Кирилл Сомов - Лилия и шиповник

— Я узнал все, что требовалось, — сказал король. Он аккуратно завернул «мушкет» в шелковый ажурный платок и спрятал за манжету. — Завершайте допрос.

— Ваше Величество, — наконец решился подать голос судья Даниель Гротт. — Что вы соизволите повелеть в отношении преступника?

— Отправляйте в камеру, пусть ждет. И пусть молится, чтобы мой сын выжил! Иначе... Вместо пожизненного заключения — смертная казнь! Dixi!

Король Франции выбежал из кабинета гораздо стремительней, чем входил — теперь у него появилась надежда!

— Вот видите, милейший, мы обошлись и без палача! Он, мошенник эдакий, даже не соизволил явиться. Знает, шельма, что замену найти почти невозможно. Ну, на сем и закончим. Стража! Уведите! — судья был даже несколько доволен таким исходом.

Несчастного пленника снова сунули в каменный мешок, дожидаться исхода этого запутанного дела...

Степь, на сколько достает глаз, ни конца, ни края. Взлетает облаком песок под копытами, ветер бьет в лицо жесткими колючими иглами. А в безоблачном небе неподвижно висит белый раскаленный солнечный диск, не давая ни единого шанса на прохладу.

Мчится мальчик на черном скакуне. Мчится, словно стрела, выпущенная из лука. И все равно ему, куда, лишь бы не прекращался этот вольный стремительный бег, пока не устанет конь. Но Кохейлан словно соткан из жил, ему нипочем усталость и жара. Словно выросли у него крылья, только невидимы они.

Даже уздечка стала почти ненужной — конь угадывал мысли всадника и следовал любому приказу по первому требованию.

А Генрих был несказанно рад, что нашел нежданно-негаданно еще одного друга. По повелению султана, коня даже не ставили на ночь в конюшни, а выстроили легкий навес прямо возле здания, где спали мальчишки. И Генрих иногда, когда не спалось душной влажной ночью, приходил к своему Кохейлану и полушепотом разговаривал с ним, поглаживая и лаская.

Стража решилась выпускать принца на эти ночные прогулки, лишь убедившись, что он не готовит побег.

Дни шли за днями, тянулись медленно и скучно. Султан иногда приглашал принца на обед, но происходило это все реже и реже — отнимали время государственные дела.

Мбаса разузнал дорогу в небольшой парк, где жили в клетках самые различные животные, которых султан Марокко просто обожал. Здесь находились карликовый суданский бегемот, жирафа, газель с Верхнего Нила, небольшое стадо антилоп и старый свирепый лев, к клетке которого слуги боялись даже подходить для кормления и забрасывали еду с пяти шагов.

Негритенок привел сюда Жан-Мишеля и Генриха и был безумно рад, что его друзья удивлялись и восхищались, глядя на диковинных зверей. Уж сам-то он такого насмотрелся в избытке.

В один из таких дней, когда Жан-Мишель выпросил у раба-абиссинца большой кусок сочного мяса и пытался накормить льва, с замиранием сердца просовывая мясо острой палкой меж прутьев, к мальчишкам подошел слуга. Он поклонился и на ломаном французском пригласил принца в сераль султана. Должно быть, слуга долго заучивал эту фразу, потому что на расспросы он повторял ее вновь и вновь.

Так и не добившись подробностей, принц отправился вслед за слугой.

Султан принимал его в том дворце, где была их первая встреча. Вокруг правителя собрался весь его ближний совет. И Генрих понял, что произошло нечто важное.

— Подойди, принц. Хочу сообщить тебе, что с минуты на минуту сюда прибудет мой посол. Он возвращается из Франции, где встречался с королем. Выслушаем вместе, что ответил твой король — ведь между нами не должно быть тайн.

Слуга быстро подставил к ногам султана низенький парчовый пуфик, куда и было предложено сесть принцу. Генрих проглотил и это оскорбление — пусть только доставят его домой, там он найдет способ примерно наказать этого чванливого владыку! Но сейчас принц был бессилен и покорился. К тому же Генриха захлестнуло сильнейшее волнение: сейчас, вот в этот миг он встретится с человеком, который видел его отца!

Едва он присел, как в залу вошел смуглый молодой мужчина, одетый по марокканским обычаям, но еще более ярко и празднично. Лишь запылившиеся сапоги говорили о долгом пути, проделанном им.

Мужчина встал на колени пред султаном и замер в ожидании. Султан произнес:

— Поднимись, Салех ад-Дин, поднимись. Начинай свой рассказ, мы в нетерпении.

Посланник выпрямился и преданно взглянул на своего владыку.

— О, повелитель! Я мчался к тебе так быстро, как только мог! Выслушай же, какие вести я принес. Я встречался с королем Франции Людовиком и сообщил ему, что его сын находится в безопасности при дворе моего светлейшего повелителся. И будет немедля сопровожден к дому, едва король поставит подпись под договором.

— Так, так, и что он ответил? — султан напрягся от нетерпения.

— Людовик согласился на все твои условия, повелитель!

— Я так и думал! — довольно хлопнул в ладоши султан, не удержавшись. — Завтра же отправляем мальчишек в дальний путь! Ты рад, принц?

— О каком договоре идет речь, великий султан? — Генрих поднялся. Его кулаки судорожно сжались — принц предчувствовал какой-то подвох.

— О, это сущие пустяки, принц. Не стоит забивать себе голову такими мелочами.

— И все же? Я настаиваю... Что пообещал мой отец в обмен на мое возвращение?

Султан помолчал. Он размышлял, говорить ли принцу о подробностях или держать в неведении. Потом рассудил, что вреда никакого не будет и ответил:

— Я выдвинул небольшое условие — твой отец отправит часть своей армии нам в помощь. Чтобы выбить остатки испанцев с северного побережья. Согласись, разве это большая цена за твою жизнь?

В голове у Генриха поднялся кавардак — он живо представил себе, что грозит его родине, пойди король на такой договор.

— Это невозможно, великий султан! Мой отец не должен подписывать такой документ! Я...

— Это уже решено, принц! И если будешь настаивать, то будешь закован в цепи. И это мое последнее слово! Уведите его. И усилить стражу втрое!

После этих слов принц понял, что султан не изменит своего решения — король пойдет на любые условия, даже такие гибельные для страны...

Вернувшись в свою комнату, Генрих упал на постель, ткнулся лицом в подушку и застыл. Жан-Мишель и Мбаса, ожидавшие его возвращения, нерешительно подошли поближе. Жан-Мишель погладил друга по плечу:

— Анри... Что случилось? Что решил султан?

— Все плохо... Он предлагает такие условия, что... Нет, погоди, давай лучше выйдем, здесь могут подслушивать.

Под пристальными взглядами стражников мальчишки вышли во двор и присели у фонтана. Свежие прохладные струи чуть скрывали их под пеленой брызг и приглушали разговор.

— Понимаешь... Султан хочет заключить договор, по которому Франция обязуется помогать ему в войне с испанцами.