Леонид Владовец - В стране монстров

— До замка осталось совсем немного. Тропа ведет прямо к его руинам, до которых отсюда не более четверти мили. Но идти непосредственно к замку нет никакого смысла. Руины представляют собой нагромождение камней, поросших мхом, и через них проникнуть в подземелья невозможно. Зато где-то поблизости от тебя, слева от тропы, на склоне оврага, в зарослях волшебной бузины, находится выход из потайного хода, ведущего в подземелья замка…

— И его охраняют карлики? — спросил Лаптев.

— Нет, его охраняют духи. Дело в том, что много лет назад этот замок был осажден врагами, и пятьдесят воинов поклялись богами, что погибнут, но не отступят. А через подземный ход решили вывести женщин и детей. Сопровождать их вызвалось двенадцать воинов. Они должны были отвести женщин и детей в безопасное место, а сами — вернуться в замок. Однако эти воины нарушили клятву. Они не возвратились в замок, хотя имели на это время. Когда неприятель начал штурм замка, их не было на стенах. Все те, кто защищал замок, погибли геройской смертью, а те, кто нарушил клятву, не только спасли себе жизнь в тот раз, но и дожили до глубокой старости. Но рука богов покарала клятвопреступников после кончины. Айбиэм и Майкрософт обрекли их вечно пребывать в подземельях того замка, который они отказались защищать. С тех пор они находятся там и днем и ночью. Дварфы каким-то образом с ними столковались и стали прятать в подземельях свои сокровища. Туда же они принесли и меч «Серебристый Принц». Многие рыцари пытались добраться до этого меча, но никто из них не вернулся. Даже те, кому удалось успешно перейти известный тебе овраг, нашли свою гибель в подземелье.

— Хм… — осторожно произнес Толька, хотя на языке у него вертелось нечто вроде: «Вы хотите, чтоб я тоже не вернулся?»

— Полагаю, что ты избегнешь этой участи, — словно бы прочитав Толькины мысли, произнес Трундакс. — Ведь ты — тринадцатилетний, рожденный накануне тринадцатого, пришедший тринадцатого в понедельник! Кроме того, ты — тринадцатый по счету рыцарь, которому удалось перейти овраг. Ну, и наконец, боги открыли мне секрет, который поможет тебе одолеть духов…

— Это какой же?

— Я уже говорил, что у входа в подземелье растет волшебная бузина. Она отпугивает духов. Из сока этой бузины я приготовил снадобье номер V. Ты должен омочить наконечники двенадцати стрел в этом снадобье, и как только появятся духи — стреляй! Они исчезнут бесследно и не причинят тебе вреда. Если ты уничтожишь двенадцать духов, то сможешь более-менее спокойно искать меч.

— А почему «более-менее», а не просто «спокойно»? — поинтересовался Толька.

— Потому что в подземельях могут быть еще какие-то опасности, о которых я не осведомлен. А кроме того, если ты пробудешь в подземелье до заката солнца, то можешь столкнуться там с дварфами, которые принесут туда свои сокровища. В этом случае тебе придется применять снадобье номер VI, но карлики многочисленны, и боюсь, что тебе не хватит стрел…

— В случае чего, я их руками раскидаю! — вспомнив о том, что обрел силу Крокодилообразной Черепахи, самоуверенно заявил Толька. — Мелочь пузатая!

— Приятно, что ты уверен в себе! — порадовался Трундакс.

И исчез в замутившемся зеркале.

Толька решительно двинулся влево от тропы, приглядываясь к кустам, — искал бузину. Он, правда, не знал, чем волшебная бузина отличается от обыкновенной, но считал, что если за кустами бузины обнаружится подземный ход, то значит, эта бузина и есть волшебная.

На этой стороне оврага лес рос не так густо. Было полно и прогалин, и целых полянок. Однако и тут, как оказалось, творились какие-то темные и страшные дела.

Пройдя всего с десяток шагов, «сэр Заовражный» заметил торчащие из-под куста ноги, обутые в ржавые железные сапоги с рыцарскими шпорами. Раздвинув ветви, Толька увидел и другие составные части доспехов: поножи, наручи, наплечники, нагрудник и шлем с открытым забралом. Все это сохраняло очертания фигуры бывшего хозяина, однако из открытого забрала скалил зубы желтоватый череп. Из правой глазницы торчал обломок стрелы. Как видно, этот рыцарь даже до входа в подземелье не добрался. Впрочем, может, и добрался, и даже вышел из него, унося драгоценный меч, но… далеко не ушел.

Чуть подальше, на прогалине, у корней высокого дерева обнаружился большой муравейник. К стволу дерева ударом кинжала был пригвожден дочиста обглоданный муравьями скелет грудной клетки, а внизу, на самом муравейнике валялись череп и остальные кости. Никаких доспехов или остатков одежды на костях не было, должно быть, несчастного рыцаря предварительно разоружили и раздели. Кинжал был воткнут в дерево довольно низко от земли, должно быть, его всадили в сидящего человека, и Толька, хоть и не был Шерлоком Холмсом, сразу же догадался, что это сделали карлики-дварфы. Маленькие, а свирепые, поди-ка!

Толька, конечно, особого восторга от вида этого скелета не испытал. Но кинжал его почему-то заинтересовал. Должно быть, захотелось иметь еще какое-то оружие, кроме лука. Преодолевая страх и брезгливость, Лаптев подошел к дереву и, несильно дернув за рукоять, вытащил кинжал. Костяк, конечно, свалился на муравейник, растревожил здоровенных лесных муравьев, и Толька поспешил отойти подальше от страшного места, пока самого не обглодали.

Кинжал, как оказалось, почти совсем не заржавел и резал как бритва. Рукоять у него была отделана слоновой костью и узорчатыми медными пластинками в виде бегущих кабанов. Правда, без ножен такую штуку было трудно таскать — можно и самому порезаться, но Толька пристроил кинжал в колчан со стрелами, острием вниз. Когда он это делал, то случайно открыл маленькую тайну.

Опуская кинжал в колчан, Толька ненароком нажал на две скрытые кнопки, расположенные на конусообразном набалдашнике, украшавшем рукоять кинжала. Что-то щелкнуло, и из рукояти, в направлении, противоположном острию кинжала, выскочило довольно длинное — сантиметров десять — остроконечено трехгранное шило. Вряд ли оно было предназначено для боевых нужд — слишком уж тонкое, — но вообще-то им можно было так кольнуть неприятеля, что мало не покажется. Однако, по Толькиному разумению, хозяин шила скорее всего применял его в мирных целях. Например, лишнюю дырку в ремне проколоть, если сильно похудел в странствиях, или, там, сапоги подшить, если подметка отлетела.

Продолжив путь, еще шагов через десять Лаптев натолкнулся на скелет лошади, с остатками попоны и ржавой броневой сбруи, немного выше по склону оврага обнаружился явно могильный холмик со странным, жутковатым памятником. В холмик было воткнуто поломанное рыцарское копье, на острие которого торчал череп — должно быть, его бывшего владельца. К копью была прибита гвоздями деревянная дощечка, на которой красовалась выжженная накаленным острием надпись: