Анна Устинова - Тайна заброшенной часовни

Захватив с собой эти белые одежды, а также, как требовал Аполлон Парнасский, серебряную чашу, фляжку с родниковой водой, кусок черствого хлеба, кольцо с рубином, позаимствованное у Евгении Францевны, и свою собственную трость, Павел Потапович направился под покровом ночи к воротам, где, согласно предварительной договоренности, его поджидал доблестный Степаныч с неизменной двустволкой.

На подходе к развалинам Павел Потапович и Степаныч остановились. Руководитель эксперимента, облачившись в белое одеяние, уже нагнулся за сумкой, где лежали все необходимые атрибуты для вызова князя, когда вдруг издали раздались истошные крики и шумный топот. Академик прислушался. Топот стал громче. Павел Потапович выглянул из-за кустов, чтобы понять, в чем дело. Прямо на него несся черный призрак с мертвенно-бледным лицом и дырой посредине лба.

Павел Потапович от изумления замер. По словам Парнасского, привидение должно было возникнуть не раньше, чем медиум опустит в серебряную чашу с водой перстень, положит перед ней кусок черствого хлеба, а затем, произнеся специальное заклинание, трижды ударит по земле тростью.

Тем не менее призрак остановился как вкопанный прямо перед Павлом Потаповичем. Мало того, позади стояли еще какие-то потусторонние личности с черными лицами.

На этом месте своего рассказа академик Верещинский всплеснул руками и с пафосом произнес:

– Анна Константиновна, мивая! Вы уж повегьте! Это быви демоны! Самые настоящие демоны!

– Эти демоны стоили мне чаши из фамильного сервиза. Павел Потапович раздавил ее ногой, – со скорбным видом объявила Евгения Францевна.

– Ах, Женечка! – воскликнул муж. – Пги чем тут какая-то вшивая чаша, когда я спасався от демонов!

– Она не вшивая, а моей прабабушки, – обиделась Евгения Францевна.

– И вообще, Павел Потапович, если вы будете спать по ночам дома, думаю, вам перестанут являться демоны и прочая нечисть, – усмехнулась Анна Константиновна.

– Ах, вы по-пгежнему мне не вегите! – воскликнул академик Верещинский. – И очень згя. Один из этих демонов как заогет! И говос, знаете, такой жуткий. Пгямо как из пгеисподней. Ну, я, честно сказать, не выдегжав и побежав.

– А Иван Степанович что делал? – с большим интересом спросила Маша.

Выяснилось, что Степаныч сначала стоял с двустволкой на изготовку. Так продолжалось, пока на него не налетел Павел Потапович. Бывший заслуженный работник органов правопорядка рухнул на землю и в падении спустил курок. Раздался выстрел, после чего оба смелых экспериментатора опрометью кинулись почему-то в сторону небезызвестного поселка архитекторов.

Пришли в себя достойные мужи лишь возле въезда в поселок. Там они отдышались, а затем кружным путем, чтобы и близко не подходить к развалинам усадьбы, вернулись в Красные Горы.

На этом месте рассказа почтенного академика Дима и Маша, которых давно уже душил смех, не удержались и фыркнули.

– Я, кажется, не сказав ничего смешного, – оби делся Павел Потапович.

– Да мы по другому поводу, – спешно начал оправдываться Дима.

Анна Константиновна окинула внука и внучку ласковым взглядом. «Все-таки я дала им совершенно правильное воспитание, – с удовольствием отметила она про себя. – И они, слава богу, не принимают всерьез всей этой модной мистической чуши».

Павел Потапович и Евгения Францевна стали прощаться.

– Ничего, – подмигнул академик бабушке Димы и Маши. – Вот отдохну денек, а потом поставвю повтогный экспегимент. Тогда даже вам пгидется повегить.

И он, увлекая за собой чопорную Евгению Францевну, резво сбежал с крыльца.

– Стареет наше поколение, – проводила его грустным взглядом Анна Константиновна. – Какой был светлый ум! Какой крупный ученый!

– Был да сплыл! – бестактно расхохотался Дима.

– Между прочим, мой муж, а твой дедушка, от носился к Павлу Потаповичу с очень большим уважением, – нахмурилась Анна Константиновна. – Конечно, за последние годы он здорово сдал, постарел и у него появились чудачества…

– Зато бегает, как молодой, – снова не удержался Дима.

– Слушай, мой милый, не раздражай меня, – готова была впасть в праведный гнев бабушка.

– А мы сейчас к Петьке уходим, – успокоил ее Дима, и они с сестрой выбежали из дому.

Зайдя, как обычно, за Настей, близнецы с удивлением узнали, что ей уже звонил Петька.

– А вам не звонил? – полюбопытствовала рыжеволосая девочка.

– Наверное, мы к этому времени ушли, – ответила Маша. – Между прочим, у нас есть новости.

– Интересные? – спросила Настя.

– Весьма, – с важностью откликнулся Дима, но, не сдержавшись, захохотал. – Ладно, понеслись к Петьке. Там все и расскажем.

Командора они нашли в шалаше. Он сидел в обществе Вовы и Саши. Вид у всех троих был крайне измученный.

– Что это с вами? – удивилась Настя.

– Некоторые из нас, может быть, сегодня хоть несколько часов спали, – с укором посмотрел на нее Петька. – Но я не из их числа.

– Кто же тебе мешал? – поинтересовался Дима.

– Череп, – был краток Командор. – Сперва мне пришлось его склеивать. Потом шлифовать. А потом еще и тонировать. Он после шлифовки посветлел, и Филимоновна это обязательно заметила бы. Ну, а как только я справился с черепом, пожаловали Вовка с Сашкой.

Саша, нервно потерев бок, почти с ненавистью поглядел на Машу:

– Спасибо тебе за идею с веревочкой!

– А что такое? – не поняла та. – Неужели не помогло?

– С какой стороны посмотреть, – столь же неласково продолжал Саша. – Я, значит, сплю, а этому, – кивнул он на Вову, – вдруг приспичило. Он и встал, а я кубарем с раскладушки. А она меня сверху накрыла. Как жив остался, не знаю. Ну, Вовка сбегал себе куда надо. Потом возвращается и говорит:

«Надо, Сашок, снова связаться, как ребята учили». Я, дурак, послушался. А поутру Вовкина мать является. Сперва удивилась, что я вместе с койкой к ним в сад перебрался. А потом говорит: «Вставайте завтракать!» Ну, мы спросонья и встали…

– Вовкина мама-то как? Жива? – встревожилась Настя.

– Если в целом, то да. А в частностях, не совсем, – сказал обстоятельный Саша. – Короче, Вовке побалде врезали. А заодно и мне досталось.

– Ну, извини, – развела руками Маша.

– Думать в другой раз надо, – все еще кипел от обиды Саша.

– А мы зато Веру-утопленницу только что видели, – похвасталась Маша.

– Ой! Опять вам явилась? – затараторил Вовка. – Где? Когда? Говорите!

– Да прямо у нас на даче, – неторопливо начал Дима. – Мы, знаете, вместе завтракали.

– Разве призраки едят? – поразился Саша.

– Едят, – кивнул Дима. – И овсянку. И кофе. И бутерброды.

– Иди врать, – разинул рот Вова. – Они же это… как… бестелесные, – наконец вспомнил он нужное слово.

– Видно, не все, – усмехнулась Маша.