Дэвид Уолльямс - Бабуля-бандюга

Ну что, теперь получилось? Отлично. Итак, возвращаясь к нашей истории…

Сразу после одиннадцати к бабулиному дому подъехал маленький коричневый автомобиль. Мама не выключала мотор – ни дать ни взять водитель, поджидающий грабителей банка. Перегнувшись через сиденье, она открыла пассажирскую дверь, чтобы Бен мог быстренько запрыгнуть туда и они сразу помчались бы прочь.

Пока Бен трусцой бежал к машине, бабуля стояла в дверях.

– Линда, заглянешь на чашечку чая? – крикнула она.

– Нет, спасибо, – ответила мама Бена. – Быстрей, Бен, ради всего святого, залезай! – Она приготовилась стартовать. – Не хочу разговаривать со старушенцией.

– Тсс! – шикнул Бен. – А то она услышит!

– А я думала, ты не любишь бабушку, – удивилась мама.

– Я этого не говорил! Я сказал, что она скучная. Но не хочу, чтобы она это знала, понимаешь?

Мама засмеялась, выводя машину из Серого переулка:

– Я бы на твоём месте не переживала, Бен. Бабушка немного ку-ку. Скорее всего, добрую половину времени она вообще не понимает, о чём ты говоришь.

Бен нахмурился. Он был в этом не так уж уверен. Ему вспомнилось лицо бабули утром за завтраком. И внезапно на него нахлынуло ужасное чувство: что она понимает куда больше, чем он себе представлял…

Этот пятничный вечер был бы таким же невыносимо скучным, как и прошлый, не догадайся Бен прихватить с собой любимый журнал. Мама с папой снова высадили своего единственного отпрыска у бабули.

Едва войдя в дом, Бен промчался мимо неё в холодную сырую спальню, закрыл дверь и прочёл последний выпуск « Еженедельного сантехника » от корки до корки. Там было восхитительное руководство с уймой цветных фотографий, показывающее, как устанавливать новое поколение комбинированных водонагревателей. Бен завернул уголок страницы. Теперь он знал, что хочет в подарок на Рождество.

Покончив с журналом, Бен вздохнул и побрёл в гостиную. Не мог же он весь вечер отсиживаться у себя в спальне.

Бабуля подняла голову и улыбнулась, увидев внука.

– Время поиграть в скрабл! – радостно воскликнула она, поднимая доску.

На следующее утро воздух словно загустел от тишины.

– Ещё варёное яичко? – спросила бабушка, сидя в неряшливой крохотной кухоньке.

Бен не любил варёные яйца. Он ещё и первое не доел. Бабушка умудрялась загубить даже такую простую еду. Яйцо всегда выходило каким-то скользким, а сухарики – сгоревшими до угольков. Когда старушка отвернулась, Бен ложкой выскреб жидкую сердцевину яйца и вышвырнул в окно, а сухарики спрятал за радиатором. Там их, верно, скопился уже целый полк.

– Не, бабуль, спасибо, я наелся, – ответил Бен. – Очень вкусное яйцо.

– Гм-м… – пробормотала старушка, не очень убеждённая его ответом. – Холодновато как-то. Пойду надену ещё кофту, – добавила она, хотя и так уже была в двух тёплых кофтах. И уковыляла из комнаты, покрякивая на ходу.

Бен выкинул в окно остаток яйца и попытался найти, что бы такого съесть вместо него. Он знал, что у бабули имелся тайный запас шоколадного печенья на верхней полке кухонного буфета. Она выдавала Бену по штучке на день рождения, а он время от времени сам тайком прикладывался к этому запасу, когда умирал с голода после её капустных деликатесов.

Проворно придвинув стул к буфету, Бен залез на него и потянулся к верхней полке за жестянкой с печеньем. Это была большая коробка, выпущенная в честь Серебряного юбилея 1977 года [4] Серебряный юбилей – празднование 25-летия восшествия на трон королевы Елизаветы II. (Прим. ред.) с поцарапанным и выцветшим портретом молодой королевы Елизаветы на крышке. Сегодня жестянка оказалась какой-то тяжёлой. Гораздо тяжелее обычного.

Странно.

Бен потряс жестянку. Похоже, внутри лежало совсем не печенье. По звуку содержимое куда больше напоминало камни или стеклянные шарики.

Совсем уж непонятно.

Бен открутил крышку.

И заглянул внутрь.

И замер, не в силах отвести взгляд.

Он не верил собственным глазам.

Бриллианты! Кольца, браслеты, ожерелья, серёжки, сплошь усыпанные крупными сверкающими бриллиантами. Бриллианты, бриллианты – и ещё бриллианты!

Бен совершенно не разбирался в драгоценностях, но бриллианты в жестянке стоили несколько тысяч фунтов, а может, даже несколько миллионов.

Внезапно мальчик услышал у двери покрякивание бабули. Отчаянно торопясь, он неловкими руками вернул крышку на место, поставил коробку на полку и, спрыгнув со стула, отодвинул его и сел за стол.

Посмотрев на окно, он заметил, что выброшенное яйцо не свалилось в сад, а размазалось по стеклу. Если оно засохнет, отдирать его бабушке придётся с трудом. Бросившись к окну, Бен слизал со стекла холодное скользкое яйцо и вернулся на своё место. Глотать яйцо было противно, и в панике Бен продолжал держать его во рту.

Бабуля, шаркая, вернулась на кухню в трёх тёплых кофтах.

По-прежнему покрякивая.

– Надень-ка пальто, молодой человек. Твои мамочка с папочкой приедут с минуты на минуту, – улыбнулась она.

Бен с отвращением сглотнул. Холодное мерзкое яйцо скользнуло вниз по горлу. Фу-у-у, фу-у-у и тройное фу-у-у.

– Ага, – кивнул он, боясь, что его сейчас стошнит и яйцо снова окажется на окне.

Только теперь уже всмятку.

– А можно мне сегодня снова переночевать у бабули? – спросил Бен с заднего сиденья коричневого автомобиля. Бриллианты в жестянке из-под печенья не давали ему покоя: Бену не терпелось начать расследование. Может даже, обыскать все углы и закоулки в бабушкином бунгало. Ведь всё это страшно загадочно. Радж сказал, что наверняка у его бабули остался секрет-другой. Похоже, продавец газет не ошибся! И в чём бы ни состояли бабушкины тайны, наверняка это что-то поразительное – иначе как объяснить все эти бриллианты? А вдруг бабуля когда-то была миллиардершей? Или работала на алмазных приисках? Или ей их оставила какая-нибудь принцесса? Бен просто сгорал от любопытства.

– Что-что? – изумлённо переспросил папа.

– Но ты же говорил, она скучная, – подхватила мама, тоже с удивлением, даже с раздражением. – Ты же говорил, все старики прескучные.

– Я шутил.

Папа посмотрел на Бена в зеркало заднего обзора. Ему и в лучшие-то времена было нелегко понимать своего одержимого сантехникой и трубами сына, а сейчас и подавно.

– Гм-м… ну… если ты уверен…

– Совершенно уверен, папа.

– Позвоню ей, как доедем домой. Просто убедиться, что она никуда не уходит на вечер.