Кирилл Сомов - Лилия и шиповник

Кстати, именно с этой легендой он и прибыл во Флоренцию. А места здесь были самые что ни на есть прелестные. Зеленые склоны берегов, чистейшая речка, фруктовые сады и тучные пастбища. А главное — эта благословенная страна находилась вдали от военных интересов сильных держав.

Джованни заходил в дома поселян, справлялся о ценах, беседовал о том, о сем, не проявляя излишнего любопытства. Но радушные жители деревни, что расположилась у замка, и так рассказали много интересного. К примеру, Джованни узнал, что в замок часто наезжают гости — вельможи всех рангов и сословий едва ли не каждую неделю устраивают пышные пиры.

И вот, когда Джованни уже совсем отчаялся и собрался возвращаться в гостиницу, он увидел, как от ворот замка спускается по тропинке некто невысокого роста. Издалека невозможно было разглядеть, кто же это такой и Джованни подошел поближе.

Это оказался мальчик в крестьянской одежде. Он с трудом волочил в обеих руках большую корзину с серым гусем внутри. Птица громко шипела, возмущалась, но поделать ничего не могла — клюв был завязан накрепко белой тряпицей, а крышка прижимала спину. Мальчуган с трудом переступал, покраснев от натуги, но не сдавался.

— Эй, bambino! — крикнул Джованни. — Постой-ка!

Мальчишка остановился, поставил корзину прямо посреди тропинки и оглянулся.

— Вы звали меня, сеньор? — спросил он несколько удивленно.

Джованни подошел ближе и сказал:

— Послушай, ты не мог бы оказать мне некоторую услугу?

Чумазое личико мальчугана озарилось той несравненной улыбкой, что присуща лишь детям и ангелам. Он не выглядел испуганным при виде незнакомца, чувствуя себя в безопасности под стенами замка.

— Я готов помочь вам, синьор. Но что мне следует сделать?

— Я дам тебе три флорина. Но сперва давай-ка отойдем в тень. Вон хотя бы к тому дереву.

Услыхав, что ему дадут деньги, мальчуган просиял еще больше — магия золота знакома детям с колыбели.

Даже не взглянув на свою корзину, мальчик пошел вслед за Джованни и они присели у большого раскидистого дуба, полностью скрывшись от глаз дворцовой стражи и поселян.

Мальчик обернулся к Джованни и посмотрел вопросительно. Что за мысли посетили его голову, угадать было нетрудно — щеки подернул легкий румянец, невинность и стыдливость боролись в его карих глазах с искушением.

Но Джованни разрушил чары, сведя все общение лишь к разговору.

— Для начала скажи мне свое имя, малыш.

— Меня нарекли Пьетро.

— Славное имя. Так вот, Пьетро, ты живешь в замке?

— Нет, в деревне. А как ваше имя, синьор?

— Джованни... Но я ведь видел, как ты выходишь оттуда!

— Ну и что? Это вовсе не значит, что я живу в нем. Мой отец поставляет в замок птицу к столу герцога.

— А этот гусь? Он что, оказался лишним?

— Нет, — усмехнулся малыш. — Он слишком тощий и не понравился повару. Я несу его домой, будем откармливать дальше.

— Тебе ведь тяжело, почему отец не поможет?

— А я что, сам маленький? Дотащу как-нибудь! — слегка обидчиво произнес Пьетро.

— Почему бы тебе не вытащить его из корзины и не пустить своим ходом?

— Ну да, он тогда вес потеряет. Нет уж. Но вы меня только о гусе спрашиваете. Вы хотите его купить?

— Нет-нет, это я так, из любопытства. Ты мне вот что скажи, ты знаком со всеми в замке?

— Ну, в общем да, хотя там часто бывают гости.

— А слыхал ли ты о человеке по имени Арнольфо ди Камио?

Мальчик вздрогнул и чуть отодвинулся. На лицо набежала темная тень.

— Зачем он вам?

— Как тебе сказать... Я хотел бы с ним встретиться, но втайне.

— Я знаю, о ком вы говорите, но...

— Продолжай.

— Я его боюсь... — перешел на шепот мальчик. — Он колдун!

— С чего ты это взял? Если б он был колдуном, герцог бы давно передал его в церковный суд, а там и до костра недалеко.

— Ну да, как же. Наш герцог в нем души не чает, в этом старикашке. Ему носят еду со стола правителя. И все, что ни попросит.

— Тогда почему ты принял его за колдуна?

— Он по ночам что-то варит, такая вонь стоит, по всей округе слыхать, — приблизившись к самому уху Джованни зашептал мальчик. — А еще...

— Что?

Пьетро быстро стрельнул глазами по сторонам и продолжил:

— К нему людей водят разных, а ночью их свозят на кладбище, мертвых!

— Да ну тебя! Сочиняешь ты все! — Джованни стало холодно в этот жаркий день, но верить детской болтовне он отказывался напрочь.

— И вовсе нет, — обиделся мальчик. — Я сам видел! Я часто остаюсь ночевать в замке, когда отец напьется и в дом не пускает. А повар добрый, он мне дает угол и постель.

— Как бы мне проникнуть в замок. Да чтобы незаметно... Ты здесь все дорожки знаешь, должно быть?

— Конечно! В этой стене есть два лаза, но один слишком узкий для вас, а вот второй в самый раз будет.

— Прекрасно. Проведи меня сегодня ночью, получишь еще десяток флоринов.

— Ладно. Ждите меня вот здесь же, я приду как стемнеет.

— Тогда не буду тебя задерживать, малыш. Вот тебе обещанные три монеты, а остальное ночью. Но смотри помалкивай о нашем разговоре и не показывай никому монеты.

Джованни отсыпал мальчику в ладонь золото. Пьетро сиял, он еще за всю жизнь не держал такого богатства!

— Спасибо, синьор! — воскликнул мальчик и помчался вприпрыжку к дому. Лишь через два десятка шагов он вспомнил о томящейся на жаре птице и вернулся за корзиной.

Джованни провел его взглядом и в приподнятом настроении направился к центру города, к гостинице.

В колдовство он почти не верил, но сердце отчего-то сжималось...

Болотная грязь засохшей корочкой покрыла все тело, спрятав краски и цвета. Теперь все были одинаковы, и белые, и черные — один оттенок на всех, серо-зеленый.

Трижды дорога пересекалась с бурными потоками, которые приходилось преодолевать по срубленным скользким стволам деревьев.

Прошло двенадцать дней, прежде чем отряд подошел к деревне, куда собственно и вел проводник.

Мбаса первым рванулся вперед, обгоняя всех, пробиваясь сквозь мокрые заросли. И остановился, пораженный увиденным.

Только черная выгоревшая проплешина среди буйства разросшихся кустарников и молодой поросли. От хижин остались круги на земле, два десятка больших черных кругов. Конечно, дым давно развеялся, пепел смыли дожди, но эти круги проникли глубоко в почву, указывая место, где еще недавно жили люди, где веселились дети и пели девушки, где смелые и сильные воины добывали на охоте дичь.

Теперь здесь царили смерть и запустение.

Подошел шаман, поднял с земли череп. Внимательно посмотрел в пустые глазницы и проговорил:

— Ты знал его, Мбаса? Может быть, это твой отец?

Мальчик вздрогнул. Он посмотрел на шамана так, что тому сразу расхотелось шутить. Шаман вернул череп на место и громко сказал своим людям: