Евгений Некрасов - Блин и секрет разбитых стекол

– Не тянитесь, курсант, в угрозыске другая специфика службы, – сказал сыщик и перешел на «ты»: – Тебя как величать?

– Александра, можно Саша.

– А я Дмитрий Олегович, можно Дмитрий. «Диму» разрешу после первого пуда соли.

Не теряя времени, будущий Дима открыл сейф и вывалил на стол груду папок:

– Держи, Александра. Клади пока на подоконник, завтра найдём тебе стол.

Сумасшедшее везение продолжалось. Свой стол в угрозыске! Сказать кому из роты, не поверят же!

– Двенадцать дел, а почерк один, – продолжал будущий Дима. – Специально не объединяли: кражонки легкие, раскрыть, и сразу нарубим палок.

– Стоп-стоп! А зачем палки рубить? – всунулась с диктофоном Алёна.

– Традиция, – не моргнув глазом объяснил сыщик. – С каждого раскрытого дела откладываем палочку, потом едем за город и жарим на них шашлыки.

– Ага, чем лучше поработали, тем скорее банкет! – повелась на розыгрыш журналистка. – Отличная деталь, обязательно вставлю в очерк! А теперь вернёмся к разговору о вашей маме.

– А как же я?! – всполошилась Саша. – Дмитрий, скажите хотя бы, что делать с папками – прошить, пронумеровать?

– Изучить! Потом поделишься своими версиями.

Это было уже за пределами самых смелых мечтаний. Онемевшая от счастья Саша смогла только благодарно пискнуть в ответ. Хотелось броситься капитану Димулечке на шею и для профилактики лягнуть Алёну полицейской туфлей. А то уже про маму расспрашивает, змея! В семью втирается.

Она уйдёт, а я останусь, повторила про себя Саша. Пристроилась на стуле у своего подоконника и открыла первую папку…

Сыщики не читают детективов. Они в них живут, а это гораздо интереснее. В настоящих детективах сыщики не вскакивают, получив пулю в бронежилет, а лежат в нокауте, а после месяц харкают кровью и поглаживают под рубашкой синячище размером с тарелку. А вообще в настоящих детективах стреляют куда меньше, чем в книжных и киношных, и не так красиво бьют морды. Главный инструмент сыщика не пистолет, а блокнот для работы со свидетелями. Он проходит по лестницам километры – от квартиры к квартире. Беседует с десятками, а то и сотнями людей. Разыскивает свидетелей преступления. Вербует агентов среди мелких преступников, чтобы через них выйти на крупных. А потом, сняв под столом ботинки с натруженных ног, записывает свой детектив скучными, но точными фразами.

Если умеешь читать уголовные дела, увидишь в них и шерлок-холмсовскую работу мысли, и часто слёзы, а порой кровь и боль. Саша пока только училась этому, но в колледже у неё были хорошие учителя. Подтягивается человек на перекладине, и вдруг под вылезшей футболкой, против печени, видишь ножевой шрам. «Товарищ майор, как это вас?» – «А я стоял вот так, он зашел мне под руку…» Послушаешь, и приём борьбы, который не успел провести майор, запоминается легко и навсегда. А за простой фразой «На требования остановиться и бросить оружие подозреваемый не реагировал» видишь такое кино, что Голливуд отдыхает.

Кражи из папок капитана Димули были похожи как близнецы. Средь бела дня вор (или воры?) забирался в открытые окна квартир на втором этаже (оно понятно: выше лезть опасно, а на первом мало кто рискнёт оставить незапертое окно). Легко находил расходные деньги – их далеко не прячут. Без разбора хватал золото и бижутерию, видео, часы и совсем уж дребедень. Хотя как сказать – дребедень, если, к примеру, коллекционный набор солдатиков из Англии их владелец, пожилой мужчина, оценил в сто двадцать фунтов стерлингов…

Саша разложила папки по порядку. Первая кража – двадцать восьмого апреля. Солнышко пригрело, а батареи ещё жарили по-зимнему, вот народ и пораскрывал окна. А кто-то соблазнился и сразу попал в воровской рай: богатую квартиру с отключённой сигнализацией. (Хозяйка вышла к соседке «на пять минут» и зацепилась языками на полтора часа.) Вор обогатился тысячей долларов и золотом на двести двадцать тысяч рублей. Это не считая видеоплеера и бутылки шампанского «Дом Периньон», чтобы выпить за здоровье растяпы.

В папку попала вырезка из районной газеты; капитан подчеркнул в ней абзац и наставил гневных восклицательных знаков. Ага, растяпе в тот день повезло: вор не взял бешено дорогое колье с бриллиантами. Дотошный газетчик предположил, что золотой ошейник и бриллианты с ноготь обогнали воображение вора, и тот принял драгоценность за дешёвую бижутерию. Вор учел подсказку и стал выгребать все украшения подряд, но таких удач ему больше не выпадало.

Двенадцатое мая – обручальное кольцо, часы «Павел Буре» (старинные, но недорогие: от четырех до восьми тысяч по заочной оценке) и тысяча семьсот рублей, похищенные из тайника в гардеробе под постельным бельем. Пенсионерку обворовал, гад.

Тринадцатое – те самые солдатики, какой-то «сувенир шарики на коромыслах» и десять тысяч наличными из такого же надёжного тайника в гардеробе.

Пятнадцатого мая вор увёл двадцать пять тысяч из супницы от парадного сервиза, очередной видеоплеер и четыре сотни дисков. Четыре дня смотрел кино, два дня воровал по мелочи. Отдохнул в выходные и двадцать пятого, в понедельник, схватил куш: сто тысяч наличными. Ушёл сразу, больше ничего не прихватив, и залег на дно до июня…

Личность вора начала складываться, и Саша решила пока не читать остальные папки. Итак, подозреваемый разбирается в брюликах как свинья в апельсинах. Начал с богатого дома, вычитал из газеты, как ему повезло с отключённой сигнализацией, и стал орудовать в домах попроще. Вывод: богатой жизни не знал, воровского опыта не имел. При этом физически развит, возможно, бывший альпинист или циркач. Что-то выгнало его на улицу двадцать восьмого апреля и заставило искать деньги. Любым путём, лишь бы сразу. И вдруг – маняще распахнутое окно! Глаза мгновенно проложили маршрут подъёма, натренированные пальцы вцепились в выступы кирпичной кладки… Непонятно, почему капитан Димочка считает дело лёгким. Как раз наоборот! Свидетелей нет, отпечатков вор не оставляет, куда полезет в следующий раз, не знает сам. Как его ловить в городском районе размером с половину княжества Лихтенштейн? Не устроишь же у каждого дома засаду…

Между тем капитан уверенно бубнил в Алёнин диктофон. Что говорил, пролетало мимо Саши, как звонки трамваев за окном.

– Он не воспитанный. Он вас звал! – сообразила Саша.

– Кто?

Саша показала на дверь. Притомившийся узник «обезьянника» едва хрипел, но можно было расслышать:

– Блин! Я тебя достану!

Весёлый, уверенный в себе сыщик вдруг опустил глаза и начал сметать со стола несуществующий мусор.

– Мешает работать?

Саша поняла, что сморозила какую-то бестактность, и по примеру капитана стала мести подоконник.

– Да нет. Гражданин орёт уже тише…