнём? – спросил Камуньяс.

– Завтра они отвезут все команды в Терра Митику, – сказала Алёна. – Неплохое место для начала нашего расследования.

Так закончилась первая встреча Футбольнейших в Бенидорме.

Рассказываю по порядку.

Что такое спортивная ставка? На самом деле это не больше и не меньше, чем то, о чём говорит её название: ставка на спорт.

Поначалу ставки делались на скачках: на лошадей и борзых. Но постепенно они распространились на все виды спорта: на теннис, баскетбол... и, конечно же, футбол.

Если, например, в матче очень хорошая команда играет против очень плохой, ставки почти всегда делают на хорошую команду.

Но если вдруг происходит неожиданность и побеждает плохая команда, по ставкам выплачивается намного больше. Может быть, вдвое больше, чем вы поставили. Или втрое. Или даже больше. Всё зависит от того, насколько неожиданной была эта победа, и от того, как мало людей на неё поставили.

Не знаю, понятно ли я объясняю.

Как говорит Мэрилин, иногда бывают случаи, когда футболисты жульничают и позволяют противнику выиграть матч, чтобы поставить на себя и забрать ставку. Если такое вскрывается, полиция вмешивается, чтобы арестовать мошенников. Всё дело в том, что до сих пор, насколько известно, в детском футболе ничего подобного не происходило.

Начать с того, что делать ставки на виды спорта, в которых играют дети, запрещено.

Мы с Камуньясом сидели в лобби отеля за компьютером, как вдруг обнаружили то, что заставило нас остолбенеть. Мы искали информацию, связанную со ставками на футбол. И наткнулись на страницу со следующим текстом:

«Финал ТИФИБ в Бенидорме, первая детская игра в истории, включённая в букмекерские списки».

Как такое могло случиться? Люди со всего мира могли делать ставки на наш матч? А нам даже не сообщили?

«Кронос» – «Сото Альто» – экспериментальный проект по ставкам на спорт.

Судя по всему, мы были экспериментальным проектом. То есть наши догадки подтвердились: на нашу игру могли ставить в букмекерских конторах!

Всё это дурно пахло. Может быть, Грустный был прав, и нам нужно было пойти в полицию и всё рассказать.

– Но с чем мы пойдём, мы же ещё ничего не знаем, – сказал Камуньяс, продолжая рыскать по сети.

– Мы знаем то, что сказал мне Люсьен... – возразил я.

– Точнее: то, что ты говоришь, Люсьен сказал тебе.

– В смысле?

– У Тебя даже нет доказательств, что Люсьен сказал тебе это.

– Мне не нужны доказательства, я точно знаю, что он мне сказал, когда и где! – возмутился я.

– Если ты обратишься в полицию, тебе понадобятся доказательства, – покачал головой Камуньяс.

И он был прав.

Если мы хотели что-то понять, нам сначала нужно было расследовать всё самостоятельно. Это был единственный выход.

На следующее утро мы встали очень рано. Нас ждала Терра Митика.

Терра Митика – огромный тематический парк. Расположен он в нескольких километрах от Бенидорма. А все достопримечательности в нём вдохновлены людьми, населявшими берега Средиземного моря много лет назад.

Визит был организован спонсорами турнира и команды «Кронос», компанией «Дрим». «Дрим» собирались презентовать в парке новую игру и пригласили для этого игроков из четырёх команд. Тех, кто собирался сыграть в финале, и тех, кто уже выбыл из гонки за первое место, но собирался побороться за третье и четвёртое.

Нас всех усадили на специальный корабль под названием «Секер» и устроили водную экскурсию мимо всех аттракционов. На борту крутили видео, в котором рассказывалось о богах и героях древности, и о том, что все достопримечательности в парке основаны на их подвигах. Но мы не слушали и говорили только об одном. Действительно ли мы выиграли матчи, или другие команды просто сыграли с нами в поддавки? Мы решили начать расследование с самого начала. С миланского «Интера». И принялись бродить по кораблю в поисках вратаря Габриэле, того самого, который зазевался, когда был забит первый автогол. Судя по всему, Габриэле был сыном знаменитого голкипера Габриэле из взрослой сборной Италии.

– Ну и что из того? – спросил Томео.

– А то, что Габриэле-старший был вратарём трёх команд, которые выиграли Лигу чемпионов под руководством Хабермаса, – сказала Алёна, которая знала о футболе больше всего.

– Итак, Хабермас и вратарь «Интера» знают друг друга, – сделал вывод Тони.

– Похоже на то, – сказал я.

История обрастала новыми совпадениями. Честно говоря, их было уже чересчур. Мы смотрели друг на друга. И все думали об одном и том же. Что, если сказанное Люсьеном окажется правдой, а результаты матчей действительно были сфальсифицированы? Мог бы Хабермас приказать Габриэле пропустить гол? Если так, то мы столкнулись с чем-то очень серьёзным. Нужно было срочно поговорить с Габриэле. Посмотреть ему в глаза. И прямо спросить, нарочно ли он позволил забить мяч в свои ворота. Вот что нужно было сделать.

Если бы мы пошли все спрашивать его об этом, он бы наверняка испугался и не захотел бы отвечать. Поэтому была назначена делегация в лице меня и Камуньяса.

Мы довольно быстро его нашли на носу. Я имею в виду нос корабля. Ту часть, которая находится спереди. Нос – впереди. Корма – сзади. Больше я не знаю деталей.

Габриэле сидел на скамейке у перил. И смотрел на достопримечательности, которые проплывали перед глазами.

Не раздумывая, мы двинулись в его сторону. Мы уже почти подошли к нему, как Камуньяс вдруг обеспокоенно посмотрел на меня.

– Минутку, Пакет. Ты вообще знаешь, как проводят допросы?

– Эй, ты чего? – сказал я, не понимая, к чему он ведёт. – Мы не собираемся его допрашивать, мы просто зададим ему несколько вопросов и всё.

– То есть как – зададим несколько вопросов и всё? Нужно же сначала подготовить свидетеля, провести небольшую психологическую атаку, – продолжил Камуньяс.

– Я не понимаю, о чём ты вообще.

– Вот именно, ты не понимаешь, – нахмурился Камуньяс. – Свидетель может не захотеть отвечать. Или проявить враждебность. Или начать ходить вокруг да около. Доверь это дело мне.

– С какой это стати тебе? – возмутился я. – У меня отец полицейский, ты вообще представляешь, сколько людей он допросил?