Антон Иванов - Загадка газетного объявления

— Ну и воняет! — послышалось сразу несколько голосов.

— Ужас! — шепнул Пашков на ухо Олегу.

— По-моему, Лешка, ты переборщил, — поморщился Олег.

— У меня пузырек случайно вылился, — не стал скрывать Лешка. — Хорошо, Роман окно открыл. Иначе мы бы тут все задохнулись.

— Ну ты даешь, — покачал головой Олег.

— Это не я, — объяснил Лешка, — а Богданов и Бочкарев. Они в самый ответственный момент меня в спину толкнули.

— Пашков! — прогудел Роман Иванович. — Бегом в кабинет химии. Выясни, что там у них происходит, и позови сюда Алевтину Борисовну.

— Ну, думаю, началось, — прошептал Пашков и устремился к химическому кабинету.

На лестнице он едва не налетел на Арсения Владимировича.

— Ты? — в последний момент умудрился отпрыгнуть в сторону доблестный заместитель директора. — Почему не на уроке?

— За Алевтиной послали, — был краток Пашков. — У нас чем-то пахнет.

— На литературе? — поинтересовался Арсений Владимирович.

— У Романа Ивановича, — радостно подтвердил Пашков. — Он к Алевтине Борисовне меня послал.

— Тогда пойдем вместе, — принял решение доблестный заместитель директора. — А то она женщина нервная и твой приход, Пашков, может расценить неправильно. К тому же, если там утечка газа, будем действовать вместе.

И они побежали вверх по лестнице. Арсений Владимирович успел проиграть в голове множество самых ужасных вариантов.

Старое здание две тысячи первой школы уже несколько лет подряд находилось в почти аварийном состоянии. Денег на капитальный ремонт все никак не выделяли. Школу титаническими усилиями Арсения Владимировича и директора Михаила Петровича ремонтировали по частям. Благодаря этому она, по выражению доблестного заместителя по хозяйственной части, «еще каким-то образом худо-бедно стояла». Однако, как говорил все тот же Арсений Владимирович, «ежедневно иду на работу будто бы на войну». Аварии случались почти каждую неделю. То что-нибудь падало, то замыкало, то протекало или засорялось. И вот теперь, кажется, прорвало газ.

Дернув на себя дверь кабинета химии, Арсений Владимирович первым влетел внутрь. Пашков вбежал следом. Кабинет был пуст. А главное, что ничем особенным в нем не пахло. В общем-то, Лешка так и предполагал. Удивился один лишь Арсений.

— Гляди-ка, — почесал он по-военному коротко стриженный затылок.

— Вроде все нормально, — откликнулся Пашков. — А у нас там воняет, — счел своим долгом добавить он. — Боюсь, как бы ребята не отравились. Надо бы, Арсений Владимирович, урок отменить.

— Отменим! — пообещал заместитель директора. — Но сперва попробуем установить причину. Тут, значит, не пахнет. А там? — уперся он взглядом в плотно прикрытую дверь лаборантской.

— Там вроде бы вообще нечему, — ответил Пашков.

— А вот и ошибаешься. Газовый стояк как раз проходит через лаборантскую. Пойду погляжу, — направился к двери лаборантской Арсений Владимирович.

Дверь оказалась заперта.

— Странно, — заволновался заместитель директора. — Если Алевтина Борисовна уже ушла, то и кабинет был бы заперт. А если она еще в школе, то почему ее нигде нету?

И тут Арсения Владимировича осенило: Алевтина Борисовна сидела в лаборантской. А когда там прорвало газ, она ничего не заметила и отравилась! В критические моменты Арсений Владимирович словно бы вновь становился решительным боевым командиром. Поэтому он, сверкнув глазами, зычно скомандовал:

— Пашков, налегаем!

Лешка понял его с полуслова. Недаром же он был одним из любимых учеников Арсения Владимировича, уже несколько лет по совместительству преподававшего в их классе ОБЖ. Разбежавшись, заместитель директора и Пашков дружно врезались плечами в дверь лаборантской. Хлипкая защелка оторвалась. Лешка и Арсений Владимирович под истошные вопли химички: «Нельзя! Нельзя! Кто вам позволил?» — влетели в лаборантскую.

Алевтина Борисовна, каким-то чудом протиснувшись в узкую щель между стеною и шкафом, продолжала оттуда истошно верещать.

— Ну, точно газом надышалась, — обратился Арсений Владимирович к Лешке. — От отравления это бывает.

Судя по воплям химички, у нее было сильное отравление. «Может, и впрямь тут газ прорвало?» — пронеслось в голове у Лешки. Арсений Владимирович, как следует принюхавшись, констатировал, что воздух вроде бы чистый.

— Чего же тогда с ней такое? — кинул недоуменный взгляд на Лешку доблестный заместитель директора. — Алевтина Борисовна! Алевтина Борисовна!

Арсений Владимирович шагнул по направлению к шкафу. Вопли химички усилились. Арсении Владимирович сделал еще два шага. Тут химичка, покинув свое укрытие, метнула в доблестного заместителя какую-то мензурку. Арсений Владимирович увернулся. Лешка успел заметить, что тощая химичка одета весьма легко. На ней была одна лишь розовая комбинация.

— Вон отсюда! Нахалы! Хамы! — вновь принялась истошно вопить она.

И в угрожающей близости от коротко стриженной головы бывшего кадрового офицера пронеслась еще одна мензурка.

— Да что вы! Что вы! — попятился к двери заместитель директора по хозяйственной части. — Мы вам только добра…

Договорить он не успел. Химичка метнула в него чашку.

— Отступаем! — скомандовал Арсений Владимирович и вытолкнул Пашкова из лаборантской.

Дверь за ними с шумом захлопнулась.

— Чего это с ней такое? — озадаченно поскреб затылок заместитель директора. — Неужто и впрямь отравление?

— По-моему, она просто переодевалась, а мы ей помешали, — ответил Пашков. — Там, на стуле, ее одежда лежала. Я видел.

— Наверное, ты прав, — покраснел от смущения бывший кадровый офицер. — Конфуз у нас с тобой, Лешка, вышел.

— Бывает, — отнесся к происшествию философски Пашков. «Подумаешь, химичка в комбинации, — добавил он про себя. — Главное, чтобы никто не просек, откуда идет запах».

Арсений Владимирович, прокашлявшись, вежливо постучался в закрытую дверь лаборантской.

— Вы уж, Алевтина Борисовна, пожалуйста, нас извините. Просто мы думали, что вы отравились.

Дверь приоткрылась. В щели возникло остроносое лицо химички.

— Интересно, почему это я должна была отравиться?

— Потому что в литературе чем-то воняет, — пояснил заместитель директора. — Мы думали, это у вас утечка.

— Никакой тут утечки нет, — ответила Алевтина Борисовна. — Я всегда газ очень тщательно проверяю. А вот в столовой…

Со столовой у Алевтины Борисовны были давние счеты. Оттуда в химический кабинет приползали целые полчища тараканов, которых химичка смертно боялась. Она изобретала самые разнообразные составы для их уничтожения. Однако на ненавистных тварей ничего не действовало.

— В этой столовой творятся сплошные безобразия, — мстительно объявила учительница. — Не удивлюсь, если у них там газ прорвало. Я, например, давно говорю Михаилу Петровичу, что столовую и кухню нужно закрыть и подвергнуть тотальной санитарной обработке. Там ужасная обстановка.